плохие вокальные и музыкально-сценические данные у таких артистов и артисток, как О. Колодуб (Лиза в «Пиковой даме»), 3. Тургаева (Виолетта в «Травиате»), М. Глазунова (Полина в «Пиковой даме»), В. Ухов (Ж. Жермон в «Травиате»), Н. Савченко (Томский в «Пиковой даме»), В. Легков (Елецкий в «Пиковой даме») и др.

И тем не менее в этих постановках нельзя пройти мимо крупных дефектов. Это прежде всего — дурной привкус мелодраматических преувеличений (особенно сильный в «Травиате») и надуманный, неоправданный и потому неубедительный психологизм («Пиковая дама», вся режиссерская характеристика Германа). Обе постановки не свободны от «сильно действующих», но по существу дешевых натуралистических «эффектов» («Травиата» — второе действие и финал; «Пиковая дама» — сцена в спальне графини и др.). Важно отметить, что все это идет не столько от актера, сколько от режиссера, ибо актерский коллектив не участвует по-настоящему в разработке сценической композиции спектакля.

— Мы начинаем работать с постановщиком тогда, — говорит засл. артист республики Новиков, — когда режиссерский план уже закончен и декорации уже готовы...

Вряд ли такая постановка дела содействует творческой инициативе актеров и развитию художественной самокритики в работе театра.

Основное ядро актерского состава свердловской оперы — живой, здоровый и дружный коллектив. Он хочет, умеет и может работать быстро, полноценно и ярко. Нужно полнее, шире и многообразнее использовать творческие возможности этого коллектива.

Сейчас Свердловский оперный театр предпринял осуществление большого плана «генерального пересмотра» своих старых постановок (возобновляемых в новой редакции). Это, несомненно, работа полезная, но нужно, чтобы руководство театра поняло, что в этой работе тщательнейшая корректура музыкального исполнения оперы (вокального и оркестрового) играет важнейшую роль. Одна лишь «перестановка» декораций и мизансцен — без вдумчивого вчитывания в оперную партитуру, без подлинного проникновения в творческий замысел композитора — еще не изменит существа дела.

В этом отношении необходимо предостеречь Свердловский оперный театр от самообмана при таких «новых постановках», которые могут по существу оказаться лишь внешними декоративными перестановками.

Вместе с тем руководству Свердловской оперы необходимо всячески стимулировать расширение репертуарного плана.

В текущем сезоне — кроме 5 старых спектаклей, возобновляемых в новой редакции («Евгений Онегин», «Кармен», «Самсон и Далила», «Лакме» и «Спящая красавица»), Свердловский оперный театр ставит «Тихий Дон» Дзержинского (режиссер Баратов, художник Матрунин), «Бахчисарайский фонтан» Асафьева (постановщик Сергеев, художник Ушин) и «Дон-Карлос» Верди (постановщик С. Ахметели).

На данном этапе развития Свердловского оперного театра — это серьезный и ответственный план творческой работы. Учитывая все возможности коллектива работников театра, можно с уверенностью сказать, что при условии осуществления единого музыкальносценического руководства, при условии серьезнейшей и упорной работы над преодолением старых ошибок, — театр выполнит этот план хорошо и быстро и тем самым сдаст экзамен на звание передового советского театра музыкальной драмы. Всесоюзный комитет по делам искусств. Союз советских композиторов, музыкальная критика обязаны помочь Свердловскому оперному театру в его серьезной и увлекательной творческой работе.

И. Рыжкин

О музыкальной культуре Ойротии

«Если твердого железа (стали) не будет,
Откуда взять ножницы?
Если б не было колхоза,
Какая могла быть жизнь?»

Музыка и текст этой алтайской песни — народные. О Ленине, Сталине, Ворошилове, о социализме поют алтайцы. Не композиторыпрофессионалы создают эти песни — они сложены самим алтайским народом, которому только Великая пролетарская революция открыла путь создания профессиональной музыкальной культуры. Нет в Ойротии музыкального театра, подобного казахстанскому, музыкального техникума, подобного чувашскому. Нет пока что изданного сборника алтайских песен. Не так давно в таком же положении были и Чувашия и Казахстан. Используя опыт Чувашии, Казахстана и, в особенности, опыт наиболее развитых музыкальных культур — украинской и русской — Ойротия может быстро продвинуться вперед: социалистический строй нашей страны создал для этого все возможности.

Изучение народного творчества — первая и необходимая ступень развития музыкальной культуры Ойротии; достаточно напомнить, какое значение для Казахстана, Чувашии, Марийской области — имели работы Затаевича, Максимова, Эшпая по записи песен и по их изучению. Систематической работы в этом направлении до сих пор в Ойротии не велось, что в значительной степени объясняется отсутствием квалифицированных национальных музыкальных кадров, знающих алтайский язык и быт алтайцев.

Bcю трудность записи песен и изучения музыкального быта, при отсутствии знаний языка, пришлось испытать нашей бригаде (В. Мурадели, Н. Раков, И. Рыжкин), не располагавшей переводчиком и находившейся в Ойротии несколько больше месяца (вторая половина июля — первая половина августа). Цель этой поездки формулировалась для нас следующим образом: ознакомиться с состоянием ойротской музыкальной культуры, установить связь между ССК и ойротской общественностью и положить начало передаче накопленного опыта музыкальной работы в Ойротию, записать народные песни. Композиторы (тт. Мурадели, Раков) рассчитывали набраться творческих впечатлений. Мне, как музыковеду, работающему по национальному вопросу, было чрезвычайно интересно познакомиться с почти неизвестной для нас музыкальной алтайской культурой.

В первую же нашу встречу с председателем Ойротского облисполкома т. Пьянковым мы договорились об организации облисполкомом первой областной олимпиады народного творчества, проведение которой было намечено на середину августа. Вместе с зам. пред. облОНО т. Катеневым мы составили план подготовки и проведения олимпиады и выехали из центра Ойротии — г. Ойрот-Туры в область — как для

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

И. Рыжкин

О музыкальной культуре Ойротии

Содержание