Выпуск № 7 (224) | 1957 - страница 35

композитора, и особенно молодого, еще только определяющего свой путь.

Далее Д. Шостакович коснулся некоторых проблем оперного творчества. Он отметил, что из 120 опер, созданных за период между двумя съездами, всего лишь пять-шесть идут более чем в одном театре, т. е. начинают становиться репертуарными. По видимому, какие-то очень серьезные, непреодоленные трудности все еще лежат на пути наших оперных композиторов.

Музыковеды довольно обстоятельно толкуют о законах музыкальной драматургии, о законах жанра, о принципах оперного мелодизма, характеристики оперного героя и т. д. и т. п. В этих анализах затрагивается, конечно, немало важных и серьезных вопросов, в которых композитору нужно разобраться. Но, по правде говоря, в рассуждениях об опере чувствуется значительная доля школьной жвачки и всякого рода надуманных нормативов, которые не могут иметь большого значения в реальной творческой практике.

Пора разобраться глубже, правдивее, трезвее, чем это делалось до сих пор, в причинах отставания оперного искуства, исходя не от теории, а от эмпирического ощущения скуки, которая царит во многих оперных спектаклях.

Оперное искусство существует более трех с половиной веков. За это время выдвигалось большое число первоклассных оперных композиторов и сменяли одна другую множество оперных школ и направлений. Замечательного, благороднейшего мастера оперного искусства Глюка в определенный исторический период сменил на оперной сцене столь не похожий на него Россини. А потом, в других исторических и национальных условиях появились Верди, Вагнер, Глинка, Мусоргский, Бизе, Чайковский, Римский-Корсаков. Весь строй и дух оперного спектакля решительно менялся у этих композиторов по сравнению с их предшественниками. Это был живой, естественный процесс обновления оперного искусства, которое, по воле его смелых творцов, не должно было отставать от жизни, от новых потребностей и от современном психологии восприятия искусства. Этот процесс не должен останавливаться и в нашу эпоху. Между тем опера у нас немного тяжеловата, традиционна, особенно по отношению к современной теме. И от этого ее не спасает ни мелодизм, ни стройное либретто, ни отмеренная и взвешенная драматургия. Современная опера должна быть более лаконичной, более острой и меткой в отношении музыкально-театральной характеристики, более по-современному динамичной. Совместимы ли эти черты с тем, что является душой оперы, — с мелодическим нервом? Да, по-моему, вполне совместимы. Это уже доказано отдельными удачными опытами советских композиторов и прежде всего такими операми Прокофьева, как «Война и мир» и «Семен Котко». Прискорбно узнавать, что у нас в Москве об этих операх знают больше по слухам, чем по живым музыкальным впечатлениям. Необходимо как можно больше и смелее экспериментировать в области оперы. Нужно добиться такого положения, чтобы не только оперы-монументы, апробированные во всех решительно инстанциях, но и скромные экспериментальные произведения видели свет рампы. И чтобы неуспех или неполный успех какого-либо из этих опытов не рассматривался как катастрофа для авторов, постановщиков, для директора театра и соответствующего должностного лица в Министерстве культуры. Нужно, наряду с академической оперной сценой, создать экспериментальный оперный театр, который внес бы освежающую струю в стиль и репертуар нашей большой оперной сцены.

Коснувшись вопросов песенного творчества, Д. Шостакович отметил достижения советской музыки в области песни и в то же время указал на проявление в этом жанре дурного вкуса и кустарщины, подчеркнув необходимость внимательно разобраться в процессах, происходящих а массовом музыкальном быту.

— Нередко массовые увлечения (особенно среди молодежи) дурными образцами песен или эстрадной музыки, — сказал он, — возникают благодаря неудовлетворенности существующим репертуаром. Среди молодежи живет стихийная тяга к новому, к тому, в чем есть какая-то выразительная свежесть, какая-то «изюминка». Но наши композиторы-песенники чаще всего очень мало значения придают новаторским поискам в своей области. Найденные однажды схемы без конца повторяются. Их выразительность слабеет, становится вялой, мало действенной. Песня становится будничной, перестает нравиться. А многомиллионный слушатель

не ждет, ищет новых впечатлений: тут-то его и подстерегает болото эстрадной пошлости. Она приносит мнимое удовлетворение новизной и некоей «пикантностью» и при этом глубоко отравляет эстетический вкус. Здесь коренится, между прочим, причина широкой популярности джаза.

Только поток новых, творчески свежих песен может явиться орудием в борьбе с пошлостью. Нам нужны песни без крикливо-хвастливой бойкости, без унылой сентиментальщины, песни высокого эстетического вкуса, по-настоящему задушевные, скромные и романтичные.

Д. Шостакович высказал мнение, что развитию плодотворной творческой дискуссии в композиторской среде мешает прежде всего один из пережитков периода культа личности, а именно такие недопустимые методы спора, которые на деле превращаются в дискредитацию, очернение одной из спорящих сторон. Как только позиция одной из спорящих сторон идейно дискредитируется, спор фактически замирает. Между тем совершенно ясно, что спорят между собой люди, прочно стоящие на позициях советской идеологии, стремящиеся к одним и тем же целям, но только по-разному трактующие путь к этой цели. Зачем же вопреки здравому смыслу, вопреки совести и вопреки интересам общего дела прибегать к злой демагогии и тормозить столь нужную нам творческую дискуссию! К сожалению, Секретариат ССК более способствовал замораживанию дискуссии, чем ее развитию. Об этом свидетельствуют упорные нападки со стороны некоторых секретарей ССК на журнал «Советская музыка». Между тем, на довольно безрадостном фоне музыкально-критической литературы последних лет заметно выделяются номера «Советской музыки». Здесь, хотя и в скромных, ограниченных масштабах, но все же проявляются живые творческие высказывания, служащие толчком для интересной творческой дискуссии. Но достаточно было этих первых попыток выйти за рамки шаблона, штампа и повторения общеизвестных положений, как журнал немедленно стал мишенью для нападок. Эти безосновательные нападки, основанные на огульном обвинении журнала, будто он предоставляет свои страницы не для дискуссии, а для одностороннего освещения творческих проблем, продолжаются и по сей день. Однако достаточно просмотреть комплект журнала хотя бы за 1956 и 1957 гг., чтобы убедиться в противоположном. Разве не различны по своей установке напечатанные в журнале статьи Сабининой и Апостолова, Сохора и Кремлева, Кухарского и Лебединского, Келдыша, Кабалевского, Грошевой и многих других. Трудно объяснить происхождение всех этих нападок. Но несомненно одно: они служат тормозом в развитии дискуссии и поэтому вряд ли получат поддержку в широкой творческой среде.

— Хочется пожелать, — сказал Д. Шостакович, — чтобы в новом Правлении и Секретариате было побольше людей творческого типа, людей пытливых, живущих активной жизнью художников и проявивших глубокое понимание задач советского искусства. Хочется пожелать, чтобы в нашем коллективе не оставалось места для элементов музыкального бюрократизма и канцелярщины, чтобы любители администрировать почувствовали себя неуютно в нашем коллективе. Хотелось бы, чтобы у нас в Союзе композиторов воцарилась атмосфера великодушия и доброжелательства! А для этого нужно со всей последовательностью, беспощадностью и, я бы сказал, с революционной страстностью повести борьбу против всяких нарушений этики, за высокий моральный уровень в отношении и делах — начиная с крупного и кончая мелочами повседневного профессионального быта. Выражаю свое сожаление, что вопросы морально-этического порядка не нашли отражения в докладах нашего съезда.

Хотелось бы, чтобы жизнь нашего коллектива всемерно способствовала расцвету советского музыкального творчества во всем многообразии его стилей, направлений, индивидуальных творческих исканий, чтобы творческая дискуссия постоянно сопутствовала этим исканиям, не сужаемая искусственными догматическими рамками.

В числе наиболее острых проблем узбекской профессиональной музыки композитор М. Бурханов (Ташкент) назвал проблему создания полноценного оперного произведения. Успешному решению этой проблемы мешает недостаточно высокий уровень профессионального мастерства узбекских композиторов. Горячие споры идут также по поводу вопроса о взаимосвязи профессионального и народного искусства. Опыт по-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание