виолончели divisi с бассет-горнами и тромбонами; затем — маленький дуэт двух жрецов о женском коварстве; квинтет, где к Тамино и Папагено вновь являются три дамы; гениальная по юмористической обрисовке ария — песня влюбленного мавра — чернокожего Моностатоса; ария царицы ночи, дышащая жаждой мщения, где бессильная ненависть мегеры передана в виртуозных колоратурах не без пародийного оттенка; ария Зарастро, в своей величавой простоте задуманная как сознательный контраст итальянским руладам царицы ночи; терцет трех мальчиков; полная глубочайшего чувства меланхолическая ария Памины с поразительным оркестровым эпилогом; хор жрецов; терцет Зарастро, Тамино и Памины — опять-таки одна из лучших страниц партитуры; гротескно-шутовская песня Папагено — и вновь широко развернутый финал.

VII

Так, по-шекспировски чередуя возвышенные речи Зарастро и арлекинады Папагено, сочетая глубочайший лиризм с великолепным и сочным юмором, развертывает музыкально-сценическое действие эта гениальная опера. Легко, прозрачно, без тяжелых метафизических одеяний, без шумной риторики раскрывает она последнюю, наиболее сокровенную идею Моцарта — идею всеобщего братства людей на основе разума.

В высшей степени поучительно сравнить «Волшебную флейту» с другим величайшим музыкальным произведением, где речь также идет о миллионах, объединяющихся в экстатическом признании братства, — Девятой симфонией Бетховена. Конечный идеал как будто одинаков, но какая разница в воплощении! У Бетховена путь к братству пролегает через трагедию, через борьбу, через страдание, через потрясающую драму первой части симфонии. Это — произведение человека девятнадцатого столетия, пережившего французскую буржуазную революцию и наполеоновскую эпопею, обогащенного трагическим опытом великих классовых битв, разыгравшихся на пороге восемнадцатого и девятнадцатого веков.

Иное дело — «Волшебная флейта»: в ней нашла выражение утопическая вера просветителей восемнадцатого века в безболезненное переустройство мира. Вместо трагедии — перед нами идиллия, вместо коллективистического пафоса борьбы — условная система индивидуальных моральных испытаний, которым подвергается герой для того, чтобы перейти из царства суеверия в царство разума. И в этом — основная идейная ошибка Моцарта, точнее — великое историческое заблуждение целой эпохи — просветительства и целого мировоззрения — буржуазного гуманизма восемнадцатого века.

Вот почему «Волшебную флейту» можно рассматривать не только как завершение творческого пути Моцарта, но и как гениальный эпилог всей музыкально-философской культуры восемнадцатого века, как вершину музыкальной мысли европейской интеллигенции, еще не закалившейся в огне битв французской буржуазной революции. Новая эра начнется с Бетховена.

Моцарт и Бомарше

Б. ШТЕЙНПРЕСС

...Как мысли черные к тебе придут,
Откупори шампанского бутылку.
Иль перечти Женитьбу Фигаро,

— с такими словами обращается Моцарт к другу Бомарше — Сальери в знаменитой «маленькой трагедии» Пушкина.

Неизбывной веселостью, неиссякаемым остроумием, оптимизмом веет от бессмертной комедии Бомарше «Безумный день, или Женитьба Фигаро».

Но не только изумительные художественные качества комедии создали ей славу. Пушкин метко охарактеризовал глубокий политический смысл «Женитьбы Фигаро»: «Бомарше влечет на сцену, раздевает донага и терзает все, что еще почитается неприкосновенным. Старая монархия хохочет и рукоплещет.

Старое общество созрело для великого разрушения».

Центральная идея, пронизывающая пьесу Бомарше, — духовное и моральное превосходство «третьего сословия» над господствующими классами феодального общества. Слуга — Фигаро защищает свои человеческие права против насильственных притязаний графа Альмавивы, возымевшего прихоть обратить невесту Фигаро в свою любовницу. На стороне распутного аристократа — преимущества «власть имущего»; на стороне слуги — личные достоинства: ум, энергия, здоровая жизненная хватка. Граф Альмавива стоит на верхней ступени общественной лестницы; Фигаро — внизу. Бомарше опрокидывает лестницу: он возвеличивает плебея и развенчивает вельможу. И делает он это с удивительным художественным мастерством, реалистически ярко, живо, остроумно, поднимаясь в своей комедии до подлинных высот сатирического обличения феодального режима. Фигаро — типичный представитель буржуазной оппозиции, нараставшей в недрах феодального общества, глашатай передовых идей своего времени.

По странной прихоти рожденья
Один — король, другой — пастух.
Но все меняет, без сомненья,
Могучий ум и стойкий дух.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Моцарт и Бомарше

Б. ШТЕЙНПРЕСС

Содержание