У восточных бурят — более широкий диапазон, приближающийся к монгольской песне, еще более развитой и подвижной, с широкими интервалами. В пределах пентатоники в музыке восточных бурят встречаются неожиданные для слуха и необычные интонации, например, интересная и необычная интонация вниз па малую или большую сексту, на малую септиму, па октаву вниз и др. (запись
В. Морошкина).

У бурят распространенными народными инструментами являются хур, прототип скрипки, с двумя струнами, и лимба (род флейты).

В настоящее время в Улан-Удэ сконструирован усовершенствованный трехструнный хур различных размеров — для оркестра народных инструментов.

Очень распространен и любим народом бурятский танец-хоровод с пением — «ёхор». Когда мы с Батуевым приехали в бурятское село (улус) и просили показать нам ёхор, то сначала надо было просить молодежь исполнить его. Потом исполнители настолько увлеклись, что ёхор продолжался далеко за полночь.

Буряты очень любят свое национальное искусство 1 и с интересом и любовью слушают своих певцов и инструменталистов («ёхор», запись Ж. Батуева):

Народ поет свои песни одноголосно: но развитие музыкального искусства и создание крупных музыкальных форм требуют художественной разработки народных интонаций. Это уже задача композитора.

Композитор, приступающий к работе над национальным материалом, должен проявить бережный и чуткий подход к народным интонациям, провести всестороннюю подготовительную работу по изучению и освоению народного творчества. Возникает много вопросов: как соединить одноголосное, но выразительное и богатое народное творчество с техническими средствами современной музыки; какие приемы современной
композиторской техники наиболее уместны в разработке и обогащении народного материала обогащении народного материала; как сохранить стилистические особенности нацчональной музыки и вместе с тем обогатить и расширить их возможности. Для этого необходима большая чуткость, соединенная со зрелостью композиторского мастерства. Лишь в этом случае возможно найти те выразительные средства, которые органически будут соответствовать народному языку.

Это очень сложные вопросы, которые композитору приходится разрешить на практике.

В столице республики, в г. Улан-Удэ, есть оперный театр. Он носит название: Бурят-Монгольский ордена Ленина музыкально-драматический театр. Это почетное наименование театр заслужил в дни декады бурят-монгольского искусства в Москве, в 1940 году. Его создатель и художественный руководитель, народный артист СССР Г. Цыдеижапов — выдающийся деятель театра, режиссер, драматург и актер (ныне — депутат Основного Совета РСФСР). Декада бурят-монгольского искусства свидетельствовала о богатом росте национальной музыкальной культуры в Бурят-Монголии. В процессе подготовки к декаде театр показал три своих основных работы: «Баир», «Энхэ Булат батор» и «Эржен».

Музыкальная драма «Баич» написана композиторами П. М. Берлинским и Б. Б. Ямпиловым.

Б. Ямпилов — молодой, талантливый национальный композитор, П. Берлинский — один из пионеров музыкальной культуры в Бурят-Монголии, много лет работавший там, собиравший и изучавший музыкальный фольклор. Музыкальная драма «Баир» — несомненно, удачная работа, в ней бережно сохранен национальный колорит. «Баир» и по сей день пользуется популярностью в Бурят-Монголии.

Первая бурятская опера — «Энхэ-Булат батор» была написана позднее композитором М. П. Фроловым. Он много сделал для Бурят-Монголии и как педагог, воспитавший в Свердловской консерватории первых композиторов-бурят, и как композитор, создавший — при консультации (по вопросам фольклора) своего ученика Дюшеса — первую национальную оперу. «Энхэ-Булат батор» написана с большим мастерством и с применением всех средств европейской композиторской техники к национальным бурятским интонациям. «Энхэ», несомненно, сложнее «Баира». Его музыкальные формы более развиты (он в известном смысле отходит от народного творчества и поэтому, пожалуй, несколько менее популярен в республике, чем «Баир»).

Композитор В. М. Морошкин оформил третий музыкальный спектакль, показанный на декаде в 1940 году, — «Эожен». В. М. Морошкин много лет работал в Бурят-Монголии, собрал и записал много песен. Он является автором ряда произведений на бурят-монгольскую тематику (в том числе кантаты). Смерть В. М. Морошкина и М. П. Фролова явилась тяжелой утратой для бурят-монгольского музыкального искусства.

В Бурят-Монголии создан Союз советских композиторов. членами которого являются Д. Аюшеев, Б. Ямпилов и Ж. Батуев (первые два— ученики М. П. Фролова).

Приехав в Бурят-Монголию в 1946 году, мы проделали довольно большую подготовительную работу по ознакомлению с музыкальным искусством бурят-монгольского народа. Слушали народных певцов, записывали и изучали записи, сде-

_________

¹Музыкальность народа проявилась и в организации в республике музыкально-драматического театра.

данные другими собирателями фольклора, изучали первые оперы — «Баир», «Энхэ-Булат батор», ездили в районы и только после этого приступили к работе над оперой.

Л. К. Книппер качал работать над оперой «На Байкале» (либретто Г. Цыденжапова и Ю. Стремина). Художественный руководитель театра Г. Цыденжапов предложил мне интересный сюжет для написания оперы, рекомендовав либретто поэта Ц. Галсанова «Мэдэгмаша».

Летом нынешнего года, в дни празднования 25-летия Бурят-Монголии, на сцене Бурят-Монгольского театра в г. Улан-Удэ была поставлена опера «На Байкале»
Л. К. Книппера. Я же в настоящее время заканчиваю работу над оперой «Мэдэгмаша», отрывки из которой исполнялись в дни юбилея в Улан-Удэ.

Театр совершенно правильно отметил, что для создания нового репертуара необходим тесный контакт композитора с коллективом театра.

Поездка в Бурят-Монголию летом нынешнего года чрезвычайно обогатила меня новыми творческими впечатлениями и опытом. Знакомство с народом, бытом и природой, с народным творчеством в живом исполнении и особенно тесный творческий контакт с театром, — всё это принесло мне громадную пользу. Ценными были для меня и обмен мнений, и критика моих творческих опытов со стороны работников искусства и культуры Бурят-Монголии. Все это дало мне большие творческие впечатления.

В процессе работы у меня выработались определенные принципы работы над оперой вообще и над национальной оперой, в частности.

Я убежден, что писать музыки для нарлда нельзя в отрыве от народного творчества. Основательное изучение богатства народного искусства открывает композитору великолепные и увлекательные перспективы. Это подтверждается, в частности, такими замечательными мелодиями, как бурятская народная песня «Озеро» (запись С. Ряузова):

В них запечатлены выразительные и свежие, веками отбиравшиеся, жизнеспособные интонации, выражающие дух народа.

Музыка должна быть написана так, чтобы она получила одобрение всего народа. Высшая похвала композитору, если народ скажет: «Это наша музыка!».

Опера — прежде всего музыкальное произведение.

Мне кажется, что наиболее целесообразно строить оперу таким образом, чтобы она имела законченные музыкальные номера, — песни, арии, дуэты, танцы, симфонические каотины и т. д., — так строилась классическая, в частности русская, опера. Отдельные части оперы могут и должны жить самостоятельной жизнью, перерастая свое чисто театральное назначение, то есть исполняться, как отдельные номера на концертной эстраде.

До Постановления ЦК ВКП(б) ог 10 февраля 1948 года такие мысли считались бы «безнадежно-традиционными», «отсталыми», «консервативными»...

Я близко наблюдал работу Л. К. Книппера над оперой «На Байкале». Его мысли о том, как надо писать оперу, во многом противоположны моим.

Книппер считает, что опера прежде всего театральное произведение.

Мне было очень интересно на практике проверить свои эстетические воззрения, следя за процессом сценического рождения оперы Книппера.

Книппер за короткий срок проделал большую работу над оперой. Он написал ее с полным мастерством и без «скидок» на то, что очера будет ставиться не в Москве, а в Улан-Удэ. Бурят-Монгольский театр успешно и в сжатые сроки справился с трудностями оперы.

Особо следует отметить постановку этой оперы (художественный руководитель Г. Цыденжапов) — очень яркую, эффектную. Мизансцены оставляют впечатление своей реальностью, жизненностью. Режиссерская работа — самый сильный момент спектакля.

Исполнители — солисты, оркестр, хор и балет — так же свободно справились с трудными партиями оперы, как свободно справляются они с классическими образцами своего репертуара: «Русачка», «Евгений Онегин». «Царская невеста», «Фауст», «Чио-Чио-сан», «Травиата», балеты «Лебединое озеро», «Тщетная предосторожность», «Бахчисарайский фонтан», «Корсар».

Из солистов в опере Книппера особенно выделились
Н. Петрова (Найя), не только талантливая певица, но и прекрасная актриса: Б. Балдаков, давший выпуклый образ самодура-нойона; артист Лиховоин (Андрей), — обладатель красивого баса (он с успехом выступал на фестивале молодежи в Праге в 1947 году );
В. Ткаченко успешно исполнил партию Наба. Следует отметить также артистов Арсаланова, Бенеманскую, Лыкденову, Языкову. Прекрасно звучал оркестр под управлением главного дирижера М. Бухбиндера.

У меня сложилось впечатление, что музыка в опере «На Байкале», подчиняясь требованиям сценичности, несколько приближается по своей роли к музыке в драматическом театре.

И только в одном месте в 4-й картине — в сцене с похоронным маршем — симфоническое звучание поднимается над действием, и музыка здесь производит сильное впечатление на слушателей. Проблема народности музыкального языка — одна из наиболее сложных проблем в музыкальном творчестве.

С одной стороны, существует опера, синтетический и сложный вид музыкального искусства, с другой — народная песня, в своей основе одноголосная, построенная на звукоряде из пяти тонов.

Как соединить эти два жанра? — Это очень сложный вопрос. Здесь намечаются два пути. Развить народную песню, не очень далеко отходить от народной основы, стремясь ее сохпа"ить так, чтобы народ признал музыку «своей» — это один путь, но котопому я думаю идти (этим же путем шел
П. М. Берлинский).

Второй путь избрал Л. К. Книппер: это путь более смелого конструирования больших музыкаль-