ПИСЬМА В РЕДАКЦИЮ

Непродуманный опыт

Прошлой осенью газета «Вечерняя Москва» оповестила читателей о предстоящем выпуске в продажу радиол «Самоцвет» и «Акация». Чем же они привлекли внимание редакции? Оказывается, тем, что «в них применена новинка — устройство для цветного сопровождения звука». А не так давно в пятом номере журнала «Наука и жизнь» была разрекламирована еще одна новая конструкция — радиола «Гамма», обладающая «простейшей системой цветомузыки».

Признаемся, что оба эти сообщения вызвали у нас чувство недоумения и серьезной тревоги. И не только у нас, но и у многих музыкантов, решительно высказывающихся против подобных экспериментов в области пропаганды музыкального искусства. В чем же, по мнению специалистов, их несостоятельность?

Идея цветомузыки сама по себе не нова. Попытки усилить воздействие музыки присоединением к звучанию, так сказать, аккомпанирующего свето-цветового элемента известны давно, а инициатива здесь, в частности, принадлежала еще А. Скрябину, внесшему в партитуру своего «Прометея» специальную строчку «Lux» (Свет). Отдельные ученые, отстаивающие принципиальную возможность нахождения для музыки цветовых аналогов, непременным условием считают достижение соответствий между свето-цветом и образно- эмоциональным строем именно данного, конкретного музыкального произведения.

Вот эту-то сложнейшею эстетическую проблему конструкторы радиол «Самоцвет» и «Акация», если верить заметке в «Вечерней Москве», решили, казалось бы, наипростейшим, а в действительности до крайсности опасным способом:

«В зависимости от интенсивности и частоты звука на экране меняется и цветовое изображение». Аналогичным образом построена и радиола «Гамма», где, как сообщает «Наука и жизнь», «яркость свечения той или иной группы лампочек меняется вместе с изменением громкости и тембра звука. Именно этим и достигается согласованное «взаимодействие» музыки и цвета». Такой «огульный» конструктивный принцип, не имеющий ничего общего с замыслами Скрябина и вообще с искусством, учитывающий лишь силу, высоту или специфическую «окраску» звука, с очевидностью основан на полнейшем игнорировании содержания репродуцируемого произведения. В самом деле, то, что музыкально «совершается» внутри, допустим, шопеновского Траурного марша и какой-нибудь интимной эстрадной песенки, если случится, что они совпадут в градации пиано и в отношении регистра, автоматически породит на экранах «Самоцвета», «Акации» и «Гаммы» одинаковые цветовые эффекты — одинаковую окраску, одинаковые мутации цветового фона. Не грозит ли это нивелированием музыкальных восприятий, особенно у малоискушенных слушателей, не отвлечет ли все это их от музыки, вместо того, чтобы приблизить их к ней, не явится ли результатом таких рискованных и явно не продуманных экспериментов опошление самой идеи пропаганды сокровищ музыкального искусства?

«Вечерняя Москва», извещая о намеченном на прошлый год выпуске 66,5 тысяч радиол «Самоцвет» и 40 тысяч радиол «Акация», называет это «хорошим подарком любителям музыки» и восклицает: «Купите, это вам понравится». «В конце года радиола "Гамма" поступит в продажу»,— спешит обрадовать своих читателей «Наука и жизнь». Трудно разделить эти эмоции. Наоборот, необходимо скорейшее и тщательнейшее обследование работы новых радиол компетентными специалистами - музыкантами — композиторами, исполнителями, музыковедами, которым и надлежит решить, будет ли способствовать «устройство для цветового сопровождения звука», а проще говоря, подцвечивание шедевров музыкального творчества повышению или, напротив, развращению художественных вкусов широкой советской аудитории.

Игорь Безродный,
Лев Оборин, Д. Рабинович

Бессмысленные ограничения

Московское отделение Союза композиторов РСФСР, как известно, насчитывает более 450 членов. Кроме того, в Москву постоянно приезжают композиторы и музыковеды из оругих городов и республик. И москвичам и нашим гостям зачастую о бывает совершенно необходимо обратиться к фондам научной музыкальной библиотеки. В Москве же единственная фундаментальная библиотека такого рода — это нотная библиотека Московской консерватории. Однако большинство московских композиторов и музыковедов, не работающих в консерватории, практически не имеют доступа даже в читальный зал библиотеки.

Обычная ссылка администрации на постоянную перегруженность читального зала не выдерживает критики. Ведь было время, когда москвичи — члены Союза композиторов — могли пользоваться и залом, и абонементом. Но разве за минувшие годы число студентов консерватории увеличилось в несколько раз, число сотрудников библиотеки катастрофически сократилось, а количество мест в читальном зале резко уменьшилось? Ведь всякий, кто зайдет туда в утренние часы (когда большинство студентов находится на лекциях) или вечером, может легко обнаружить свободные места.

Во всяком случае пользоваться фондами читального зала композиторы и музыковеды имеют полное право, тем более, что эти фонды в значительной мере состоят из их же произведений — нотных изданий, публикаций, исследовательских статей и монографий.

Конечно, и здесь необходимо разумное регулирование. Возможно (как это имело место в предшествующие годы), в период зачетно-экзаменационных сессий следует ограничивать контингент пользующихся читальным залом. Более того, и в остальное время года (включая каникулы, когда библиотека вообще, к сожалению, не функционирует) композиторы и музыковеды могли бы работать там только в утренние и вечерние часы или в определенные дни недели, совпадающие с наиболее интенсивной загрузкой студентов лекциями. Пока же для каждого посещения нотной библиотеки нужно иметь личное разрешение директора библиотеки. О постоянном пользовании читальным залом приходится лишь мечтать. Дело доходит до парадоксов — в библиотеку не был допугцен даже проректор по научной работе Института им. Гнесиных А. Иконников.

Такие местнические оградительные тенденции находятся в нетерпимом противоречии со сложившейся у нас в стране практикой пользования библиотечными фондами. Ведь могут же исследователи (в том числе искусствоведы) пользоваться фондами научной библиотеки Московского университета, нотной библиотеки Ленинградской консерватории. Стоит напомнить, что к услугам Центральной музыкальной библиотеки Союза композиторов СССР довольно часто прибегают многие профессора, преподаватели и аспиранты Московской консерватории, не являющиеся членами Союза композиторов.

Нужно надеяться, что ректорат и общественные организации Московской консерватории сумеют внести необходимые коррективы в работу нотной библиотеки. Кроме того, назрела необходимость решить вопрос о расширении помещения библиотеки, который обсуждается чуть ли не с довоенного времени.

И. Белорусец, В. Блок, Г. Головинский, В. 3ак, К. Розеншильд, М. Ройтерштейн, Н. Шахназарова.

Памяти ушедших

Тохтасын Джалилов

11 мая с. г., на 71-м году жизни, умер один из видных деятелей музыкальной культуры Узбекистана, композитор — мелодист Тохтасын Джалилов.

Ученик и соратник основоположника узбекской советской литературы, театра и музыки Хамзы Хаким-заде Ниязи, Джалилов через всю жизнь пронес знамя борьбы за прогресс национального искусства. В прошлом чернорабочий, он начал свой славный творческий путь в 1917 году. Путь от народного певца-музыканта до художественного руководителя Узбекского ансамбля народных инструментов, а затем Ташкентского театра музыкальной драмы и комедии им. Мукими.

Большой знаток узбекского фольклора, Джалилов посвятил себя целиком делу развития сценического искусства. В соавторстве с композиторами Б. Надеждиным, Г. Мушелем, Г. Сабитовым, Б. Зейдманом и Б. Бровцыным, он в разные периоды написал музыку к более чем 40 музыкальным драмам. Среди них такие, как «Гунчалар», «Нурхон», «Алпамыш», «Мукими», «Равшан и Зулхумор», «Ферганский рассказ», «Холисхон», опера «Тахир и Зухра».

Творческую и исполнительскую деятельность Джалилов умело сочетал с общественной. Он выступал перед хлопкоробами и рабочими, строившими Большой Ферганский канал, перед воинами Советской Армии (в особенности в годы Великой Отечественной войны) и строителями Фархад-ГЭС. С его искусством знакомились жители Москвы, Ленинграда и других городов нашей страны. В 1935 году Джалилов вместе с Тамарой Ханум, А. Исмаиловым, Усто Алимом Камиловым участвовал в олимпиаде народных танцев и музыки в Лондоне и на обратном пути гастролировал во Франции и Германии. 

За заслуги в развитии узбекского театрального и музыкального искусства Джалилов был награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамена, «Знак Почета», медалями СССР и почетными грамотами Президиума Верховного Совета республики. Он носил высокое звание народного артиста Узбекской ССР.

Д. Л. Локшин

20 мая с. г. на 59-м году жизни скоропостижно скончался профессор Даниил Львович Локшин.

Талантливый педагог, хормейстер и ученый, Д. Локшин внес разносторонний вклад в развитие советской хоровой культуры. Многочисленные методические пособия, книги и статьи по хоровому делу принесли ему широкое признание не только у нас в стране, но и за рубежом. Хорошо известны работы Локшина по истории хорового пения — монографические очерки о творчестве А. Кастальского, Д. Васильева-Буглая, М. Коваля, о замечательных советских хоровых коллективах и их руководителях и, особенно, вышедшая двумя изданиями книга «Выдающиеся русские хоры и их руководители». Широко вошли в практику хорового исполнительства его переложения, обработки и редакции.

В течение нескольких лет Локшин руководил хором Государственного комитета по делам кинематографии, участвуя в озвучивании выдающихся советских фильмов, в частности «Иван Грозный» с музыкой С. Прокофьева. Кроме работы над фильмами, он подготовил с хором ряд концертных программ.

Но самым главным делом в жизни Даниила Львовича стало художественное воспитание молодежи. С этой областью связана и большая часть его печатных трудов, и его практическая деятельность. Ведя большую научную и педагогическую работу сначала в Московской консерватории, затем в Институте художественного воспитания Академии педагогических наук РСФСР, наконец, в Музыкально педагогическом институте им. Гнесиных, Локшин икогда не порывал связи с хоровой самодеятельностью, с практикой музыкального воспитания в школе.

Локшиным был создан и выпестован один из лучших в Москве молодежных хоровых коллективов Мужской хор при Институте им. Гнесиных.

Вопросы музыкально-воспитательной работы с детьми и юношеством получили широкое научное освещение в исследовании Локшина «Хоровое пение в русской дореволюционной и советской школе», за которое ему была присуждена ученая степень доктора искусствоведения.

Подлинный энтузиаст своего дела, целиком отдававший себя музыкальному просветительству, коммунист, Локшин живо интересовался всеми явлениями современности, вел большую общественную и партийную работу. Он пользовался неизменной любовью молодежи, видевшей в нем не только авторитетного педагога и воспитателя, но и чуткого, заботливого друга.

В следующем номере:

К 60-летию Д. Д. Шостаковича: статьи, письма, поздравления из-за рубежа

В. Зак. Первые спектакли детского оперного

Третий международный им. П. И. Чайковского

К годовщине независимости демократического Вьетнама

Редактор Е. А. Грошева

Редакционная коллегия: А. А. Балтин, И. С. Безродный, Я. И. Зак, Ю. С. Корев (зам. редактора), С. Я. Лемешев, Л. А. Мазель, И. В. Нестьев, А. Н. Пахмутова, К. К. Саква, Г. В. Свиридов, А. Н. Сохор, К. С. Хачатурян, Д. Д. Шостакович

Художественный редактор Э. Гинзбург Технический редактор В. Малышева

Адрес редакции: Москва, К-9, ул. Огарева, 13. Тел. Б9-81-66

Подписано в печать 18/VII 1966. А16383 Форм. бум. 84Х 108 1/16 бум. л. 10 печ. л. (16,4 усл. л.) 17,05 уч. изд.+2 вклейки
Тираж 17 350 Заказ 1050
Отпечатано в Чеховском полиграфическом комбинате с набора 13-й типографии Главполиграфпрома