фикации. Мы считаем, что главной задачей для вокалистов Средней Азии является именно повышение певческой культуры.

Многочисленны и разнообразны кадры национальных певцов и певиц СССР. Нигде во всем мире, никогда в истории музыки не было и нет примеров такого массового и стремительного выдвижения талантливых вокалистов. Ни одно из современных государств не может похвалиться такой большой и многонациональной семьей певцов.

В этой живой связи с народом, в этой массовости движения заложены здоровые основы расцвета вокального искусства в нашей стране. От ашуга и акына до народного артиста СССР тянется неразрывная органическая линия преемственности культуры. Сила нашего музыкального искусства, в целом, и певческого, в частности, заключается в сочетании народных традиций с лучшими достижениями мирового искусства, в братском общении и взаимообмене национальных культур.

Мая Кулиева в роли Татьяны

МУЗЫКАЛЬНОЕ НАСЛЕДСТВО

О русском симфонизме¹

(Эпический симфонизм и эпическая музыкально-сценическая драматургия)

Очерк первый

М. ГНЕСИН

Тема данного исследования может вызвать у читателей сразу же несколько вопросов.

Первый: правомерно ли применение этих терминов к музыкальным произведениям симфоническим и музыкально-сценическим? Второй: почему к одной категории отнесены здесь или же вместе рассматриваются прозведения симфонические и музыкально-сценические? Третий: чем вызвано появление данной работы и есть ли какая-либо актуальность в рассмотрении эпических типов в нашей классической музыкальной литературе?

Постараюсь ответить на эти вопросы. Разумеется, термин «эпический» не полностью характеризует те музыкальные явления, о которых здесь будет идти речь. Заимствованный из литературы, он является в применении к сочинениям музыкальным неким уподоблением, известная приблизительность его несомненна. Однако применение его к симфонической музыке Римского-Корсакова (как в значительной степени и к симфоническим сочинениям других композиторов «Могучей кучки») не менее правомерно, чем применение термина «драматургический» (также заимствованного из литературы) к симфоническому творчеству Чайковского, узаконившееся в нашем музыковедении.

Применение термина «драматургический» в отношении симфонизма Чайковского оказалось чрезвычайно плодотворным. Почти сценически-вокальный показ редкостно впечатляющих тем-образов и их искусное переплетение. Сознательно проводимое и доходящее до слушателя «сквозное действие». Динамичность и целеустремленность формообразовательного процесса без растекания в стороны и застываний. Постепенное и исчерпывающее раскрытие идейно-конструктивного замысла. Охват больших построений как бы единым гигантским дыханием. Разве весь этот комплекс свойств не типичен для композитора-драматурга?

Правда, драматургия в симфонизме Чайковского обладает известными особенностями. И. Соллертинский совершенно правильно охарактеризовал драматургию Чайковского как тип монодрамы. Действительно, в темах-персонажах его симфоний редко можно увидеть сопоставление или противопоставление различных личностей, носителей различных эмоционально-идейных или волевых, общественно-взрывных или устойчиво-бытовых начал. Чаще это показанные в возникновении, развитии, сопоставлениях и борьбе различные состояния одной личности, личности самого автора. Характер взволнованности его настолько общечеловечен и показан с такой предельной взволнованностью и убедительностью, что эта взволнованность воспринимается огромным множеством людей разных стран и разных классов, как их собственная. Там, где у Чайковского видим мы противопоставление личности главного героя каким-то внеличным началам, это внеличное творчески показано как суммарно взятый мощный жизненный процесс, вовлекающий героя и грозящий ему гибелью, или же как суммарно же взятое веселье народных масс, с которыми он жаждал бы слиться и в среде которых мог бы найти отдых от себя самого. Это действительно лирическая монодрама, восходящая до трагедийности.

Во всяком случае, трактовка симфонизма Чайковского как драматургического совершенно убедительна. Мало того, она, как уже сказано, оказалась чрезвычайно плодотворной для объяснения творчества Чайковского в наиболее совершенных его чертах. Вдумчивое всматривание в это творчество под углом зрения драматургического начала обнаружило еще некоторые качества его музыки, увеличивающие ее доходчивость: связь его интонационного мира с наиболее любимыми и распространенными песенными образцами XIX века (старинный романс, русско-цыганский «жестокий» романс, некоторые образцы относительно поздних городских песен) и по преимуществу вокальная природа его инструментального тематизма.

В исследовании творческого типа Чайковского и особенностей личного его гения особенную роль сыграли труды Б. В. Асафьева, равно выдающиеся и по музыкальной чуткости их автора, и по интеллектуальной пытливости, и по всегда прозорливому проникновению в потребности эпохи, характеризуемой им. То, что им здесь найдено, имеет основополагающий характер, Неудиви-

_________

¹ Печатается в порядке обсуждения.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка