Вечно живой

Люди русского искусства о Моцарте

Какая глубина!
Какая смелость и какая стройность!
Ты, Моцарт, бог, и сам того не знаешь...

А. Пушкин. Моцарт и Сальери.

Мелодия Моцарта льется для меня совершенно естественно, так, как льется какой-нибудь прекрасный ручей или источник.

Ив. Тургенев. «Русская старина», 1883, октябрь, стр. 215.

Моцарт, это — Мирабо, это первый живой человек в музыке; будут и в ней Дантоны etc.

А. И. Герцен. Письмо к М. Рейхель от 16 июня 1853 г. (Полное собр. соч., т. VII, П., 1919, стр. 239).

Люблю я Моцарта; умел он забавляться,
Дурного скрипача и слушать и смеяться;
Он даже сочинил чудеснейший квартет,
Где все — фальшивый звук и ладу вовсе нет;
Над этим, как дитя, он хохотал безмерно, —
Художник и мудрец! — О, Моцарт беспримерный!
Сжажи мне, где мне взять тот добродушный смех,
Который в хаосе встречает ряд утех,
Затем, что на сердце — дорогою привольной —
Так просто весело и внутренне не больно!

Н. Огарев. Моцарт. Стихотворения. 1948, стр. 215.

Кто из музыкантов не знает наизусть той дивной поэмы, которая называется ге-мольным квинтетом? Но как редко приходится слышать такое его исполнение, которое бы вполне удовлетворяло художественному чувству!.. В ней, как в большей части Моцартовских сочинений, вдохновенная изобретательность соединяется с весьма тщательною ученою обработкой. Этот квинтет, который так всем известен, так всем понятен, так нравится своею простотой, мелодичностью, почти безыскусственностью, есть вместе богатый источник для всякого изучающего контрапунктные сопряжения, эффекты инструментов, эффект той или другой струны в

семействе скрипок, словом, все то, что относится к чисто учебной технике искусства. Если следить этот квинтет по партитуре во время исполнения, то можно увериться, что здесь нет оборота фразы, нет входа инструмента, нет ноты, где бы не видно было того, что можно назвать художественным расчетом, или экономией музыкального творения.

О. О. О. [В. Одоевский]. «Лауб в Моцартовском ге-мольном квинтете». «Московские ведомости», 1865, 12 марта, № 55.

О себе я могу сказать, что люблю музыку фанатически, значит, не могу не любить Моцарта — также фанатически.

А. Н. Серов. Письма о музыке. Критические статьи, т. I, стр. 137.

Может быть, именно потому, что эта превосходная партитура [«Дон-Жуан»] давно уже сделалась неразлучным спутником моих занятий по искусству, моим vademecum, — быть может, именно потому, что я «довольно твердо» знаю эту оперу и люблю эту музыку, как ее следует любить всякому, в ком есть влечение к правде и красоте, — я желал бы как можно скорей, хоть для самого небольшого кружка публики (много ли статьи мои находят терпеливых читателей?!) показать эту оперу, по возможности, в настоящем свете, мимо решительно всех сколько-нибудь произвольных толкований.

А. Серов. Моцартов Дон-Жуан и его панегиристы. Критические статьи, т. I, стр. 246.

Неизъяснимая для нехудожников способность: одною силою творческого воображения совершенно уничтожать в себе свое я, переселяться как будто всем существом в другие, совершенно чуждые душе поэта личности, — чувствовать, мыслить, жить за них, — одним словом, создавать совершенно отдельные лица, столько же независимые от поэта и друг от друга, как и действительные, реальные люди, с плотью и кровью, — вот что составляет отличительное свойство художника объективного, драматического. Моцарт в этом отношении, можно сказать, равен Гете и самому Шекспиру; по крайней мере в числе музыкантов самых гениальных никто, ни даже великий Глук, в этом отношении не может с ним сравниться; лица опер Моцарта (всех, кроме довольно слабой — Clemenza di Tito) совершенно живые люди, с отдельными, до крайности разнообразными характерами, с тонкими, чисто индивидуальными оттенками этих характеров.

Там же, стр. 255.

По моему глубокому убеждению Моцарт есть высшая, кульминационная точка, до которой красота досягала в сфере музыки. Никто не заставлял меня плакать, трепетать от восторга, от сознавания близости своей к чему-то, что мы называем идеал, как он.
...В Моцарте я люблю все, ибо мы любим все в человеке, которого мы любим действительно. Больше всего Дон-Жуана, ибо благодаря ему я узнал, что такое музыка.

П. И. Чайковский. Дневник, 20 сентября 1887 г.

Музыка «Дон-Жуана» была первой музыкой, произведшей на меня потрясающее впечатление. Она возбудила во мне святой восторг, принесший впоследствии плоды. Через нее я проник в тот мир художественной красоты, где витают только величайшие гении... Тем, что я посвятил свою жизнь музыке, я обязан Моцарту. Он дал первый толчок

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Вечно живой

Люди русского искусства о Моцарте

Содержание