русский национальный склад. Но удивительно: русская старина, истовая и скромная, органически сплетена с напряженностью и лаконизмом выражения, присущим современному искусству. Отметим еще хоровое пение параллельными квартами — прием, ранее примененный Шостаковичем в финале Четвертого квартета и песне «Заботливая мама и тетя». Но здесь интервал звучит совсем иначе; толпа загипнотизировала обликом ведомого на казнь Стеньки.

Форма поэмы строится на основе многопланового вариантного развития двух напевов — вокального и инструментального; время от времени естественно возникают обобщенно-философские оркестровые или наглядно оперные фрагменты. Смены всех этих эпизодов — в каком-то смысле «музыкальных сцен» — образуют форму, подобную «durchkomponiertem Liede» вокальных баллад, оперных монологов (например, «Достиг я высшей власти»). И в основе всего — четко продуманный общий драматургический план, своего рода «музыкально-поэтический сценарий».

Таков результат великолепного объединения симфонических принципов с закономерностями оперного жанра. Значение последних в творчестве Шостаковича вообще очень велико. Оперность мышления композитора, до поры до времени словно просвечивавшая сквозь его «чистый» симфонизм, ныне, в вокальных и вокально-оркестровых произведениях, принимает весьма реальную форму. Однако и в этом случае создаваемое им принадлежит по преимуществу симфонизму. Обогащенному, новому, впитавшему живительные «вокальные соки», но — симфонизму.

В этом существенное отличие Шостаковича от Г. Свиридова. Свиридов ищет и успешно находит приемы симфонизации песенности, Шостакович, наоборот, раскрывает оперный и вокальный потенциал инструментальных образов. Оба метода плодотворны в равной степени. Более того, именно это различие должно рабовать всех, кому дорого будущее нашей музыки. В нем залог продуктивного соревнования разных художественных стилей и жанров при нерасторжимом идейном единстве...

Так отбросим мрачные размышления о кризисе и исчерпанности симфонии. Диалектика развития искусства мудра. Она ведет извилистыми путями, но поясным и простым направлениям. Можно предполагать, что развитие оперы и вокально-инструментальных жанров, как это всегда бывало в истории искусства, приведет к новому расцвету симфонизма. И кто знает, может быть, именно в творчестве Шостаковича. Этому, вероятно, будет способствовать и замечательная работа композитора в сфере камерной музыки. Не случайно же и в последних трех его квартетах зреют черты нового стиля (например, сплав лирико-драматического и эпического начал, черты русского былинного эпоса в Одиннадцатом квартете, в чем-то близком «Казни Степана Разина»). Никому не дано предугадать, каким окажется он, этот новый стиль могучего мастера.

Одно ясно: музыка Шостаковича еще многое откроет нам и еще многому научит нас.

ПОСВЯЩАЕТСЯ ШОТА РУСТАВЕЛИ

А. Сохор

По следам великого поэта

В сентябре этого года весь мир отмечает 800-летие со дня рождения Шота Руставели. Мы помним руставелиевские торжества 1938 года, когда считалось, что поэме «Витязь в тигровой шкуре» исполнилось 750 лет. Но юбилей ее автора проводится впервые. И это потому, что лишь недавно удалось выяснить примерный год рождения (1166) и добыть хотя бы некоторые сведения о личности и жизни великого поэта, реальная фигура которого еще недавно была еле различима в тумане легенд. Его поэма появилась, очевидно, в промежутке между 1196 и 1207 годами.

Обозначились некоторые новые вехи на дальнейшем жизненном пути Руставели. Давно уже в «Поминальной книге» грузинского Иерусалимского Крестного монастыря была обнаружена запись о смерти вазира Шота, который покровительствовал монастырю и провел в нем свои последние годы. Теперь доказано, что это и был Шота Руставели, умерший изгнании 84-летним старцем.

Появилась надежда найти в Палестине еще какие-либо следы его пребывания. И вот в 1960 году в Иерусалим направилась небольшая экспедиция грузинских ученых, среди которых был и поэт — академик Ираклий Абашидзе. На одной из колонн монастыря под слоем позднейшей росписи им посчастливилось найти фреску с изображением Руставели в старости.

Под впечатлением поездки Абашидзе написал цикл стихотворений «Палестина, Палестина». Это — вдохновенное поэтическое произведение, красивое и грустное, как будто мягко озаренное лучами заходящего солнца. Размышлениям Шота о прожитой жизни, его прощальным думам о далекой родине посвящено оно.

Стихотворения публиковались еще до завершения цикла, по мере их создания, и каждое становилось в Грузии предметом всеобщего интереса и живейшего обсуждения, причем не только в литературных кругах. Когда же цикл был закончен, Ираклию Абашидзе присудили республиканскую премию им. Руставели.

История создания и публикации этого цикла — пример того, как художественное произведение становится большим событием в культурной, духовной жизни народа. С поэзией, впрочем, так бывает довольно часто. Поэтому ее вершины всегда были вершинами развития не одной литературы, но всего мировоззрения, самосознания общества. Музыке такая роль выпадает значительно реже. Однако и музыкальное произведение, если оно талантливо, если воплощает значительную и новую (или малоразработанную) идею, несет слушателям новые образы, — может стать сильным фактором национального художественного прогресса.

Нет необходимости приводить примеры из классики — они хорошо известны. Продолжает эту традицию и советская музыка. Вспомним хотя бы лучшее из нашей пушкинианы. Разве не заставили нас советские композиторы впервые увидеть или лучше оценить у Пушкина то, что оставалось раньше в те-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ПОСВЯЩАЕТСЯ ШОТА РУСТАВЕЛИ

А. Сохор

По следам великого поэта

Содержание