оказывало большое влияние на его учеников. Кроме того, это был обаятельный человек, обладавший, между прочим, большим чувством юмора (многие из его «словечек» облетали весь музыкальный Париж).

Влияние его на современников-музыкантов было чрезвычайно широким и разносторонним. То уважение, которым пользовался Дюка со стороны музыкантов самых разнообразных направлений, создало ему совершенно особенное положение.

Вот что писал о нем Габриэль Форе:

«Оригинальность, высокая чувствительность, превосходный стиль: такими мне кажутся качества, которые делают Дюка очень большим музыкантом». Или Венсен д’Энди: «Все произведения Дюка являются результатом длительных размышлений и представляют собой высокозначительные проявления искусства».

Бруно Вальтер пишет об «Ариане», как о «самой прекрасной, самой цельной партитуре, написанной во Франции за полстолетие».

Многое вынесли из его советов Альбениц и Мануэль де-Фалья. Всего этого достаточно, чтобы дать общее представление об этом замечательном артисте и человеке.

Юлиан Крейн

Зарубежная пресса о советской музыке

В июньском номере «Musical America» помещен разбор 24 фортепианных прелюдий Шостаковича и тетради прелюдий (также 24) Желобинского. Приводим сокращенный перевод рецензий:
«... Некоторые из прелюдий Шостаковича, напр. первая и третья, невелики по размерам (1 — 2 страницы) и просты по рисунку, но все они — и длинные и короткие — несут на себе определенный отпечаток музыкальной индивидуальности автора, — явление, присущее немногим современным сочинениям. Шостакович — это композитор, который должен быть признан не только как мастер оркестра, обладающий своей физиономией, и как новатор в области музыкальной драмы, судя по слышанной нами в этом году его опере «Леди Макбет», но также в как автор ф-п. сочинений.

Насколько нам известно, он является замечательным пианистом, исполнение которого стоит на уровне его композиторского таланта. Прелюдии подтверждают это. Написанные в 12 мажорных и 12 минорных ладах, они представляют собой серию пьес различных настроений, — печальных, веселых, капризных, задумчивых, саркастических, дерзких. Некоторые из них пародируют стиль композиторов прошлого. Гармонически они вполне современны, но все их дерзания твердо покоятся на знании законов музыки.

Технически прелюдии трудны, но заслуживают того, чтобы над ними поработать, так как подобно другому знаменитому сборнику прелюдий для ф-п. ¹ они являются одновременно и прекрасными этюдами.

Вот новинка для некоторых передовых пианистов (к сожалению, таких очень немного!), которую стоит показать в будущем сезоне.

Другой советский композитор, чье имя для нас совсем ново, В. Желобинский, также представлен своими 24 прелюдами для ф.-п. Здесь есть занятные пьесы, не без индивидуальных черт, но в целом гораздо менее значительные, чем прелюдии Шостаковича. Среди прелюдий Желобинского есть некоторые, свидетельствующие о том, что композитор очень хорошо знаком с музыкой своего знаменитого собрата — автора «Леди Макбет».

Г. Ш.
_______

¹ Имеются в виду, очевидно, 24 прелюдии Шопена. Г. Ш.

В фашистской
Германии ¹

Не успели еще замолкнуть отголоски «музыкального скандала» с Фуртвенглером, как вновь раздались в Германии голоса о неблагополучии на фашистском музыкальном фронте. Правда, эти разговоры уже почти втечение двух лет усиленно дебатировались в правительственных кругах. Но в прессу они не проникали. Речь шла о недостойном поведении официального «вождя» музыкального фашизма — заслуженного мастера — Рихарда Штрауса, упорно не желавшего порвать своих дружеских связей с австрийскими евреями. Напомним, что его последняя опера — «Молчаливая женщина» — написана на либретто Стефана Цвейга. В свое время много шума наделало заявление автора либретто о передаче им авторских сумм с постановки оперы в пользу еврейского благотворительного общества. Крайние фашистские круги во главе с Ад. Розенбергом — во избежание скандала — требовали запрета этой оперы. Геббельс настаивал на ее постановке. Два года не прекращались усиленные дебаты по этому поводу. Этим летом премьера оперы состоялась в Дрездене. Бомба взорвалась — и вновь о варварских нравах фашистских заправил заговорили музыкальные газеты Европы и Америки. Но прежде предоставим слово д-ру Карлу Холл — постоянному музыкальному референту «Франкфуртской газеты», — почтенному критику, бывшему секретарю немецкого музыковедческого общества, который каким-то чудом сумел удержаться в качестве критика и после фашистского переворота. В номере газеты от 27 июня Карл Холл пишет:

«...В 1934 г. Дрезденский оперный театр был вынужден ввиду культурно-политических соображений отказаться от анонсированной премьеры новой оперы Р. Штрауса. Недавно, летом 1935 г., комическая опера «Молчаливая женщина» увидела свет рампы на традиционной сцене Дрезденского театра, где давались и прежде штраусовские премьеры. Сюжет оперы вкратце может быть изложен в следующих словах: Аминта — «молчаливая женщина» — певица одной из итальянских оперных трупп и жена Генри Морозуса — первого тенора этой труппы. Главным действующим лицом оперы является его дядя — адмирал в отставке, сэр Морозус, слух которого поврежден в результате одного взрыва. Поэтому он не выносит шума и крика... за исключением тех, которые он сам производит. Случайная встреча с племянником и его женой оканчивается скандалом, как только он узнает об их профессии. Одновременно его слуга получает задание найти адмиралу скромную, тихую и молчаливую женщину. Аминта под именем Гимиды является к адмиралу. Сеть интриг опутывает его. Инсценируется мнимая свадьба, во время которой устраивается кошачий концерт. В доме стекла дрожат от шума, арий и дуэтов. Сэр Морозус испытывает жесточайшие муки. Его освобождает от них во-время подоспевший племянник Генри. Естественно, комедия кончается семейной идиллией...

Цвейг — опытный новеллист; он умеет воссоздать исторические ситуации и типы, он обладает большим чутьем культурной речи. Он уже имел дело с театром, между прочим, обработал «Вольпонэ» Бен-Джонсона, к тому же является другом музыки и оперы — в особенности. Во многом он близок Гофмансталю, заменить которого он должен был в качестве партнера Штрауса. ² Тяготение к либретто Гофмансталя чувствуется на протяжении всей оперы, но идеал всеже Цвейгом не достигается. Ему изменяет драматургическая точность и чувство меры, также необходимые в комедии. Гофмансталь сумел стилизовать народный юмор в «Кавалере роз». Цвейг пытается ему подражать в этом. Но в либретто много натянутого, несамостоятельного, искусственного.

Р. Штраус главное внимание в своей последней опере уделил моментам пародийным, живописным, декоративным. «Шумовая» стилизация, правда, несколько грубовата, зато много тонких пародийных «находок» в quasi-лирических местах. Виртуозно стилизованы и орнаментированы музыкальные отрывки прошлого (ария из оперы Монтеверди
«Гибель Помпеи» и «Этеокла и Ролиниция» Легренци), блестяще сделана пародийная сцена мнимой свадьбы (на мотивы из старинных вирджинальных пьес). Отдельные номера оперы обладают богатым мелодизмом: таковы песни старого холостяка, выдержанные в народном духе, и А-dur’ный дуэт новобрачных из первого акта, широко развитый лирический дуэт из среднего, и — по-настоящему комедийное фугато в начале третьего акта. Но, в целом, достоинства произведения — не столько от творческой изобретательности, сколько — характерный признак произведения поздних лет! — от умелого ис-
_______

¹ В хронике частично использованы материалы Междунар. муз. бюро МОРТ. М. Д.

²Кстати напомним, что Гофмансталь, многолетний сотрудник и друг Р. Штрауса, был также евреем.
М. Д.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Юлиан Крейн

Зарубежная пресса о советской музыке

В фашистской Германии 1

Содержание

В фашистской
Германии ¹