зобновлена в Москве 27 сентября 1866 года в бенефис исполнительницы заглавной партии А. Анненской.

Наконец, в части автобиографии, посвященной «Русалке», читатель также сталкивается с мелкими неточностями. Даргомыжский пишет: «В 1858 г. "Русалка" поставлена была на Московском театре, для бенефиса г-жи Семеновой», а в действительности московская премьера оперы состоялась 23 января 1859 года¹. Эту неточность закрепляет Финдейзен, подтверждая 1858 год и в сноске, а также в датировке соответствующих писем Даргомыжского из Москвы к сестрам.

Таковы фактические погрешности в тексте автобиографической записки Даргомыжского и сопровождающих ее комментариях Н. Финдейзена. Необходимо их исправить для того, чтобы этот столь важный, исторически авторитетный документ обладал безупречной точностью и не способствовал распространению хоть и невольных, но в отдельных случаях существенных ошибочных сведений.

Вместе с тем нужно, на основании всех существующих публикаций, дать наиболее точный, критически проверенный текст автобиографии, который мог бы служить вполне достоверным источником до того момента, когда будет найден автограф.

_________

¹ В следующей, вставленной фразе о возобновлении «Русалки» в середине 60-х годов, как уже отмечалось выше, вместо 1865 указан 1866 год, хотя сноска Финдейзена говорит о 1865 годе.

Последние годы Шаляпина

Лев ЛЮБИМОВ

«Какое счастье для нас, что мы жили в эпоху, когда работал и творил гениальный художник. Сколько радости давал он людям! Кто знал его, тот навсегда с благодарностью сохранит его образ. Кто его не знал, тому трудно представить себе, какими чарами, какой мощью таланта обладал этот сверх-человек в искусстве. С уходом его Россия осиротела. Россия в глубоком трауре».

Так после смерти Шаляпина писал другой замечательный русский художник, которому тоже было суждено окончить свои дни на чужбине: Александр Тихонович Гречанинов.

Счастье, о котором он говорит, я испытал до конца. 18 июня 1937 года мне привелось быть на последнем концерте Шаляпина в Париже. Пять дней спустя он выступил в последний раз в Лондоне. А затем тяжелая болезнь навсегда прервала его артистическую деятельность. Ныне минуло ровно двадцать лет с тех пор, как умолк великий голос Шаляпина.

Был ли он счастлив на чужбине? Нет, не был, и в этом драма всего последнего периода его жизни.

В 1928 году Шаляпин был еще полон сил. Как-то в Лондоне, где одновременно с ним выступал дягилевский балет, он ужинал с Сергеем Лифарем, прославленным русским танцовщиком и хореографом, который несколько лет спустя стал балетмейстером Парижской Большой оперы. Под конец ужина Лифарь спрашивал Шаляпина:

— Как вы можете так жить? Как вы не устаете? Почему не бережете своего голоса? Ведь вы завтра выступаете, а сегодня вы и пели, и много курили, и пили.

Федор Иванович на минуту задумался.

— Эх! Нужно уметь жить и нужно жить! А что есть здесь, — и он ударил по своей богатырской груди, — то выйдет само собою!.. Этой изюминки не спрячешь... Эта штучка сама тебя потянет и вытянет... От этой штучки никуда не убежишь, и она сама за тебя все скажет, если есть... Ну, а если нет, так и ничего нет, и никакими режимами ее не придумаешь и не вытянешь!.. Вот когда ее не будет, тогда крышка, конец всему!

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Последние годы Шаляпина

Лев ЛЮБИМОВ

Содержание