Музыкальная критика может оставаться уважительной, будучи в то же время страстной и даже пристрастной. Обвиняя композитора в субъективизме, критик, сам того не замечая, произносит субъективнейший приговор произведению.

В речи на Втором Всесоюзном съезде композиторов тов. Д. Шепилов сказал: «Каждый художник вносит свое в создаваемую искусством картину мира, у каждого своя творческая манера, и всемерная поддержка индивидуального своеобразия каждого художника должна способствовать обогащению музыкального искусства в целом».

Д. Шостакович принадлежит к художникам, остро чувствующим величайшие и порой трагичные коллизии современности. Не признать этого не может и сам Ю. Кремлев. Явно противореча самому себе, он указывает в конце статьи: «Что же ценится в этой музыке? (в Десятой симфонии. — А. Н.). Ценится то отражение отдельных сторон современной мировой действительности, которое удалось Д. Шостаковичу и в котором он является художником правдивым и ярким». Разве это не высшее достижение, о котором может мечтать каждый художник?

Личные вкусы всякого критика, естественно, не могут даже приблизиться к «целостному, всестороннему охвату» всего разнообразия музыкальных стилей и композиторских индивидуальностей. Но элементарная объективность самого критического метода должна быть ему присуща и в тех случаях, когда речь идет о произведении, не пользующемся его чисто вкусовой симпатией. Тогда бы не пришлось ни прибегать к передержкам ради подтверждения своей концепции, ни противоречить самому себе в ряде принципиальных положений.

Упрощенное решение темы

В. ГОРОДИНСКИЙ, Л. ДАНИЛЕВИЧ

«Создавать солнца!» — требует вслед за Жаном Кристофом П. Апостолов в статье «О насущных вопросах творчества и критики»¹. Но как мрачна, бессолнечна его собственная статья! П. Апостолов адресует нашей музыкальной критике, а заодно и творчеству ряда композиторов, тяжкие обвинения в «нигилизме» и «ревизионистских тенденциях». Тут и рецидивы модернизма, и захваливание фальшивых сочинений, и культ «небольшой избранной группы композиторов» (каких именно — автор статьи не поясняет).

По мнению П. Апостолова, «здоровая деловая полемика нередко подменяется неоправданной тенденцией к полной «смене вех» на генеральном пути развития советской музыки». Есть, оказывается, люди, которые ставят вопрос о кризисе нашей критики «с того дня, как она стала опираться на решения партии о музыке». Серьезные обвинения! Но какие же доказательства приводит П. Апостолов в подтверждение своих тезисов?

Доказательств, собственно говоря, нет, ибо нельзя же считать доказательствами сомнительные «аргументы», которые выдвигает автор статьи. Его критическое внимание привлекла, например, вступительная статья к сборнику «Советская музыка» (изд. «Советский композитор», 1956 г.). Не затрудняя себя попыткой убедительно обосновать свои упреки, П. Апостолов заявляет, что статья эта якобы требует «генерального пересмотра всех позиций кашей критики». Да в чем же именно

_________

¹ «Советская музыка» № 3, 1957 г.

усмотрели Вы, тов. Апостолов, такое требование?! Не удосужившись толково разобрать статью, вы возмущаетесь тем, что в ней говорится о конкретных ошибках, допущенных нашей музыкальной критикой и эстетикой. Говорится, в частности, о том, что некоторые критики умудрялись обнаруживать формализм «там, где его в действительности не было» (эту фразу П. Апостолов цитирует). В статье приводятся факты, подтверждающие правильность данных положений. С каких же это пор критика недостатков, исправление ошибок стало «ревизией основ»?!

Ведь строчкой ниже сам П. Апостолов справедливо замечает: «О серьезных ошибках нашей критики и теории... следует говорить в полный голос». Спрашивается, как сочетать эту декларацию с попытками опорочить правильные критические суждения в статье из сборника «Советская музыка»?

Разделавшись одним махом пера со статьей из сборника, П. Апостолов в том же стиле прорабатывает и некоторые другие статьи. При этом он по-прежнему приписывает разным авторам то, чего они не писали в действительности. Критик, например, цитирует высказывание А. Сохора из его статьи «За принципиальность в критике»¹: «Хочется уже сейчас предостеречь от одной опасной тенденции, которая намечается у некоторых музыкальных деятелей, — приписывать автору ответственность за взгляды и поступки его героев, отождествлять его с ними». Что можно возразить против такого совершенно верного суждения? Но П. Апостолов усмотрел в этой фразе провозглашение права на творческую безответственность, открытые симпатии «индивидуалистическому замыканию художника», ориентацию «на строгую отгороженность композитора от мира».

При таком «методе» полемики П. Апостолову по сути дела приходится воевать с призраками. Он изобретает разные порочные «концепции» для того, чтобы разоблачить их. Такова, например, «концепция» о «приемлемом» модернизме. Критик пытается отыскать ее в рецензии Л. Данилевича на первый том Истории русской советской музыки, подготовленный Институтом истории искусств АН СССР (рецензия опубликована в декабрьском номере «Советской музыки» за 1956 год). Л. Данилевич возражал против того, чтобы валить в одну кучу такие произведения, как, например, «Траурная ода» А. Крейна и «Октябрь» Н. Рославца. При всех противоречиях, свойственных музыке «Оды», ее автор, несомненно, ближе стоял к реализму, глубже, серьезнее понимал задачи советского искусства, чем формалист Н. Рославец. Но для П. Апостолова все это излишние «тонкости». Он рубит с плеча. А тем, кто с ним не согласен, приписывает «частичную реабилитацию» модернизма. Он, например, заявляет, что Л. Данилевич будто бы считает Вторую симфонию Д. Шостаковича произведением «условно приемлемым», между тем как она не была принята публикой. Однако в рецензии Л. Данилевича ничего подобного не сказано.

В своей статье П. Апостолов утверждает, будто ныне в советской музыке имеет место реставрация экспрессионизма. Одним из «реставраторов» этого модернистского течения оказывается опять-таки... Л. Данилевич. В его рецензии на первый том Истории русской советской музыки говорится, что авторы этой книги нередко бездоказательно критикуют отдельные произведения, усматривая в них модернизм, экспрессионизм. Лак, например, авторы первого тома повторили старые рапмовские формулировки («экспрессионистская взвинченность») по отношению к

_________

¹ «Советская музыка» № 9, 1956 г.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Упрощенное решение темы

В. ГОРОДИНСКИЙ, Л. ДАНИЛЕВИЧ

Содержание