Выпуск № 3 (77) | 1940 - страница 38

в народной памяти. «Каэноба» (по имени сборщика налогов Каэна) — это уличная инсценировка собирания налогов, сопровождаемая музыкальным ансамблем (две зурны и барабан — доли).

В XVII в. Грузия становится вассальным государством Ирана. Правителями отдельных царств назначаются омусульманившиеся грузинские цари. Придворным языком становится персидский язык. Грузинская литература, живопись, музыка испытывают сильное влияние персидской культуры. Постепенно прививается персидская роскошь, любовь к персидским забавам, украшениям и музыке.

Французский путешественник Шарден, описывая свадебное торжество во дворце Вахтанга V (XVII в.), рассказывает: «Во время здравиц музыканты играли туш, а голоса подтягивали им. Такой концерт очень нравился обществу, оно, казалось, было в восторге от него; но что касается меня, то я не нашел ничего приятного в этой резкой музыке плохо сыгравшегося оркестра»¹.

Не трудно заключить, что музыка, которую слышал Шарден, была персидская, для грузинских пиршеств характерным было бы скорее хоровое пение, с богатым и многообразным репертуаром.

Карнавал в старом Тбилиси — «Каэноба»
С картины художн. Г. Шарбабчян

Передовые деятели грузинского общества, недовольные национальной политикой иранских шахов, вступили в борьбу за возрождение грузинской национальной культуры. Под их воздействием Грузия постепенно меняла политическую и культурную ориентацию и обращалась лицом к России и Европе.

Борьба за возрождение грузинской культуры, особенно широко развернувшаяся в XVIII в., связана с именами таких политических и культурных деятелей, как историк и географ Вахушти, писатель и лексикограф Сулхан-Саба Орбелиани, поэты Давид Гурамишвили и Виссарион Габашвили (Бесик). Орбелиани, составивший первый лексикон грузинского языка, внес в него названия грузинских музыкальных инструментов, а также грузинскую музыкальную терминологию.

Поэт Бесик был известен как большой мастер пения и игры на музыкальном инструменте; его песни, сохранившие следы влияния персидской формы стихосложения — «мухамбази», «теджлиси», «баяти», «гаф» — были широко распространены в Грузии.

Известный деятель того времени Иоанн Батонишвили оставил (в рукописи) «Краткий учебник музыки» и «Калмасоба». Первый труд является самым ранним исследованием в области грузинской музыки. Автор подразделяет грузинское пение на шесть различных голосов («крини», «зили», «ткма» — или средний голос, «бани», «модзахили» — или низкий бас — и «дврини»). Шестиголосные песни, по словам Батонишвили, исполнялись лишь в особых случаях; обычные же грузинские песни пелись трехголосно.

Вопрос о происхождении грузинского многоголосья является важнейшим вопросом при изучении музыкальной культуры Грузии. На протяжении ряда веков обнаруживались два классово-противоположных пути в развитии грузинского искусства. Если феодалы и придворная знать усиленно насаждали ирано-арабские вкусы и традиции,

_________

¹ См. работу Абрамишвили. Тбилиси, 1934.

то народные массы не поддавались чужеземному влиянию и бережно охраняли все национальное — быт, нравы, культуру.

По имеющимся у нас историческим памятникам и исследованиям можно проследить развитие грузинского многоголосия, начиная с IX–X вв.¹.

Академик И. Джавахишвили, исследуя происхождение слова «бани» (название одного из голосов грузинской многоголосной песни), обнаруживает признаки грузинского двухголосия уже в X веке, когда составлялся сборник песнопений Микаэла Модрекили².

Зарождение трехголосия в грузинской народной музыке, по мнению Джавахишвили, связано с появлением «магали бани» (высокий бани), т. е. октавного удвоения аккомпанирующего голоса. И действительно, до сих пор сохранились образцы трехголосных грузинских песен, в которых два крайних голоса идут в октаву, а посередине проходит ведущая мелодическая линия. В качестве примеров можно привести «Плясовую» и «Хороводную», записанную Д. И. Аракишвили, «Жатвенную» и историческую песню «Нагрянем на Бараташвили», записанную 3. Чхиквадзе:

«Нагрянем на Бараташвили» (из сборн. 3. Чхиквадзе; 1896)

Установить, к какому веку относится появление трехголосия в грузинской музыке — невозможно. Но во всяком случае оно должно было появиться до XVII в. (об этом говорит тот факт, что названия голосов четырех-, пяти- и шестиголосного хора встречаются в литературных и исторических памятниках XVII, XVIII и XIX вв.).

Вопрос о грузинском шестиголосии, несмотря на исключительно ценные изыскания И. Джавахишвили, пока все еще остается неразрешенным³. Правда, И. Джавахишвили привлек огромное количество материалов, доказывающих наличие грузинских названий голосов, количество которых доходит до шести и более. Но ни одного образца грузинского музыкального фольклора, содержащего больше трех-четырех самостоятельных голосов, мы, к сожалению, не имеем.

Несмотря на то, что к XVIII в. грузинский музыкальный фольклор достиг своего наивысшего развития, придворная музыка оставалась верной традициям восточной музыкальной культуры.

_________

¹ В этом отношении чрезвычайно велики заслуги проф. Д. Аракишвили, написавшего несколько ценных трудов о грузинском народном музыкальном творчестве, и академика И. Джавахишвили, книга которого — «Основные вопросы истории грузинской музыки» явилась значительным вкладом в грузинское музыкознание.

² Так как в этот сборник попали уже существующие песнопения, то есть основание предполагать, что истоки двухголосия относятся к периоду до X в. На основе фольклорного материала (дошедших до нас двухголосных культовых песен языческого периода и песен, связанных с трудовыми процессами) можно с уверенностью сказать, что грузинское двухголосие корнями своими уходит в глубь веков.

³ Этот вопрос после И. Батонишвили был затронут Давидом Мачабели (1864 г.), П. Карбелашвили (1899), И. Каргаретели (1901) и Д. Аракишвили (1906–1908); но дальше констатирования факта существования названий шести голосов никто из них не пошел.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Карнавал в старом Тбилиси — «Каэноба»С картины художн. Г. Шарбабчян

«Нагрянем на Бараташвили» (из сборн. 3. Чхиквадзе; 1896)

Содержание

Карнавал в старом Тбилиси — «Каэноба»
С картины художн. Г. Шарбабчян