В СОЮЗЕ СОВЕТСКИХ КОМПОЗИТОРОВ

На «вторниках»
Московскою союза композиторов

Еженедельные вечера в Московском союзе композиторов продолжают знакомить музыкальную общественность с новыми советскими произведениями. Самый термин «новый» приобретает здесь несколько условный характер: в программы вторников включаются и произведения, написанные лет десять-двадцать назад. Разумеется, нужно приветствовать эту тенденцию к возможно более широкому показу советского камерного творчества. Но художественное и познавательное значение концертов ССК значительно возросло бы при наличии более строгого систематического плана при отборе произведений.

Под систематизацией вовсе не следует понимать отбор однотипных сочинений или соблюдение хронологии; мы имеем в виду яркое, контрастное сопоставление различных жанров и творческих направлений.

Наряду с показом советской музыки, часть вечеров посвящается знакомству с современными западноевропейскими авторами. В программу концерта 18 февраля вошли g -moll’ный квартет французского композитора Роже Дюкасс и опера-оратория Стравинского «Царь Эдип».

Фортепианный квартет Роже Дюкасса и по дате сочинения (1912), и по стилю вряд ли может считаться новинкой. Музыка эта, принадлежащая перу одного из младших современников Дебюсси и Равеля, изысканна, мелодически приятна (особенно удачна 2-я часть, scherzoso), но неглубока по мысли. Излишняя словоохотливость, растянутость формы снижают впечатление. «Эдип-царь» Стравинского (1927) известен лишь ограниченному кругу советских музыкантов. «Эдипа» нужно знать, чтобы понять значение и смысл художественной эволюции композитора. Черты стиля, намеченные в фортепианной сонате (1924), рельефно проступают в музыке «Эдипа» — поворот к строгим, очищенным линиям классики.

Опера Стравинского написана на латинский текст. По этому поводу композитор делает интересные признания в своих автобиографических записках (изданных в Париже в 1935 г.): «Какая радость — сочинять музыку на условный, почти ритуальный язык!.. Не чувствуешь себя во власти фразы или точного смысла слов... текст становится для композитора только фонетическим материалом. По желанию можно его разложить на части и направить все внимание на первоначальные составные элементы, т. е. слоги...».

Во многих фрагментах «Эдипа» Стравинскому удалось добиться патетической силы звучания и, вопреки собственным декларациям формализма, наделить героев естественными живыми чертами (прекрасна, например, ария Иокасты во II акте). Но не удалось главное — перевести на язык музыки глубочайшую внутреннюю идею трагедии Софокла, всю человечность переживаний героев.

Конечно, музыку «Эдипа» нужно слушать в подлинном виде в передаче оркестра, хора, солистов. На вечере ССК опера исполнялась на 2-х роялях, и исполнялась мастерски — молодыми пианистами А. Ведерниковым и С. Рихтером.

«Вторник» 25 февраля был целиком посвящен творчеству композиторской молодежи. Авторы произведений, включенных в программу, совсем недавно покинули школьную скамью. Некоторые из этих произведений написаны ими еще в стенах консерватории.

Струнный квартет Тамары Попатенко, относящийся к годам ученичества, радует доброкачественностью тематического материала и хорошим ощущением формы. Если попытаться определить преобладающие настроения в музыке квартета, то прежде всего приходят на память лирические мотивы. Однако каждый из этих мотивов нужно рассматривать как зерно, еще не давшее ярких всходов. А хотелось бы более широкого дыхания, более глубоких и сильных чувств.

Рост молодого композитора неизбежно связан с разнородными влияниями. Некоторые страницы квартета заставляют вспоминать о Рахманинове, о Шумане (сравните, например, нервозную тему финала с фрагментами из 2-й части шумановской С-dur’ной фантазии). Право автора — пользоваться благоприятной средой, чтобы усилить созревание своих собственных, самобытных элементов творчества. Эти элементы налицо в юношеской работе Т. Попатенко.

К сожалению, квартет! Попатенко не дает цельного представления о художественном облике автора. Составить мнение о композиторе Попатенко можно лишь на основе знакомства с другими ее сочинениями — вокальной, театральной музыкой и т. д.

Композитор Лев Бирнов был представлен аудитории в мало выгодном свете. Его квартетное «Скерцо» создает впечатление некоторой рыхлости, сочетания случайных и недостаточно откристаллизовавшихся мыслей. Между тем, у Бирнова имеются сочинения, позволяющие

судить о нем, как о способном, оригинальном композиторе.

«Скерцо» Бирнова тускнеет особенно в соседстве с Andante из квартета Владимира Навоев а. На этом произведении лежит печать вдумчивости, серьезных размышлений, и чувства в нем выражены живые, искренние, они идут из глубины сердца. Существенный недостаток Навоева: композитор еще не вполне владеет законами конструктивного развития. В процессе дальнейшего роста он, несомненно, придет к более четким формам, как это он уже сделал в своей «Балладе о партизане», интересной и по замыслу, и по средствам художественного воплощения.

Вечер молодежи закончился исполнением фортепианных «Вариаций на две темы Баха» Сергея Разоренова. Опыт молодого советского композитора вызвал горячий обмен мнений сразу же после концерта и на другой день, во время обсуждения всей программы. Возникал даже вопрос — целесообразно ли в принципе обращение к Баху, не слишком ли смела попытка обогатить мысли великого классика современными средствами выразительности.

Опасения эти излишни, и это подтверждает, в основном удавшийся, опыт Разоренова. Композитор стремился не столько «обогащать» Баха, сколько использовать для своих художественных намерений живые и полнокровные элементы баховского искусства.

Поставив себе задачу написать вариации, Разоренов не решился сразу воспользоваться собственной темой и, после долгих поисков, остановил выбор на g-moll'ной теме Сарабанды из «Английской сюиты». Сама тема, выразительная и законченная, не дает больших возможностей для вариационной разработки мелодии. Поэтому Разоренов строит вариации, главным образом, на гармонических и метроритмических изменениях. Но вот наступил момент, когда понадобилось ввести мажорную вариацию. Взять основную минорную тему в мажоре — это означало бы нарушить органическую жизнь темы. И композитор использует мажорную тему из той же сюиты (Musette из гавота). Эта тема оказалась гибким материалом для построения разнообразных, превосходно звучащих вариаций.

Можно было бы выделить самые удачные вариации и указать на менее удавшиеся. Но важно другое: важно, что все фактурные, технические приемы Разоренов стремится подчинить глубокому содержанию музыки Баха. В самом содержании композитор находит повод к сгущению (иногда чрезмерному) эмоциональных красок.

Вариации Разоренова — произведение зрелого и оригинального мастерства. Они будут, несомненно, подвергнуты внимательному анализу и изучению, а главное — будут исполняться на концертной эстраде. Снова отметим прекрасную игру пианиста А. Ведерникова, познакомившего аудиторию с этим интересным сочинением.

Л. С.

«Крепость у Каменного брода»

Очередное прослушивание в Союзе композиторов советских вокальных произведений на тексты Лермонтова было посвящено романсам Л. Бакалова, А. Гедике, А. Мосолова, С. Фейнберга, А. Шеншина и опере В. Гайгеровой — «Крепость у Каменного брода» (на сюжет «Бэлы»).

Уже самое название оперы «Крепость у Каменного брода» — характеризует тенденцию композитора (она же — автор либретто) к несколько более расширенной (по сравнению с литературным первоисточником) трактовке жанрово-бытовой линии сюжета. Гайгерова широко использовала музыкальный фольклор народов Кавказа, подлинные записи адыгейских, кабардинских, чеченских и других кавказских песен, сделанных рядом советских композиторов (Авраамовым, Лобачевым, Книппером). Но весь этот материал звучит у композитора не цитатно. Он органично введен в общую музыкальную ткань, обогащая ее, придавая ей красочность и интонационногармоническое разнообразие.

Для многих вокальных эпизодов (арий, дуэтов) Гайгерова использовала ряд лермонтовских стихотворений и прозаических фрагментов. Благодаря этому в опере почти непрерывно звучит подлинное словопоэта. Однако, в некоторых случаях выбор стихов представляется малооправданным. Если стихотворение «Будь со мною, как прежде бывала» (III акт, 1-я картина) звучит хорошо, а отрывок «Синие горы Кавказа» в дуэте Печорина и Максима Максимыча вполне уместен, то заключительный монолог Печорина, построенный на стихотворении «И скучно, и грустно», производит совершенно неестественное впечатление. Эти столь хорошо известные стихи воспринимаются не как монолог Печорина, а как вставной романс на слова Лермонтова, «исполняемый» Печориным.

Небольшое число отрывков, продемонстрированных на вечере, не позволяет составить сколько-нибудь определенное суждение о центральном образе «героя нашего времени» — Печорина. Печорин

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

В СОЮЗЕ СОВЕТСКИХ КОМПОЗИТОРОВ

На «вторниках» Московскою союза композиторов

Л. С.

«Крепость у Каменного брода»

Содержание

На «вторниках»
Московскою союза композиторов