Выпуск № 12 (85) | 1940 - страница 19

эстетическое существо музыки вообще не поддается словесной формулировке. Говорят, что нельзя пересказать лирическое стихотворение, тем более невозможно найти точный словесный эквивалент для перевода музыкальной выразительности в плоскость ясных речевых понятий. Недостаточность рационалистических определений содержания музыки может быть отчасти восполнена с помощью аналогий, сопоставлений и, наконец, при посредстве прямого эмоционального внушения. Лектор или музыкальный писатель должен уметь передать слушателям и читателям свое личное отношение к различным музыкальным образцам, заразить их этим своим отношением, вызвать любовь или, наоборот, антипатию к тому или другому произведению. Конечно, при этом неизбежна известная доля субъективизма, но без этой доли субъективизма не может быть живого, горячего и трепетного восприятия искусства.

К. А. Кузнецов

Чтобы понять отдельные стороны музыкального произведения, необходимо бывает, подобно пушкинскому Сальери, «поверять алгеброй гармонию». Но это только предварительная стадия музыкально-стилистического исследования. Такой кропотливый технологический анализ дает лишь материал для настоящих стилевых обобщений. Собственно же задачей истории музыки является не столько анализ, сколько синтез. Данные специально-технологического анализа могут быть использованы ею в той мере, в какой это необходимо для раскрытия внутреннего замысла и идейной оценки музыкальных произведений, для определения общих основ различных стилей.

Между тем, в нашей музыковедческой работе характеристики стиля часто подменяются чрезмерно детализированным анализом отдельных элементов музыкального языка произведений. Надо сказать, что анализ подобного типа, основанный на более или менее разработанной рецептуре, значительно проще, чем подлинные исторические обобщения, и при этом дает возможность легко создать видимость научности. На деле эта тенденция приносит несомненный вред, так как уводит в сторону от принципиальных музыкальноисторических проблем и выхолащивает из истории музыки ее художественное и культурно-воспитательное содержание. В конечном счете, история музыки сводится при таком методе к упрощенному и практически совершенно бесполезному воспроизведению курса анализа музыкальных произведений.

Перегрузка курсов истории музыки кропотливым технологическим анализом приводит не только к сужению собственно исторической проблематики, но и к крайнему ограничению конкретного музыкального материала. Вместо всесторонней характеристики творчества композитора подробно разбираются несколько его произведений, — лишь в качестве характерных образцов того или иного жанра. При этом о множестве других, не менее

значительных, произведений только бегло упоминается в общем обзоре. Не говоря уже о неизбежной произвольности такого выбора, допустимо ли, чтобы музыкант с высшим специальным образованием не знал ряда важнейших опер Римского-Корсакова, Чайковского, симфоний Бетховена и т. д.? Да и с точки зрения характеристики общих основ стиля какого-либо композитора такой «выборочный» метод совершенно не удовлетворителен. Так, нельзя уяснить всей сложности исканий Чайковского в сфере музыкально-драматического искусства, если остановиться только на трех его «пушкинских» операх: «Евгений Онегин», «Мазепа» и «Пиковая дама». Чтобы оценить все значение «Онегина», необходимо познакомиться и с «Опричником», и с «Кузнецом Вакулой». Чтобы понять путь Чайковского от «Онегина» к «Пиковой даме», нужно получить хотя бы общее представление об «Орлеанской деве», «Мазепе», «Чародейке».

Конечно, кульминационные точки творчества композитора должны быть выделены и акцентированы, но нельзя их искусственно обособлять от всего творческого пути в целом. Чем обширнее по количеству будет привлеченный педагогом материал, чем свободнее будет пользоваться педагог примерами из разнообразного круга произведений, тем полнее, ярче и объективнее получится характеристика стиля композитора. Обилие материала, преподносимого в лекциях, принесет и ту пользу, что будет толкать студентов к самостоятельному изучению музыкальной литературы вместо школярского вызубривания нескольких заданных образцов.

Ряд отмеченных нами недостатков получил отражение в программах, а отчасти и в учебниках по истории музыки. Программы, разработанные музыкально-историческими кафедрами Московской и Ленинградской консерваторий, отличаются большой тщательностью, систематичностью; но эта, слишком детальная зачастую, систематизация ограничивает инициативу педагога. Программы основаны на том же «выборочном» методе, который уже был охарактеризован выше.

Так, в программе по истории музыкй народов СССР, разработанной кафедрой истории музыки народов СССР Московской консерватории (руководитель проф. М. С. Пекелис.), выпали такие важнейшие произведения, как «Майская ночь», «Ночь перед рождеством», «Царская невеста», «Сказка о царе Салтане» Римского-Корсакова, как инструментальные концерты, сюиты, симфония «Манфред» Чайковского и т. п. О некоторых из них упоминается в общем обзоре творческого пути композитора; о других нет даже беглого упоминания. Не говоря уже об односторонней и неполной обрисовке творческого облика данного композитора, это вызывает ряд пробелов в освещении музыкально-исторического процесса в целом. Можно ли верно охарактеризовать значение, скажем, фортепианных концертов Рахманинова, не учитывая роли b-moll’ного концерта Чайковского в развитии жанра русского инструментального концерта?

Возьмем другой пример: из симфоний Глазунова указаны только 5-я и 6-я, как образцы его зрелого симфонического творчества. Между тем, именно ранние произведения Глазунова дают возможность наглядно проследить его связь с творчеством предшествующих русских композиторов (Римский-Корсаков, Бородин) и постепенное формирование его собственного стиля.

Эмпирическое знакомство с избранным кругом музыкальных произведений лежит и в основе программы первого года истории западноевропейской музыки (разработана кафедрой проф. В. Э. Фермана, МГК). Здесь перечисляются не только произведения, но даже определенные отрывки из них, которые должны быть усвоены студентами (номера из опер, орато-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

К. А. Кузнецов

Содержание