Новые сочинения С. Прокофьева
М. Сабинина
В конце 1950 года были исполнены два новых произведения Сергея Прокофьева — симфоническая сюита «Зимний костер» и оратория «На страже мира».
Сочинения композитора такого дарования и мастерства, как Прокофьев, композитора, прошедшего долгий и сложный творческий путь, в котором были и тяжелые срывы и замечательные удачи, не могут не привлечь к себе острого интереса. Создания художника такого крупного масштаба должны расцениваться не только в плане его личной творческой судьбы; так или иначе они вызывают ряд вопросов, связанных с развитием советского музыкального искусства.
Оба новые произведения Прокофьева отзываются на самые значительные стремления нашего искусства. Разве не показательна для советского художника тематика этих произведений, желание автора отразить в них то, чем живет наша страна сегодня? Для всего передового человечества нет сейчас темы более волнующей и важной, чем борьба за мир, против новой войны, несущей с собой уничтожение миллионов жизней и гибель ценностей, созданных руками людей. Борьбе за мир посвящено уже немало произведений советского искусства. И Прокофьев был одним из тех, кто первыми попытались раскрыть большую и злободневную тему в монументальном произведении.
Далеко не случайно, думается, воплощением идеи мира в оратории Прокофьева служит образ детства. Этот образ, олицетворяющий собой будущее человечества и его лучшие надежды, полон глубокой гуманности и значительности. Здесь «детское» отнюдь не ведет к снижению большой и серьезной политической темы; напротив, эта тема в данном преломлении может быть раскрыта с особой трогательной силой и убедительностью.
Образ детства роднит оба произведения — и сюиту «Зимний костер» и ораторию «На страже мира» — при всем различии жанра, масштаба и музыкального характера этих сочинений. Их объединяет и наличие поэтического текста, очень весомого, тесно связанного с музыкальной тканью. Но, пожалуй, следует оговориться: в сюите уже в силу ее конструкции текст имеет более внешнюю (в смысле степени слияния с музыкальной драматургией сочинения) связь с музыкой. Местами, в особенности перед заключительным номером сюиты, текст, может быть, даже слишком многословен, так как в этот момент руководящая роль уж очень явно передается рассказчику; музыка просто не в силах поспеть за быстрой сменой поэтических образов, поэтому ей остается зафиксировать лишь отдельные моменты повествования, в данном случае его конечную точку. Может быть, менее развернутый и менее загроможденный событиями и картинами текст придал бы большую цельность всему произведению, как единству музыкального и поэтического начал, и предохранил бы от «разрывов» между словом и музыкой.
Оба произведения написаны в сотрудничестве с поэтом С. Маршаком. Какой художественный результат дало это сотрудничество и что созвучное своему дарованию мог найти Сергей Прокофьев в поэзии Маршака?
Маршак — поэт большого и разностороннего дарования, поэт очень своеобразного склада. Автор множества замечательных стихов, пользующихся исключительной популярностью и любовью среди советских детей, Маршак блестяще владеет
разнообразными поэтическими жанрами от безукоризненных, мастерски отточенных переводов Шекспира и Бернса до политически острых, разящих эпиграмм и памфлетов. В стихах, положенных в основу оратории Прокофьева, много простоты и почти нарочитого прозаизма.
Но в них есть — и это подчеркивается пусть порой поэтически небрежным, но зато свободно-речевым и упругим строем стиха — острая публицистичность и большая образная конкретность. Стихи, положенные в основу оратории, — это почти памфлет по своей энергии и яркой политической направленности. Вместе с тем в них нет и тени риторичности: четкие и сжатые, они насыщены живым, образным содержанием. Именно эта насыщенность простыми, конкретными, не разведенными поэтической «водой» образами дает Прокофьеву почву в той области, в которой он всегда очень силен: в области живописно-изобразительного, в сфере зрительных, почти пластически осязаемых образов. Многое в творчестве Сергея Прокофьева дает право говорить об этом; ведь не случайны его большие удачи в жанре балетной музыки с ее выразительным искусством пластики, жеста, движения («Ромео и Джульетта», «Золушка»}. Очевидно, что мы имеем дело с совершенно определенным качеством творческого стиля художника.
Однако обилие образных эпитетов в стихах Маршака, как бы метки они ни были, порой кажется избыточным, коль скоро они становятся текстом для музыки. Такое ощущение рождают некоторые детали текста оратории (например, фраза: «В небо выбросил, как мячик, молодого голубка»). Музыка не любит большой дробности и детализации образов в тексте; такая дробность только помешала бы ей, измельчила бы ее, пойди здесь композитор вслед за поэтом.
Некоторое излишество детализации словесных образов, к счастью, не умаляет основных достоинств стихов Маршака — их большой содержательности, яркости и какой-то особой рельефной наглядности.
Дать единую оценку прокофьевской оратории «На страже мира» очень трудно. О противоречивости этого сочинения уже много говорили на дискуссии, происходившей в Союзе композиторов после декабрьского смотра советской музыки. Совершенно бесспорно, что «На страже мира» — произведение интересное и значительное, что композитор выбрал большую и нужную тему и вложил в ее разрешение много мастерства и дарования. Нельзя не признать всего этого, но нельзя и обойти молчанием тех качеств оратории, которые представляются либо спорными, либо определенно отрицательными.
В своей оратории Прокофьев пользуется смелыми и разнообразными художественными средствами, привлекая, кроме двух хоров (смешанного хора и хора мальчиков), симфонического оркестра и солистов, дополнительные речевые ресурсы — чтение и мелодекламацию. Особую окраску общему характеру музыки придают детские голоса, благодаря чему образ детства, центральный в этом произведении, конкретизируется, приобретает живую и особенно теплую выразительность.
Расширение обычного для ораторни круга средств, введение эпизодов художественного чтения, в которых поэтический текст имеет самодовлеющее значение,— все это вполне соответствует публицистическому звучанию темы, подчеркивая тот характер памфлетности, который присущ тексту; это говорит о большом внимании композитора к слову и его выразительной силе. Но всегда ли удается автору с полной ясностью донести слово до слушателя? Нет, к сожалению, далеко не всегда. Во многих вокальных эпизодах, и более всего, пожалуй, в хоровых, текст плохо слышен, порой и вовсе неразличим.
Каким же образом родилось подобное противоречие?
Этот вопрос затрагивает сложную и болезненную проблему — проблему прокофьевской мелодики и, в частности, вопрос о своеобразном вокальном стиле Прокофьева. В течение многих лет именно в этих моментах, прежде всего в специфических качествах его вокальной манеры (в операх и романсах), обнаруживалась наиболее уязвимая точка творчества Прокофьева — этого крупнейшего и интереснейшего русского художника. Не раз уже говорилось в нашей критике о своеобразной «инструментальности» прокофьевского мелоса. Новая оратория заставляет еще раз повторить этот упрек.
В музыке оратории, несомненно, чувствуется стремление автора к большей напевности, к простоте и рельефности мелодической линии; великолепна гибкая, удивительно красивая и сочная мелодия
-
Содержание
-
Увеличить
-
Как книга
-
Как текст
-
Сетка
Содержание
- Содержание 1
- Против фальши и примитива в музыкальном творчестве 3
- Неудачная опера 8
- Праздник русской музыкальной культуры 13
- Большой театр — лучший музыкальный театр мира 23
- К истории московского Большого театра 29
- Николай Семенович Голованов 37
- Ксения Георгиевна Держинская 41
- Мария Петровна Максакова 49
- Молодые певцы на сцене Большого театра 52
- День Большого театра 58
- Странички прошлого 62
- Новые сочинения С. Прокофьева 65
- Украинский песенник А. Кос-Анатольский 70
- Неубедительное воплощение современной темы 74
- О подлинной и мнимой программности 78
- Об историческом развитии программности 80
- Программность и проблема восприятия музыки 83
- К вопросу о редакции музыкальных текстов 86
- В защиту авторского текста 87
- Восстановить авторский текст 88
- Государственный украинский народный хор 89
- На родине Уральского народного хора 95
- В маленьком городе 101
- Свердловские музыканты в Москве 104
- На студенческом конкурсе 106
- Хорошее начинание 109
- О репертуаре вокальной самодеятельности 110
- Животрепещущие вопросы 111
- Опора звука в пении 112
- Поездка в Синьцзян 115
- Книга о гибели буржуазного искусства 119
- Юбилей старейшего польского композитора 122
- Награждение венгерских музыкантов 122
- Словацкий композитор Ян Циккер - лауреат Чехословацкой премии мира 122
- Восставший Вьетнам поет 123
- Произведения для духовых инструментов 124
- О новых сборниках советской опереточной музыки 125
- Пьесы Евгения Макарова 126
- Неудачное произведение 127
- Новые книги о музыке дружественных народов 127
- Книжные новинки 130
- Интересная встреча 131
- Творческий отчет композитора М. Л. Старокадомского 132
- В музыкальной секции ВОКСа 133
- Крупнейший архив страны 134
- Новая программа Государственного ансамбля народного танца Грузии 134
- В несколько строк 135
- Первое представление «Русалки» А. С. Даргомыжского 136
- Декада казахского искусства в Москве 137