В своем докладе на тему «Вопросы мелодики в работах Асафьева» старший научный сотрудник сектора истории музыки ИИИ АН СССР В. А. Васина-Гроссман отмечает особенности творческого метода Б. В. Асафьева в области исследования мелодии. Исследуя мелодию, говорит докладчик, Б. В. Асафьев всякий раз ее слушает. Обычная терминология в его работах — «распев», «распевность», «распевание», а чаще всего «интонация», то-есть живое произнесение вслух музыкальной мысли.

Мелодия в работах Асафьева является центром, к которому всё время тяготеет его исследовательская мысль. Идея о преимущественном значении мелодии проходит через все работы Асафьева. Асафьев в своих работах не только постоянно подчеркивает значение мелодии, как основы музыкальной речи, но и исследует законы ее развития, исследует истоки реалистической мелодии композиторов-классиков. В большинстве своих работ он раскрывает живую связь композиторского творчества — в первую очередь мелодического — с русской народной песенностью.

Отмечая массовое песенное движение именно как советское движение, Асафьев связывает его с лучшими традициями музыкального прошлого, видя в нем реализацию давних тенденций русского музыкального демократизма в благотворных советских условиях.

Изучение мелодии, говорит докладчик, никогда не рассматривалось Асафьевым формально, вне связи с насущными проблемами музыкального творчества, с проблемой музыкального реализма, доступности, общезначимости музыки. Изучение Асафьевым мелодии было всегда борьбой за мелодию, борьбой за народное реалистическое музыкальное искусство.

Старший научный сотрудник сектора истории музыки ИИИ АН СССР И. Я. Рыжкин выступил с докладом на тему «Вопросы анализа музыкальных произведений в работах Асафьева».

Тов. Рыжкин подчеркнул выдающееся значение работ Асафьева для теоретического музыкознания и подробно остановился на рассмотрении асафьевского метода анализа музыкального произведения на примерах его работ, посвященных анализу отдельных произведений.

Передовые взгляды, высказанные Асафьевым в области анализа, противопоставлены всем видам формализма, как явного, так и замаскированного. В классических образцах музыкального творчества Асафьев видит единство содержания и формы при главенствующем значении содержания. Эта глубоко правильная научная установка и применяемые Асафьевым методы конкретного анализа свидетельствуют о глубоких связях Асафьева как с русским классическим музыкознанием XIX века, так и с передовыми антиформалистическими устремлениями молодой советской художественной культуры.

Докладчик подробно рассматривает методы анализа музыкального произведения Асафьева на примере его «Этюда о «Пиковой даме».

В заключение он указывает, что интонационная теория, развитая Асафьевым, его мысли о нежизнеспособности музыкальных произведений, основанных на «субъективнейших интонациях композиторов», прямо перекликаются с указаниями, данными в Постановлении ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года об опере В. Мурадели «Великая дружба».

В заключение сессии с докладом о композиторском творчестве Б. В. Асафьева выступил один из его учеников — А. Н. Дмитриев, зам. директора Ленинградской консерватории.

Докладчик отмечает, что широким кругам известно лишь немногое из того богатейшего музыкального наследства, которое оставил нам Асафьев. Достаточно сказать, что ему принадлежит около тридцати балетов, более десяти опер, четыре симфонии и огромное количество камерной, вокальной и инструментальной музыки. А. Н. Дмитриев рассказал, с какой изумительной быстротой работал Б. В. над созданием своих произведений. Асафьев обладал феноменальным внутренним слухом и музыкальной памятью. Прежде чем приступить к записи своего произведения, Асафьев от начала и до конца, во всех подробностях, слышал его, и потому таким удивительно быстрым казался самый процесс фиксации сочинения на бумаге. С необычайной легкостью он мог в течение нескольких дней записать огромную партитуру или клавир.

Музыка Асафьева отличается мелодичностью и доступностью. Мелодичность, присущую Асафьеву еще в годы учения его в Петербургской консерватории, отмечал Римский-Корсаков.

Помимо Римского-Корсакова, в юные годы Асафьев тесно общался с другими корифеями русской музыкальной культуры: В. Стасовым, А. Лядовым, А. Глазуновым и др. Продолжительная работа в б. Мариинском театре (в качестве концертмейстера) приобщила его к музыкальному творчеству русских и западных композиторов, дала ему возможность не только услышать и увидеть множество оперных и балетных постановок, но, как любил говорить Б. В., «проинтонировать», внутренне услышать, внутренне ощутить эту музыку.

Творчество Б. В. Асафьева в своих истоках непосредственно связано с лучшими реалистическими традициями русской музыкальной классики.

В заключение тов. Дмитриев показал отрывки из многих неизвестных произведений Б. В. Асафьева, в частности, исключительное по яркости вступление из его последнего балета «Партизаны», суровый и мужественный колорит которого слагается целиком из народных песенных интонаций.

Музыкальное наследие Асафьева огромно; оно еще никак не изучено, более того, даже не собрано.

Тов. Дмитриев призвал к бережному собиранию и изучению богатого музыкального наследия Бориса Владимировича Асафьева.

С. Левит

Румынские артисты в Москве

За последние месяцы мы имели возможность познакомиться с исполнительским искусством приезжавших к нам артистов народных республик Венгрии, Польши, Болгарии и Албании.

Концерт 1 февраля в Малом зале Московской консерватории познакомил нас с артистами Румынской Народной республики — солисткой Радиокомитета РНР скрипачкой Габи Грубя, солисткой Бухарестской государственной оперы певицей Анной Талмачяну Динеску и профессором Института искусств г. Клуж пианистом Георге Халмош.

Программа концерта состояла из трех отделений, каждое из которых было посвящено выступлению скрипачки, певицы и пианиста. Получилось как бы три небольших, самостоятельных концерта трех представителей исполнительского искусства Румынской Народной республики.

Габи Грубя

С первых же звуков скрипки Габи Грубя нас покоряет ее большая эмоциональность, темперамент, захватывает сила подлинного артистизма, которая способна по-новому раскрыть давно знакомые произведения. Так именно прозвучала у Габи Грубя неувядаемая «Меланхолическая серенада» Чайковского. Мы привыкли к интимно-камерному стилю этого глубоко-лирического скрипичного произведения великого композитора. Габи Грубя исполняет «Меланхолическую серенаду» в ином плане, превращая серенаду в своеобразную драматическую поэму. Такое толкование, если и спорно, то по-своему интересно и убедительно.

Неоспоримым и ярким качеством румынской скрипачки являются виртуозность, технический блеск, который она продемонстрировала в «Танце» А. Хачатуряна, в «Румынских танцах» Л. Фельдмана, в «Сюите в румынском стиле» X. Жеря.

В произведении румынского композитора Фельдмана чувствуется культурный музыкант, владеющий композиторской техникой, умеющий найти интересные гармонии, подчеркнуть характерные танцевальные ритмы. Недостатком произведения является неясная музыкальная форма несколько импровизационного характера. «Румынские танцы» Фельдмана написаны со знанием природы инструмента, отличаясь виртуозностью, которой, к слову сказать, скрипачка пользуется как средством раскрыть содержание и мысль произведения. Три фрагмента из «Сюиты в румынском стиле» Хильды Жеря были сыграны Габи Грубя с тонким вкусом, соответствующим талантливому произведению, написанному на материале румынского фольклора. Музыка сюиты привлекает ясной мелодикой и большим ритмическим разнообразием. Таковы достоинства этого приятного, оригинального и доходчивого произведения, оставившего яркое и свежее впечатление.

Анна Талмачяну Динеску

Солистка Бухарестской государственной оперы Анна Талмачяну Динеску является прежде всего певицей оперного стиля. Об этом убедительно говорят ее большой и сильный голос, характер звука и тембр ее превосходного драматического сопрано, оперная манера пения. Вот почему так ярко, так мастерски звучат у нее оперные арии, как, например, замечательно исполненная ария Леоноры из оперы «Трубадур» Верди, в которой певица блестяще продемонстрировала все свои вокальные ресурсы: богатство и мастерство виртуозного стиля, превосходные высокие ноты, звучащие легко и свободно, интонационную частоту, красоту и теплоту голоса.

Очень интересно было прослушать в исполнении румынской певицы ариозо Ярославны из «Князя Игоря» Бородина, — оперы, к слову сказать, с громадным успехом идущей в Бухарестском оперном театре (Анна Талмачяну Динеску поет в этом спектакле партию Ярославны). Большой темперамент, сила и яркость звука, волевая, динамическая целеустремленность — характерные черты певицы. Понятно поэтому, что произведения камерного стиля удаются Анне Талмачяну Динеску меньше. Особенно «пострадал» романс Римского-Корсакова «Пленившись розой, соловей...», который был спет настолько громко, в такой типично-оперной манере, что совершенно пропал подтекст этого тонкого, лирического произведения, прозвучавшего у румынской певицы скорее, как драматическая оперная ария.

Значительно более подходит к характеру голоса румынской вокалистки романс Рахманинова «Весенние воды», спетый с большим настроением, подъемом, с подлинным темпераментом, насыщенно, радостно и победно.

Вокальные произведения румынских композиторов — «Хризантемы» С. Драгой, «Уйди, тоска!» А.Онеску, «Ах, дяденька!» и «На жатве» Н. Бредичану — оказались эстрадными песнями, написанными в реалистических тонах, с чувством лиризма или же в народно-шутливом характере. Певица исполняет эти близкие ей произведения с хорошим вкусом, большой теплотой.

Георге Халмош

Переходя к третьему — последнему — участнику концерта- — пианисту Георге Халмош, мы безоговорочно решаемся признать в нем артиста крупного масштаба, обладающего всеми данными подлинного художника, для которого безукоризненная техника, богатство звуковой палитры, чувство стиля, вкус, точный, безупречный ритм — все подчинено основному и решающему — мысли и форме произведения. Сила Георге Халмош таким образом в том, что он не только блестяще внешне показывает произведение, но и в том, что он раскрывает его глубины, сердцевину, ту мысль, которая органически связана и с формой и с образами произведения. Вот почему так великолепно, так мудро и до осязаемости реалистически прозвучал под пальцами румынского пианиста центральный номер его программы — гениальные «Картинки с выставки» Мусоргского.

Разнообразнейшая галерея образов, тончайших зарисовок, богатейший мир человеческих мыслей, чувств и переживаний — лирика и юмор, радость и печаль, смех и слезы, трагическое и смешное — таково философское содержание «Картинок». Румынский пианист именно так — во весь рост — показал нам бессмертное творение великого русского композитора.