Выпуск № 6 (35) | 1936 - страница 16

для романтиков по своей томительности музыкальных фраз, как начало «Ундины» («Wer traut, wer traut des Iaim’gen Gliickes Fliigeln»), мы нигде до этого в немецкой опере не найдем (см. стр. 24 — пример 1). С этим интересно сравнить раннюю оперу Вагнера «Феи» (1834), в которой можно встретить родственный музыкальный образ:

Пример 2

Премьера «Ундины» Гофмана была премьерой всей немецкой романтической оперы в целом. Для Вебера, этого безусловно центрального представителя немецкого оперного романтизма, премьера «Ундины» была событием исключительного значений. Вебер усиленно штудировал партитуру оперы Гофмана и несколько раз посетил ее спектакли втечение того года, который прошел с момента постановки оперы до пожара берлинского театра, уничтожившего декорации и, как думали одно время, партитуру «Ундины». Новоотстроенный театр открылся «Фрейшютцем», появившимся как бы из пепла погибшей «Ундины».

«Ундина» показала в самых общих чертах все характерные особенности немецкой романтической оперы; в этом произведении сконцентрировались не только типичнейшие элементы оперно-романтической сюжетики (противопоставление рыцарского и бюргерского, фантастического и патриархально-бытового, пантеизма — и мистического чуда, пороков людей и чистоты «неземного» существа), но и основные му-

зыкально-композиционно-стилистические приемы романтиков (дробление действия на ряд красочных картин, лейтмотивные характеристики, обращение к народной песне, ярко изобразительная оркестровка, выразительный музыкально-интонационный язык и т. д.). В творчестве же Вебера наметилось то раздвоение пути немецкой романтической оперы, которое оказалось чрезвычайно важным для дальнейшего развития оперного театра в Германии, поскольку подчеркнуло двойственность всего романтизма. Первую линию определил «Фрейшютц». В этой опере Вебер развил те черты «Ундины», которые теснее всего были связаны со старым волшебно-бытовым эинпштилем), но трактованы по-новому — по-романтически. Для «Фрейшютца» и аналогичных романтических опер характерным можно считать противопоставление идеализированного патриархального быта мрачной демонической фантастике, вторгающейся в мирную жизнь и разрушающей ее. Романтика этих опер — типичнейшая «романтика ужасов», чертовщина (Schauerromantik), присущая большинству сказок и легенд; аллегория и нравоучение здесь подчеркиваются, как и в сказках Гоцци, но окутываются флером романтического символизма. Герои обрисованы как типично романтические жертвы своих страстей, расплачивающиеся за совершенные грехи, или же как фантастические личности, мучительно и бесплодно томящиеся желанием превратиться в настоящих людей.

Вторая линия идет от «Ундины» к «Эврианте» Вебера. Это — линия рыцарской оперы, здесь обнаруживаются тенденции к созданию нового типа героического условно-исторического музыкального театра. Для оперы подобного рода характерны бездеятельность героя, его упование на небеса, а не на собственные силы. Этот тип немецкой романтической оперы гораздо дальше от зингшпиля, чем тип «Фрейшютца»; он приближается к типу «большой» оперы, и, если искать его корней в немецкой оперной литературе XVIII в., то можно найти значительное генетическое родство с уже упоминавшимся «Гюнтером фон Шварцбургом» Гольцбауэра.

В дальнейшем оба пути немецкой романтической оперы — и путь «Фрейшютца» и путь «Эврианты» — получают свое развитие вплоть до романтических опер Вагнера.

4

Противоречия внутри немецкого оперного романтизма с большой силой сказались уже на его раннем этапе: творчество Вебера с одной стороны и Шпора с другой — два направления в романтической опере. Даже в ранних оперных произведениях Вебера и Шпора, и самой истории их написания, сразу же проявилось все различие этих художников. Шпор, будучи на два года старше Вебера, пришел к опере позже этого последнего, имея уже достаточный творческий опыт инструментального композитора и значительное имя скрипача-виртуоза, ансамблиета и дирижера. Опера была для него интересной областью, новым жанром, в котором он испробовал свои силы впервые в 1806 г. (одноактная опера «Prüfung»). В своей автобиографии Шпор упоминает об этом между прочим среди сообщений о разыгравшейся войне, которая, кстати сказать, на сочинении оперы никак не отразилась. Уже во время работы над этим произведением автор почувствовал полное охлаждение к нему, совершенное отсутствие интереса к его судьбе, хотя успех отдельных номеров в концертном исполнении обещал хороший прием на премьере. Но последняя так и не состоялась. Шпор

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Пример 2

4

Содержание