же принципу представлены и портреты исполнителей. Так, мы видим сцены из исторических премьер «Руслана и Людмилы», «Русалки», «Бориса Годунова» и рядом сцены из последних советских постановок этих же опер; затейливые декорации Билибина к ленинградской постановке «Сказки о царе Салтане» (1935 г.), впечатляющие сцены балета «Медный всадник» Р. Глиэра (Ленинградский театр оперы и балета им. Кирова) и оперы «Станционный смотритель» В. Крюкова (Театр им. Станиславского). Широко представлено творчество советских композиторов: даны персонажи и сцены из балетов Б. Асафьева («Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан», «Барышня-крестьянка»), С. Василенко («Цыганы»), Р. Глиэра («Египетские ночи»), М. Чулаки («Сказка о Балде»), опер Л. Половинкина («Сказка о рыбаке и рыбке»), И. Дзержинского («В зимнюю ночь» по повести Пушкина «Метель»), оперетты И. Ковнера («Акулина» по повести «Барышня-крестьянка», Свердловск, постановка 1948 года).

Большой интерес представляют снимки, относящиеся к постановкам национальных театров: перед нами сцены из «Евгения Онегина», поставленного в Сталинабаде, Улан-Удэ, Кишиневе, Алма-Ата, Баку, Фрунзе; из «Пиковой дамы», поставленной в Ташкенте, «Русалки» и «Бахчисарайского фонтана» — в Улан-Удэ, «Барышни-крестьянки» — в Кишиневе. Отражены также постановки периферийных театров: «Пиковой дамы» — в г. Сталино, «Мазепы» — в Свердловске. Фото О. Калининой в роли Шемаханской царицы напоминает о награжденной Сталинской премией постановке «Золотого петушка» в Саратовском театре оперы и балета им. Чернышевского. Не забыта и самодеятельность, интенсивно осваивающая музыкальные произведения на пушкинскую тематику: мы видим сцены из «Евгения Онегина» в постановках рабочих клубов Москвы, Ленинграда, Коломны (этой оперой, однако, не исчерпываются постановки «пушкинских опер» на самодеятельной сцене).

Галлерея сценических образов, воплощающих создания Пушкина, представлена обильной коллекцией, начиная от «дедушки русской оперы» Осипа Афанасьевича Петрова, в ролях Фарлафа, Мельника, Варлаама, Лепорелло (в «Каменном госте»); Шаляпина — в ролях царя Бориса и Сальери; Собинова — Ленского, Хохлова — Онегина, Забелы — Царевны Лебедь. Жаль, однако, что не нашлось места для создателей ролей Мазепы и Марии — Корсова и Павловской, заслуживших восторженную оценку Чайковского, для Татьяны — Цветковой, для Германа — Алчевского. В числе лучших советских артистов мы видим Нежданову — Людмилу, Обухову в ролях Полины и Марины Мнишек, Барсову — Царевну Лебедь, Держинскую — Лизу, Петрову — Графиню, Кругликову — Татьяну, Рождественскую — Донну Анну, Максакову — Марину, Леонтьеву — Марию («Мазепа»), Уланову — Марию («Бахчисарайский фонтан»), Нэлеппа и Озерова в роли Германа, Козловского, Лемешева, Орфенова — Ленского, Г. Пирогова — царя Додона, А. Пирогова и Рейзена — царя Бориса, Норцова — Онегина, Ханаева — Шуйского и других. Показана и наша талантливая артистическая молодежь: И. Петров — Руслан, И. Масленникова — Людмила, Смоленская — Наташа, Гагарина — Ольга.

Хорошо отражена на щите «Стихотворения» романсная «пушкиниана». Здесь, однако, допущен ряд существенных пропусков: позабытыми оказались Антон Рубинштейн, романс которого «Ночь» столь широко популярен, и С. Ляпунов, автор ряда прекрасных пушкинских романсов. Не показана серия хоров Б. Асафьева на тексты народных песен в записи Пушкина. Не упомянут в аннотации о Ю. Шапорине его хор декабристов на слова послания «К Чаадаеву» (из оперы «Декабристы»).

Б. Яголим

Пушкинская выставка библиотеки Московской консерватории

Скромный, можно даже сказать, полудомашний по оформлению характер носит юбилейная выставка, составленная небольшим коллективом Научной библиотеки Московской консерватории. А между тем образовательное и воспитательное значение такой выставки могло бы быть очень значительным, особенно если организовать при ней экскурсии-собеседования, о чем следовало бы позаботиться в первую очередь комсомольскому коллективу консерватории. Даже тот небольшой материал, который выставлен библиотекой, может быть хорошо использован экскурсоводом.

На трех соединенных щитах расположены фотографии и тексты, относящиеся к «Онегину», «Мазепе», «Пиковой даме» (первый щит), «пушкинским операм» Глинки и Даргомыжского (второй щит), «Годунову», «Салтану», «Золотому петушку», «Моцарту и Сальери» и «Алеко» (третий щит). Все выставленное здесь, за малым исключением, интересно и полезно. Вполне уместно представлены постановка консерваторской студии («Онегин» и «Алеко») и преподаватели-вокалисты консерватории в «пушкинских ролях». Особенно запоминается обаятельная Лиза — К. Держинская.

Но временами возникает впечатление, что отбор материала обусловлен не руководящей идеей выставки, а простым наличием тех или иных фотоснимков. Видимо, поэтому на выставке совсем не представлены, например, «Медный всадник» Р. Глиэра, «Цыганы» С. Василенко, «Станционный смотритель» В. Крюкова, «Метель» И. Дзержинского; одними лишь клавирами представлены пушкинские балеты Б. Асафьева; не показаны последняя постановка «Руслана и Людмилы» в Большом театре, историческая постановка «Евгения Онегина» в Студии Станиславского, советские исполнители «Каменного гостя». Среди персонажей не видно Царевны Лебедь в исполнении Забелы, Татьяны — Гуковой, Германа — Озерова. Нет руководителей памятного консерваторского спектакля «Евгения Онегина» — Н. Рубинштейна и И. Самарина.

Не вполне удовлетворяет подбор цитат. Наряду с безусловно удачными выдержками из Белинского, Серова, Стасова на выставке встречаются отдельные цитаты, требующие пояснений. Случайно иногда и размещение текстов. Известные строки из письма Чайковского о пушкинском стихе оказались в окружении экспонатов, относящихся к «Пиковой даме»; оперы Римского-Корсакова и Рахманинова вообще оставлены без текстов.

Отражения пушкинской лирики в песнях и романсах показаны нотами, портретами композиторов, книжками журналов, раскрытых на статьях о Пушкине в музыке.

Несмотря на недочеты, эта скромная выставка оставляет все же хорошее впечатление, — видно, что ее с любовью составляли люди, умеющие ценить драгоценный материал, отражающий творчество доброго гения русской музыки — А. С. Пушкина.

И. Ф.

О музыкальной промышленности РСФСР

Недавно в Москве состоялась конференция актива работников музыкальной промышленности РСФСР. Конференция открылась докладом Я. Г. Вавилова — начальника Главного управления промышленности музыкальных инструментов Министерства местной промышленности РСФСР.

Тов. Вавилов указал на непрерывный рост производства музыкальных инструментов. За последние три года музыкальная промышленность перевыполнила план на 14,9 проц. Однако это перевыполнение располагается по отдельным отраслям далеко не равномерно. Больше всего выпущено духовых инструментов (38 проц. сверх плана), пионерских труб (18,9 проц.), смычковых инструментов (10,7 проц.); гармоник, баянов и аккордеонов (10,1 проц.), щипковых инструментов (8,5 проц.) и, наконец, на последнем месте стоят клавишные инструменты (всего 0,1 проц. превышения плана). В абсолютных цифрах производство 1948 года выразилось так: пианино — 4 738, щипковые инструменты — 478 982, гармоники, баяны, аккордеоны — 52 782, смычковые инструменты — 11 011, пионерские трубы — 24 116. Из новых видов музыкальных инструментов освоено производство арф с двойными педалями, школьной балалайки, аккордеона в 34×80 клапанов и смычкового контрабаса уменьшенного размера (2/4).

Лучше всех работали баянная фабрика им. РККА (Москва), фабрика щипковых инструментов им. Луначарского (Ленинград), Ростовская музыкальная фабрика, Экспериментальная фабрика смычковых инструментов (Москва) и Ленинградский завод духовых музыкальных инструментов. Заметно подтянулись фабрики в Туле и Шуе. Однако попрежнему отставали Калужская фабрика аккордеонов и лесозаготовительный завод Музлесдрева в Нее.

Тов. Вавилов напомнил также о постановлении Совета Министров СССР от 15 января 1949 года о повышении качества музыкальных инструментов, обязывающего музыкальную промышленность решительно улучшить свою работу.

В прениях по докладу выступили представители различных предприятий.

О недостатках снабжения специальными сортами дерева говорили директор Экспериментальной фабрики смычковых инструментов тов. Бычков и директор фабрики «Красный Октябрь» тов. Киселев. Тов. Киселев указал, что нормальная работа тормозится трестом Музлесдрев, давшего только 66 проц. резонансного и 63 проц. клавиатурного леса. Другие сорта дерева поставляются также далеко не достаточно по количеству и качеству. У фабрики нет переходящего запаса резонансного и клавиатурного леса, и поэтому невозможно организовать длительную сушку дерева. А это плохо отражается на качестве выпускаемых инструментов.

Об освоении производства советских арф директор фабрики им. Луначарского тов. Перлов рассказал, что при выпуске первой серии инструментов завод столкнулся с многочисленными серьезными трудностями. Недостатки первых инструментов постепенно устраняются. Однако работа замедляется из-за текучести рабочей силы. О недостаточности внимания к молодым кадрам говорили и другие выступавшие на конференции.

Директор Ростовской музыкальной фабрики тов. Гольдшляк подчеркнул, что, вопреки трудностям, связанным с восстановлением разрушенного оккупантами, фабрика добилась в 1948 году прироста продукции более чем вдвое (204 проц.) по сравнению с предшествующим годом.

Одновременно с конференцией была организована выставка продукции предприятий музыкальной промышленности РСФСР, где, наряду с новинками последнего времени находились также и рядовые образцы инструментов, взятые из московской торговой сети.

Осматривая представленные образцы пианино, мы могли убедиться в том, что повысилось качество внешней и внутренней отделки. Механика и клавиатура стали более легкими, подвижными и отзывчивыми, улучшилось и качество звука, в особенности в басовом и среднем регистрах. Заметно подтянулась Калужская и Ростовская сборочные фабрики, вызывавшие раньше много нареканий, — их пианино стали заметно лучше.

К сожалению, наша клавишная промышленность попрежнему сильно отстает в производстве роялей, крайне необходимых музыкальным учебным заведениям и квалифициоованным специалистам. Выпуск 12 штук роялей в год — цифра совершенно ничтожная, не обеспечивающая потребности даже в самой малой степени. Кроме того, фабрика «Красный Октябрь» очень медленно осваивает подготовку производства так нужных сейчас стране концертных роялей.

Слов нет, это чрезвычайно сложное и трудное дело, но за него нужно было бы приняться не год тому назад, но гораздо раньше. А теперь пройдет еще 2–3 года, пока страна начнет получать концертные рояли отечественного производства. Фабрика «Красный Октябрь», повидимому, недостаточно широко привлекает для решения трудных задач своего производства специалистов-консультантов.

,