ОТ РЕДАКЦИИ

Интересную корреспонденцию Э. Журдан-Моранж можно дополнить несколькими выдержками из французской печати. Решение жюри о присуждении первой премии скрипачу Д. Эрли вызвало бурный протест значительной части публики, считавшей, что первое место на конкурсе по праву завоевал Э. Грач.

Вот как об этом рассказывает парижская газета «Journal du Dimanche» (19 июня с. г.):

«После объявления результатов конкурса в зале началась бурная обструкция.

— Позор! Скандал! — раздавалось со всех сторон. Жюри было освистано. К счастью, дело не дошло до потасовки. Первая премия имени Жака Тибо на конкурсе 1955 года присуждена французу Дэви Эрли, в то время как любимец публики — советский скрипач Э. Грач получил только третью... При упоминании его имени в аудитории усилились возгласы: первая премия! Первая премия!»

«Когда Э. Грача (СССР) вызвали на эстраду для вручения премии, публика устроила ему горячую овацию, — пишет Жорж Леон в газете «L’Humanite» (20 июня). — Одаренный скрипач, музыкант-виртуоз, уверенный в своих силах, Эдуард Грач ни на мгновение не производил впечатления участника конкурса. Это был артист на концертной эстраде...»

«Кандидатура Э. Грача на первую премию единодушно поддерживалась публикой и многими музыкантами. Решение жюри было встречено всеобщим протестом» («L’Humanite-Dimanche», 19 июня).

Титта Руффо

Рубенс ТЕДЕСКИ

Прошло два года со дня смерти Титта Руффо, одного из величайших баритонов, который принадлежал к числу благороднейших сынов Италии. В книге воспоминаний, опубликованной в 1937 году, он сам рассказал кое-что о своей необыкновенной жизни — человека, проделавшего путь от простого кузнеца до мировой знаменитости.

Книга начинается скромным вступлением: «Я прошу читателя принять во внимание, что у автора этих строк никогда не было возможности посещать какую-либо, даже начальную, школу. Своими немногими познаниями он обязан самообразованию и чтению, занятиям, которые он очень любил на протяжении всей жизни...»

Эти воспоминания позволяют нам представить путь культурного развития Титта Руффо за семьдесят шесть лет жизни. Повествование в книге заканчивается на событиях 1924 года — горестным упоминанием об убийстве Маттеотти, который был зятем Руффо: «Это тяжелое известие вызвало у меня невыразимую скорбь...» Однако воспоминания великого артиста не обрываются на этом.

Недавно, благодаря любезности госпожи Ольги Изаческу, которая была преданным секретарем Руффо до самой его кончины, мы смогли познакомиться с отпечатанной на машинке рукописью второго тома его воспоминаний, оставшегося неизданным (это — первый вариант; говорят, что у сына Руффо имеется эта работа в законченном виде).

Воспоминания доведены до момента освобождения Италии от фашистского гнета. Они представляют собой драгоценное свидетельство той твердости, с которой Титта Руффо сопротивлялся фашизму.

Сын кузнеца и сам в прошлом кузнец, он был социалистом и не скрывал этого. После убийства Маттеотти между Титта Руффо и фашистами началась открытая война; его триумфальные выступления объявлялись «антинациональными». Чернорубашечники дошли до того, что разбили на куски мраморную плиту, установленную в 1925 году в театре города Пизы в память о замечательном выступлении Титта Руффо в роли Гамлета (в 1945 году плита была восстановлена).

Руффо был вынужден отказаться от выступлений в итальянских театрах. С тех пор он пел только за границей. Однако расстояние не ослабило ненависти фашистов. Они организовали в Ницце зверское нападение на Титта Руффо.

В 1937 году тоска по семье заставила Руффо возвратиться в Италию. Возобнови-

_________

Настоящая статья известного итальянского музыкального критика Рубенса Тедески опубликована в газете «Унита» 7 июля 1955 года.

лись свирепые преследования артиста. У него отобрали паспорт. 16 октября Руффо был арестован в Риме по обвинению в том, что он плохо отзывался о фашистском режиме...

В тюрьме «Реджина Коэли»

«После того, как основные сведения обо мне были записаны, — рассказывает Руффо,— меня, как какого-нибудь преступника, заставили приложить руку к металлической пластинке, покрытой густым маслянистым веществом, и оставить отпечатки пальцев в регистрационной книге... Закон одинаков для всех. Затем у меня отобрали все личные вещи, деньги, которые были при мне, отрезали, пуговицы с рукавов и воротника рубашки, взяли подтяжки и, наконец, шнурки от башмаков. Растерзанный, я поддерживал рукой падающие брюки; воротник болтался на шее, так как не было пуговиц. В таком виде я, вероятно, напоминал одного из разбойников, распятых вместе с Христом. Я думал, что это была последняя и наиболее унизительная операция, которую мне предстояло пережить, но, к моему горестному изумлению, меня ожидало еще другое...»

Прославленного артиста заставили раздеться догола, а в ответ на протесты заявили, что с другими, которые «лучше него», — с министрами и депутатами поступают так же.

Тюремное заключение было недолгим, но после выхода из тюрьмы Руффо был сослан в Бордигеру. Репрессии сменялись время от времени попытками подкупить его: ему предлагали княжеские условия, если только он согласится на примирение с существующим режимом, если он согласится сниматься в фильме, прославляющем фашизм.

Руффо с гневом отверг все эти предложения, что, конечно, не улучшило его положения. Нас не должно удивлять, что в ночь на 25 июля 1943 года Руффо с балкона своего дома громовым голосом запел «Марсельезу»...

Наступила короткая передышка. Но 8 сентября началась гитлеровская оккупация. На сей раз фашисты захотели заставить Титта Руффо петь по радио. Но артист решительно отказался.

Освобожденная Флоренция

Руффо был вынужден скрываться, перебираясь из одной виллы в другую; две недели он проводит в клинике профессора Пиераккини, выдававшего певца за тяжело больного, которому в ближайшие дни предстоит операция.

После приказа гитлеровцев об эвакуации флорентийского Люнгарно Руффо должен был уйти и из этого убежища. Собрав наиболее ценные вещи, он вышел на дорогу; к счастью, здесь он встретился со своим другом — ювелиром, который также уходил из города, везя имущество на тележке.

«Присоединившись к нему,— рассказывает Руффо, — я вспомнил, что оставил на хранение у профессора Ваннони, на улице Барди, картину, запечатлевшую меня в роли Гамлета, — самую дорогую для меня вещь... Я вырвал картину из рамы, вернулся на площадь Пеше, неся полотно на плече, и мы вновь двинулись в путь, подталкивая по очереди тележку. Через час мы достигли последнего дома в деревне Камподи Марте, где жил наш друг Мадзоли...»

Но на этом злоключения Руффо не кончились; как-то ночью гитлеровцы в отместку за убийство одного из оккупантов взорвали часть деревни вблизи дома, где поселился Руффо.

Наконец гитлеровцы были изгнаны, и Титта Руффо мог вернуться во Флоренцию, где он нашел свой дом совершенно разрушенным.

Италия была освобождена. Но для артиста еще не пришло время отдыха. Он использует свой огромный авторитет для борьбы за республику, за демократию, за мир. Среди сохранившихся бумаг Руффо особую ценность представляют удостоверение об избрании его кандидатом Народного фронта, взволнованная речь против монархии, произнесенная им по радио, делегатский билет на Первый Всемирный Конгресс в защиту мира и текст речи, произнесенной на этом Конгрессе в парижском зале Плейель, где много лет назад он с триумфальным успехом выступал как певец.

Мы приводим заключительную часть речи Титта Руффо, написанную его рукой:

«Чтобы осуществить идеал мира, необходимо прежде всего, чтобы реакционные силы оказались не в состоянии реализовать свои империалистические планы, планы разжигания войны между народами.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Титта Руффо

Рубенс ТЕДЕСКИ

Содержание