Выпуск № 2 (92) | 1944 - страница 33

балет «Наринэ», увертюра «1942 год», симфоническая поэма «Ануш». Но и в крупных произведениях он не выходит за пределы «комнатных» масштабов. Даже его увертюра «1942 год», несмотря на обязывающее название, по существу является своеобразной сонатиной для оркестра.

Нужно сказать несколько слов относительно обработок С. Бархударяном песен Саят-Новы. Этот цикл — первая попытка обработок мелодий знаменитого ашуга — интересен во многих отношениях, в нем налицо хороший вкус и культура. Но в свете задач, которые ставит перед современным композитором наследие Саят-Новы — родоначальника и одного из наиболее блистательных представителей ашугского стиля, — этот опыт Бархударяна вызывает ряд существенных замечаний. Творчество ашугов и, в частности, творчество Саят-Новы — это искусство патетическое, возвышенное, полное клокочущих идей. Такова дошедшая до нас поэзия Саят-Новы, такой должна быть и ее музыкальная сторона. Эти особенности ашугского искусства содержатся в известных нам мелодиях Саят-Новы, быть может, лишь в намеках — в ладовых оборотах, в отдельных патетических интонациях, в элементах динамического мотивного развития. Но в том-то и заключаются трудности и сложности задачи, стоящей перед композитором, что он должен всесторонне развить и обогатить эти элементы и из намеков создать выпуклые, законченные творения, полные бурной эмоциональности, образные, насыщенные мыслями. Обработки Бархударяна, к сожалению, носят все тот же «комнатно»-скромный характер. В них — минимальная доза вмешательства композитора: ограниченная и однообразная фактура, скромные гармонические краски. Как это далеко от виртуозного мастерства ашугов! Мы вправе требовать от наших композиторов более принципиального и глубокого раскрытия и художественного развития ашугского стиля, — стиля яркого, динамичного, полного патетики, контрастов и силы, — нежели это сделано Бархударяном.

Большое влияние на творчество последующих композиторов оказал представитель того же творческого поколения — Романос Меликян. Его немногочисленные произведения отмечены двумя ценными качествами: прекрасным умением развить народную песню, которую он знает в совершенстве, умением создать свои оригинальные мелодии на основе органического усвоения многих прекрасных сторон народной песни, преимущественно песни лирической, и предельным совершенством стиля, отшлифованностью и законченностью мастерства. Эти ценные качества и обусловили значение Р. Меликяна в армянской музыке, его сильное влияние на композиторскую молодежь.

Однако Романосу Меликяну, как и Бархударяну, органически чужда широкая концепция. Создаваемые им небольшие по масштабу произведения, в свою очередь, распадаются на еще более мелкие частицы, не содержащие в себе динамических, изнутри развивающихся элементов. Но миниатюры Романоса Меликяна, по своему совершенству, дают им полное право называться «Змрухти» («Изумруды»).

Переходя к ныне активно действующим творческим силам, мы встречаем обширный и многочисленный отряд армянских композиторов, представляющих разнообразные направления и течения, работающих в разных жанрах и формах творческой деятельности. Разумеется, историк советского периода армянской музыки в своем критическом обзоре должен будет найти место для характеристики деятельности таких, столь различных по своему направлению и стилю композиторов, как Каро Закарян и Вардгес Тальян, как Долуханян и Мазманян, Айвазян и Сатьян, Буни и Мерангулян, Мушег Агаян и Телемак Аветисян, братья Гурген и Микаэл Мирзояны, Азат Манукян и Сагаруни, Вартан Тигранян и Ваак

Араратян, Арам Кочарян и Умр-Шат, а также многих других. Каждый из них внес свой вклад в дело обогащения армянской советской музыки.

Немалые достижения имеются в жанре армянской эстрадной песни, в частности, в произведениях Микаэла Мирзояна и Артемия Айвазяна: последний чрезвычайно интенсивно работал в области джазовой и эстрадной музыки, не забывая и больших форм. В настоящее время в театре оперетты идет его музыкальная комедия «Восточный дантист». А представленная на конкурс симфоническая поэма «Родина» показала хороший вкус и определенное мастерство в новом для Айвазяна симфоническом жанре, что свидетельствует о широте его творческого диапазона.

Заслуживает внимания работа авторов детской песни — Азата Манукяна, Люси Сафарян, Даниэла Казаряна, Гургена Мирзояна; немало ценного внесли в армянскую хоровую литературу композиторы Умр-Шат, Аветисян и многие другие. В области музыки для духовых оркестров выделяются работы Ашота Сатяна, успешно работающего также в области киномузыки.

Композиторы Мерангулян и Буни написали ряд произведений для народных ансамблей. Их искания в области бытовой армянской музыки заслуживают специального внимания. Весьма интересна творческая фигура Арама Кочаряна, композитора, выступающего довольно редко, но почти всегда (например, в «Нахшунакир», песнях на слова Аветика Исаакяна) показывающего глубину и серьезность стилистических поисков. Достойна внимания эволюция Вардгеса Тальяна, — помимо эстрадной и хоровой литературы пробовавшего свои силы и в оперном жанре, и в инструментальной музыке.

Однако в рамках данного очерка мы не пытаемся охватить все эти творческие явления и творческие личности. Остановимся на деятельности двух композиторов, сформировавшихся в советских условиях, особенно интенсивно развернувших свою деятельность в 30-х годах настоящего столетия и своим творчеством оказавших большое влияние на формирование армянского национального стиля в музыке. Эти два композитора — Аро Степанян и Арам Хачатурян. Оба они — художники, еще отнюдь не достигшие своего зенита. В их развитии еще может быть много существенных изменений и обогащений. Но вклады их в советскую музыку уже сейчас очень ценны и значительны.

Аро Степанян пишет в самых разнообразных жанрах: его внимание привлекают вокальная лирика, камерная и симфоническая музыка. В этих областях им созданы значительные произведения; достаточно хотя бы вспомнить цикл его песен на слова Аветика Исаакяна. Но прежде всего мы знаем и ценим Степаняна как автора монументальных оперных произведений. Нужно подчеркнуть две положительные черты его оперного творчества: первая — глубина, серьезность идей, строгость поставленных задач, принципиальность творческих поисков, — все то, что можно определить, как творческую линию наибольшего сопротивления. Вторая черта — связь с народным искусством — и в темах, и в выразительных средствах. Три его оперы — это народная сказка-гротеск («Кадж Назар» — «Храбрый Назар»), музыкально- драматическая хроника революционной борьбы армянского народа («Лусабацин» — «На рассвете») и, наконец, первый и пока единственный опыт музыкально-драматического воплощения народно-героического эпоса («Давид Сасунский»).

«Лусабацин» — один из интереснейших и передовых экспериментов в сфере советской оперы. Это — опера, отмеченная индивидуальностью языка, произведение, в котором композитор не прячется за тему, а находит интересные для музыкантов, богатые художественные образы. В этом отношении «Лусабацин» выделяется среди многих опер на со-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание