В песне «О чем ты тоскуешь, товарищ моряк» композитор и поэт (В. Лебедев-Кумач) намеренно взяли за образец старую матросскую песню «Раскинулось море широко», и это придало очень большую конкретность их произведению, тем более, что оно также написано в повествовательной манере.

Столь же художественно-убедительно в песне «Морячка» (на слова М. Исаковского) использование типичного для деревенских частушек — «страданий» приема паузы по середине слова:

Разрешите мне на па...мять
Свое сердце подарить.

Забавный прием этот хорошо соответствует шуточному характеру текста.

Юмор, вообще, одна из очень привлекательных сторон творчества Соловьева-Седого. Он умеет с настоящим эстрадным «шиком» подчеркнуть музыкой, «подать» все острые словечки текста. Примером могут служить песни на слова М. Светлова («Мчится лодка в глухом прибое», «Частушка») и превосходная песня «Как за Камой за рекой» (на слова В. Гусева), — бесспорно, одна из лучших не только в творчестве Соловьева-Седого, но и во всей советской песенной литературе.

Песни Соловьева-Седого отличаются настоящим профессионализмом. Автор их прекрасно знает законы жанра и требования, предъявляемые к песне исполнителем и слушателем. Но, учитывая эти требования, он никогда не сбивается на тот или иной, хотя бы и удачно найденный, трафарет. Он умеет в каждую песню внести свой, индивидуальный штрих, — может быть, даже затрудняющий ее первоначальное восприятие, но, в конце концов, способствующий тому, что песня запоминается надолго. Чаще всего таким средством индивидуализации является метроритмика песни; в этой области Соловьев-Седой проявляет большую изобретательность. Приведу в качестве примера капризную мелодию песни «Морячка», не укладывающуюся в рамки единого метра. Именно ритм придает индивидуальные черты песне-маршу «Над родиной грозные тучи» (в первом, на мой взгляд, более удачном его варианте).

Иной раз Соловьев-Седой индивидуализирует песню каким-либо неожиданным мелодическим или гармоническим оборотом. Так, очень свежо звучит си-бекар в мелодии песни «Встреча Буденного с казаками» (доминанта c-moll вместо ожидаемой тоники g-moll). Очень хорош внезапный сдвиг в тональность мажорной доминанты в песне «Как за Камой за рекой». Не совсем обычно для песенной формы, и в то же время очень естественно, звучит сопоставление тональностей G-dur и fis-moll в «Застольной». Все эти приемы придают песням Соловьева-Седого большую свежесть и выгодно отличают их от многих и многих песен, построенных на стандартизованных гармонических схемах, с обязательной модуляцией из минора в параллельный мажор.

Песни Соловьева-Седого, в сущности, уже не нуждаются в популяризации. Они прочно вошли в музыкальный быт и успех их — не кратковременный успех модного «шлагера» из оперетты, кинофильма или джаз-ревю.

Молодой художник сумел в своем творчестве найти тон, верно передающий лирические чувства человека наших дней, — не мелкие, поверхностные, повседневные переживания, а простые, глубокие и чистые, лирические — в лучшем смысле этого слова — чувства.

Сочинения Н. Иванова-Радкевича для духового оркестра

В. ЦУККЕРМАН

Советская духовая музыка находится сейчас на большой высоте. Из того примитивного состояния, в каком музыка для духовых инструментов находилась до революции, она превратилась в ветвь настоящего искусства, имеющую огромную аудиторию и уважаемую самыми серьезными музыкантами.

В этом прогрессе исключительное значение имела и имеет деятельность Николая Павловича Иванова-Радкевича. Автор большого числа произведений для духового оркестра, он в то же время — во всеоружии своего таланта, квалификации и опыта — оказывал всемерную помощь товарищам-композиторам в этой новой для них области.

Весть о награждении Н. П. Иванова-Радкевича Сталинской премией за четыре марша для духового оркестра особенно радостно воспринялась всеми, кто следил за успехами духовой музыки и кто знает, какие усилия были приложены композитором для ее расцвета.

За пределами духовой музыки Иванов-Радкевич зарекомендовал себя, как интересный симфонист, мастер оркестровой музыки в крупных ее формах. Достижения композитора в области музыки для симфонического оркестра отразились и на его сочинениях для духовых инстументов: здесь также есть значительные, высокого качества произведения крупной формы. Таковы, прежде всего, две увертюры для духового оркестра.

Первая из них — «Увертюра на темы песен народов СССР» (казахской, степной ногайской, татарской и калмыцкой) написана в 1932 году. Красивые темы этой увертюры выбраны со вкусом и разработаны с большим искусством. Обаятельная татарская мелодия вступления гармонизована с таким пленительным и задушевным лиризмом, что невольно жалеешь, — отчего ей больше не суждено появиться на протяжении увертюры. Коротенькая казахская мелодия, избранная в качестве темы главной партии, развита довольно широко и трактована в направлении восходящей динамики. Как нельзя более подходит в роли побочной партии меланхолическая и нежная калмыцкая мелодия, широко и долго тянущаяся и потому проходящая всего лишь однажды; и в этой теме Иванов-Радкевич показал себя тонко чувствующим, не вычурным, но изысканным гармонизатором. Еще в ее пределах аккомпанемент подготовляет следующую, последнюю тему экспозиции. Это ногайская мелодия — самая грациозная; изящная графика ее рисунка не подавляется довольно сложным сопровождением, включающим и мягкое противосложе-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Сочинения Н. Иванова-Радкевича для духового оркестра

В. ЦУККЕРМАН

Содержание