Выпуск № 9 (26) | 1935 - страница 46

тельную музыкальную драму Дюка «Ариана» (закончена в 1906 г.); но укажу всеже на некоторые ее характерные черты. Ее общая музыкальная концепция близка «Пелеасу», роднит их и текст, написанный в обоих случаях по драмам Метерлинка, Но «Пелеас» это — поэма «всепоглощающей любви», если хотите, импрессионистский отзвук «Тристана». Все остальное в нем — лишь фон, на котором развертывается эта главная тема. «Ариана» — скорее философское произведение. Все герои его, в том числе и Ариана, символичны. Что же касается конструкции «Арианы», то в ней можно заметить крайне своеобразное применение симфонических форм к музыкальной драме (если не ошибаюсь, это впервые наблюдается в «Ариане»), особенно в первом и втором актах: это — своего рода симфонии, и потому неудивительно частое исполнение их (отдельно) в симфонических концертах в Париже. В первом действии весь центральный эпизод представлен вариациями симфонического характера, сопровождающими открывающиеся перед Арианой шкафы с драгоценностями. Следующий затем момент — доносящееся из глубины подземелья пение дочерей Орламонды — служит главной темой для всего второго акта, где Ариана, спустившаяся в подземелье, выводит дочерей Орламонды на волю. Весь второй акт, начиная со вступления, передающего грохот океана, до радостного гимна освобожденных дочерей Орламонды, отличается удивительным единством. Уже это одно показывает, что «Ариана», по своей громадной впечатляющей силе и яркой образности, является скорее «сценической симфонией». Мастерство инструментовки доведено в ней до необычайно высокого уровня. «Ариана» была поставлена в первый раз в Opera Comique в Париже в 1907 г., позднее (в 1934 г.) перешла на сцену парижской Большой оперы. Она ставилась в Брюсселе, Милане, Нью-Йорке, Буэнос-Айресе и в других городах.

Следующее крупное произведение Дюка — танцевальная поэма «Пери», показанная в первый раз в Париже в 1912 г., а затем вошедшая в репертуар крупных симфонических оркестров. Эта поэма — всего лишь для двух протагонистов, — при еще более ярком, по сравнению с «Арианой», инструментальном блеске, — сосредоточенна и углубленно вдумчива по характеру.

После «Пери» Дюка замолк. Он не переставал писать, но почти все его последующие произведения оставались неизвестными. С большим трудом удалось его уговорить напечатать две небольшие пьесы для ф-п. — памяти Дебюсси: «La plainte au loin du Faune» (1920) и «Сонет» на слова Ронсара (1924). Обе пьесы написаны для сборников, выпущенных «Revue Musicale». Однако музыкантам было известно о существовании сонаты для скрипки и хореографической фантазии, заказанной ему Парижской оперой. По последним сведениям, Дюка уничтожил все эти произведения незадолго до смерти. Причины здесь повидимому сложны. Но кажется, что главной из них было острое самокритическое чувство Дюка. Пьесы для «Revue Musicale» свидетельствуют о том, что, далекий от ослабевания своих творческих способностей, Дюка все больше и больше утончал свой гармонический язык. Необычайная скромность Дюка, его полная отдача искусству заставляли его годами работать над своими сочинениями; он предпочитал лучше не опубликовывать их, чем выпускать в свет то, что не давало ему полного художественного удовлетворения. Но не надо забывать, что чуть ли не большая часть его произведений избегла той же участи лишь по настоянию его друзей.

Опубликованных произведений Дюка достаточно, чтобы обеспечить ему одно из первых мест в современной музыке. Кроме того, его творческий путь — поучительный пример требовательности художника к самому себе.

Самый активный период деятельности Дюка — музыкального критика — 1892 — 1920 гг., когда он сотрудничал в «Revue Hebdomadaire». Он писал также в «Chronique des Arts», позднее в «Quotidienne», в «Courrier Musical», в «Revue Musicale» и др.

Эти статьи представляют собой одно из замечательных проявлений подлинно-художественной критики, которых, как известно, в области музыки было весьма немного. Что в них ценно, прежде всего, — это их содержательность и конкретность. Статьи Шумана пленяют нас своей искренностью, своей увлекательностью. Но это — главным образом впечатления, и самые ценные из них касаются современного Шуману, родственного ему искусства, напр., произведений Шопена. Статьи Дебюсси, содержащие много ценного, слишком часто представляют собой ряд остроумных и иногда парадоксальных отрывков; они замечательны скорее отдельными блестками тонкого ума, чем общей цельностью музыкально-исторической концепции.

Огромная общая культура и эрудиция Дюка, в соединении с его чисто музыкальной культурой и художественным чувством, давали ему возможность широко и полно судить о музыке, позволяли ему связывать музыкальные явления с остальными явлениями жизни и искусства и давать в своих статьях исторические обзоры, в которых данное произведение занимало свое действительное место в отношении предыдущих; из его статей можно почерпнуть ряд интереснейших мыслей о музыке.

Он восставал против композиторов, которые имитировали Вагнера, заимствуя у него весь формальный материал «лейтмотивов» и доводя употребление их до какой-то «игры со словарем», в котором нужно было искать объяснения каждой темы. Он постоянно боролся за высокий уровень художественной мысли, за искреннее и возвышенное чувство в искусстве, без которых музыка становится пустой игрой или лишенным содержания изобретательством.

Все это делает статьи Дюка актуальными и в наши дни, и неудивительно, что многие из них, написанные в 90-х годах прошлого столетия, перепечатываемые несколько лет назад в «Monde Musical», произвели такое свежее впечатление. Но, к сожалению, даже во Франции они еще не собраны целиком, и их нужно разыскивать по отдельным музыкальным журналам.

В последние годы деятельность Дюка заключалась главным образом в преподавании курса сочинения в Парижской консерватории, и в Ecole Normale de Musique (Нормальной музыкальной школе). В конце прошлого года он был избран в Institut des Beaux Arts.

Пишущий эти строки учился у Дюка в Нормальной музыкальной школе втечение ряда лет. Как и у всех, занимавшихся у него долгое время, у меня осталось воспоминание о нем, как о замечательной личности, как о человеке, которому все мы, его ученики, обязаны очень многим. Его отношение к нам было всегда дружеским, он не переставал интересоваться деятельностью своих учеников и по окончании ими школы. Общение с ним переходило всегда за рамки школьной работы, его преподавание своей серьезностью и разносторонностью

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание