решено поставить «Тихий Дон», и мне выпала честь осуществить этот замысел вместе с дирижером А. Маргуляном и художником В. Дмитриевым. По сравнению с московской постановкой в спектакль были введены отдельные коррективы. Так, например, действие первого акта разворачивалось уже не во дворе, а внутри дома Мелиховых, что сделало более четкими и выразительными некоторые важные эпизоды, в частности дуэт Григория и Натальи и особенно кульминацию акта — появление Аксиньи. События второй картины происходили у нас не летом, а так, как у Шолохова, зимой. Это, в частности, дало возможность В. Дмитриеву внести разнообразие в оформление спектакля.

На киевской сцене превосходная Аксинья — А. Левицкая ни в чем не уступала московским и ленинградским исполнительницам этой роли. Опера очень понравилась украинским слушателям, а в прессе спектакль был назван театральным праздником. (Это, видимо, сыграло роль и в моей личной судьбе. После «Тихого Дона» я был приглашен художественным руководителем, а позднее директором Киевского театра оперы и балета.)

Моя третья встреча с оперой произошла в Казани, в 1960 году. Работа с молодым, полным горячего энтузиазма коллективом Казанского оперного театра оставила самые приятные воспоминания. Дирижировал спектаклем И. Шерман. Декорации были выполнены по эскизам тогда уже покойного В. Дмитриева.

Помимо упомянутых мною театров, за прошедшие тридцать лет «Тихий Дон» был поставлен на многих сценах нашей страны. В чем же причина жизнеспособности этой оперы? Конечно, немаловажную роль играет огромная популярность романа Шолохова, его героев. Но и в самой музыке есть немало удач (назову, например, сцену Аксиньи с умирающим ребенком). Вся опера пронизана народной песенностью. Превосходно написаны многие хоры, особенно финальный, который публика обычно принимает, как говорится, «на ура».

Мне довелось ставить многие советские оперы. И я могу с уверенностью сказать, что в советском оперном творчестве среди опер, посвященных советской тематике, отражающих жизнь нашего народа, «Тихий Дон» занимает одно из ведущих мест.

Н. Смолич

БАКУ — КИШИНЕВ

Одним из самых ярких событий летнего музыкального сезона в Молдавии была неделя азербайджанской культуры. Музыкальное искусство представляли народный ансамбль песни и танца, народный, камерный и эстрадный оркестры, струнный квартет, солисты оперного театра, филармонии, радио и телевидения (среди них Р. Бейбутов, М. Магомаев), участники пионерской самодеятельности. Оркестром молдавской филармонии дирижировал гость из Баку Исрафил-заде. Встречи с азербайджанскими друзьями проходили в городах и селах, в колхозах, на заводах, в библиотеках. На юге Бессарабии, где живут гагаузы (небольшая народность тюркского происхождения), посланцы Закавказья и радушные хозяева понимали друг друга без переводчика. Впрочем, гости повсюду находили общий язык со слушателями. В Кишиневе, на заводе им. Котовского, куда приезжали композитор А. Аббасов, камерный оркестр, группа солистов эстрадного оркестра, перед ними выступил участник заводской самодеятельности токарь Алиев, который пел азербайджанские песни на родном языке.

Во всех концертных программах недели чувствовался глубокий пиетет азербайджанских музыкантов перед народным творчеством.

Если вспомнить, что только в 1936 году Уз. Гаджибеков организовал первый азербайджанский оркестр народных инструментов, играющий по нотам, и впервые ввел в практику хора многоголосье, то темпы развития азербайджанской музыкальной культуры покажутся поистине удивительными.

...Один из молдавских журналистов, побывавший в Азербайджане в канун недели, рассказывал о том, как его приятно поразила гордость, с какой партийные руководители любого района говорили о писателях, композиторах своей республики. И не только о тех, чью «музыку можно спеть».

Многочисленные концерты недели явились прекрасным подтверждением расцвета музыки советского Азербайджана. Одно из характерных проявлений этого — репертуар камерного оркестра. Этот интересный молодой коллектив (оркестр создан только в прошлом году из студентов Бакинской консерватории) привлекает отличными исполнительскими качествами, увлеченностью, одинаково проявившимися и в сочинениях старинных мастеров (Вивальди, Корелли), и в произведениях современных национальных авторов (Ф. Амиров, К. Караев).

И конечно, жаль, что камерный оркестр ни разу не выступил в концертном зале (концерты проходили только на открытых площадках), а струнному квартету не пришлось играть в Кишиневской публичной библиотеке, которую посещают многочисленные любители музыки.

Е. Ткач

МОЛОДОСТЬ ПЕСНИ

Октябрь 1920 года. В только что освобожденном Киеве формируются новые отряды Красной Армии для отправки на фронт. В это трудное для республики время командование вызвало в штаб двух молодых людей: поэта Павла Германа, работавшего тогда в украинском Бюро по печати, и композитора Юлия Хайта. Им предложили написать песню о молодой советской авиации. Друзей привезли на аэродром и показали два-три хрупких деревянных сооружения. Собственно, авиации еще не было. Была лишь горячая мечта создать Красный воздушный флот, необходимый для охраны воздушных границ родины. Мечта взволновала друзей. На следующий день, после «экскурсии», Герман написал стихи и принес их Хайту.

— Я слушал их и воспринимал сразу облеченными в мелодию, — вспоминает композитор. — Когда я сыграл ее, Герман стал торопить меня: «Записывайте, скорее записывайте, а то завтра вы забудете!».

Дня через два песня была готова и вступила в строй: ее услышали и запели отъезжающие на фронт красноармейцы. Она быстро распространилась сначала в военных частях (при создании песня предназначалась для исполнения духовым оркестром), а после того, как ее напечатал Укриздат (1921 год), и по всей стране. 7 августа 1933 г. песня Юлия Хайта и Павла Германа, которую обычно называли по первой строчке «Все выше, и выше, и выше...», приказом народного комиссара по военным и морским делам К. Ворошилова была объявлена официальным маршем военно-воздушных сил страны.

Советская авиация выросла в тот самый непобедимый воздушный флот, о котором мечтали авторы песни в 1920 году. А в небольшом городке Калуге вынашивал дерзновенные планы невиданных космических полетов Константин Эдуардович Циолковский. Сохранилась запись его речи, обращенной к колоннам первомайской демонстрации на Красной площади. «Наверное, — сказал он, — оркестр на площади играет сейчас марш “Все выше, и выше, и выше!” Прекрасная музыка! Хорошие и замечательно правдивые слова!».

Светлая, призывная мелодия песни перелетела за рубежи Советского Союза. В июне 1937 года легендарные советские летчики Валерий Чкалов, Александр Беляков и Георгий Байдуков совершили первый в мире беспосадочный перелет через Северный полюс в Америку. Восторженно встречало героев западное полушарие. Валерий Павлович Чкалов рассказывал потом в своей книге «Наш трансполярный рейс Москва — Северный Полюс — Северная Америка»:

«...30 июня мы прибыли в Нью-Йорк <...> На другой день Общество друзей Советского Союза созвало митинг, на котором присутствовало 10 тысяч человек. Нам поднесли цветы, свитые в форме самолетов <...> Под конец митинга толпа приблизилась к трибуне. Мы поспешили к выходу. Никакие усилия не могли сдержать напор народа. Мы были окружены плотным кольцом желающих пожать нам руки. Люди пели на английском языке советский авиационный гимн “Все выше и выше...”».

Когда началась гражданская война в Испании, антифашисты из разных стран мира пришли на помощь Испанской республике. Они объединились в отряды добровольцев, так называемые интернациональные бригады. Вот какой эпизод сохранили воспоминания начальника оперативного отдела штаба XIII бригады Людвига Франкена.

«...Цель нашего наступления — деревня Валсекильо, затем — Ла Гранхуэла. Обе деревни требуется занять врасплох <...> Около часа ночи подошел поезд <...> У меня случайно оказалась свеча, мы зажгли ее и приладили к стенке вагона, завесив предварительно все щели. Несколько товарищей спало стоя, опираясь на свои винтовки. Никто не говорил ни слова... Вдруг голос Отто: “Ну-ка, давай песню, только тихо!” Сам затягивает: “Тироль, прекрасный край родной”... Сна — как не бывало: проснулись чехи, поляки, немцы, голландцы, скандинавы, люксембуржцы и другие. — Запевай такую, которую все знают! — слышатся требования; и уже кто-то вполголоса затягивает “Мы рождены, чтоб сказку сделать былью...”. Эту песню знают все, в каждой стране — свой текст, и весь вагон поет в такт стуку колес: “Все выше, и выше, и выше стремим мы полет наших птиц!”»

...И вот первый советский космонавт Ю. Гагарин рапортует партии и правительству об успешном приземлении на родную планету. А вслед за рапортом над взволнованно притихшим летным полем раздаются победные звуки «Авиамарша». Так было и будет всегда после возвращения советского человека из космоса. Существует экземпляр нот «Авиамарша», на котором расписались по очереди все наши космонавты. Ведь именно они — те герои, о которых мечтали Павел Герман и Юлий Хайт, создавая свой «Авиамарш».

Е. Михайлова

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

БАКУ — КИШИНЕВ

МОЛОДОСТЬ ПЕСНИ

Содержание