Письма, воспоминания, документы

ВОСПОМИНАНИЯ О А. СПЕНДИАРОВЕ

А. ТЕР-ГЕВОНДЯН

Я познакомился с А. А. Спендиаровым в Петербурге в 1908 году, т. е. в начале моей студенческой жизни.

Задолго до моего личного знакомства с Александром Афанасьевичем, еще в гимназические годы, я восторгался его симфонической картиной «Три пальмы», не раз исполнявшейся в Тифлисе в концертах под управлением дирижера Л. Штейнберга.

Я был страстным любителем симфонической музыки и помню, что не пропустил ни одного исполнения «Трех пальм» и «Шехеразады». Познакомиться с авторами этих произведений было моим заветным желанием.

Осенью 1907 года я приехал для получения высшего музыкального образования в Петербург. Я решил обратиться за советом к Н. А. Римскому-Корсакову и отправился к нему прямо на квартиру. Познакомив меня с нут же сидевшим своим учеником И. Стравинским и узнав, что я армянин, приехал из Закавказья, Николай Андреевич сразу же заговорил о Спендиарове:

— А вы Спендиарова знаете? Он талантливый композитор и очаровательный человек, постоянно живет в Крыму, но ежегодно приезжает в Петербург. Я советую вам обязательно с ним познакомиться.

Спустя несколько месяцев Александр Афанасьевич приехал в Петербург, и я познакомился с ним на квартире у его родственника. Спендиаров очаровал меня с первого же дня нашего знакомства необыкновенной скромностью, беззаветной преданностью искусству и большой прямотой.

Узнав, что я собираюсь посвятить себя музыке и уже зачислен в Петербургскую консерваторию по классу теории композиции, А. А. пожелал мне успеха.

— Без художественного мастерства и композиторской техники нет творчества, — оказал он, — и, пока мы живем на свете, мы должны всегда совершенствовать нашу творческую мысль, а для этого, помимо дарования, требуются трудоспособность и настойчивость.

Спендиаров был высокого мнения о профессорах и педагогах Петербургской консерватории, особенно выделяя как педагога А. К. Лядова.

А. А. Спендиаров преклонялся перед гением своего учителя Римского-Корсакова, смерть которого была для него большим потрясением. С чувством глубокой скорби он говорил:

— Второго такого, как Римский-Корсаков, не будет, его имя всегда останется живым, близким и дорогим. Каждая страница его партитуры — это образец того, как должен работать и творить каждый профессионал-композитор. На его партитурах мы все учились и будем учиться.

Профессионалов-музыкантов среди армян в те годы было очень мало, и это особенно способствовало нашему постоянному общению с Александром Афанасьевичем.

Впоследствии между нами установились самые дружеские отношения. Мне было известно, что Спендиаров часто справлялся о моих занятиях в консерватории у А. К. Глазунова, А. К. Лядова, Н. Н. Черепнина; он помогал своими советами армянским юношам, приезжавшим учиться в Петербург, оказывал им всяческое содействие, радовался их успеху. Как-то раз, познакомившись с моими вокальными произведениями и обработками армянских народных песен, Спендиаров обратился к Бесселю с пожеланием издать их; в 1910 году это было осуществлено издательством. Для меня, в то время начинающего композитора, студента первого курса консерватории, это было очень большое событие.

Авторские симфонические концерты Спендиарова в Петербургском Дворянском собрании (ныне филармония) проходили при переполненном зале и имели большой успех. На одном из таких концертов я слышал в исполнении артистки Александрийского театра Ведринской две мелодекламации с сопровождением симфонического оркестра. Это был «Эдельвейс» на текст Горького (из пьесы «Дачники») и монолог «Мы отдохнем» (из пьесы Чехова «Дядя Ваня»). Помню, что эти номера принесли шумный успех автору и исполнительнице, и вторая мелодекламация была бисирована.

На авторских концертах Спендиарова в Петербурге я не раз видел среди слушателей художника И. Репина, Ц. Кюи, А. Глазунова, Ф. Блуменфельда, Е. Збруеву, молодых музыкантов, тогда еще учащихся консерватории, М. Гнесина, Б. Асафьева, Н. Мясковского и других.

Александр Афанасьевич отличался необыкновенной скромностью, был чрезвычайно простым и душевным человеком, безупречно честным и предельно строгим к себе и своему творчеству.

Однажды (это было в 1911 году), после авторского концерта Спендиарова, я, прослушав его «Крымские эскизы», спросил у него, почему он не использует в качестве тематического материала напевы армянских народных песен, а обращается к фольклору крымских татар.

А. А., не задумываясь, ответил, что он, как уроженец Крыма, лучше знает песни крымских татар, чем свои родные, и потому и обращается к ним. Тут же он прибавил, что мечтает пожить на Кавказе, познакомиться с армянским народным творчеством с тем, чтобы отобразить его в своих произведениях.

Тогда же я подарил Спендиарову сборник армянских народных песен, составленный старейшим фольклористом Ст. Демуряном. Одну песню из этого сборника — «К возлюбленной» — А. А. спустя несколько лет обработал и оркестровал.

В конце 1912 года в Тифлисе было создано Армянское музыкальное общество, в программу которого входила организация издательства, концертов, конкурсов, музыкально-этнографических экспедиций

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Письма, воспоминания, документы

ВОСПОМИНАНИЯ О А. СПЕНДИАРОВЕ

А. ТЕР-ГЕВОНДЯН

Содержание