Слово о песне

А. Бочаров

Два составных элемента песни — поэтический и музыкальный — выступают в тесном единстве, взаимно дополняя и обогащая друг друга; в результате их слияния рождается синтетический песенный образ.

В хорошей песне нас почти всегда привлекает центральный песенный образ, вокруг которого концентрируется все музыкальное и поэтическое развитие. В «Марше веселых ребят» И. Дунаевского и В. Лебедева-Кумача таким центральным ядром явились слова: «И тот, кто с песней по жизни шагает, тот никогда и нигде не пропадет». В этих жизнеутверждающих, энергичных строках припева, как и в сопутствующей им музыкальной фразе, выражено главное, определяющее настроение песни.

В известной песне А. Давиденко и Д. Бедного «Нас побить, побить хотели» центральный песенный образ выражен в первой строфе, почти полностью заимствованной из одной сибирской частушки:

Нас побить, побить хотели,
Нас побить пыталися,
А мы тоже не сидели,
Того дожидалися!

Эх, побить, побить хотели,
Побить собиралися,
А мы, сами атаманы,
Того дожидалися!¹

«Частушечное» начало придало этой военно-патриотической песне задорный, боевой тон, который определил и характер музыки — бодрый, веселый, хлесткий.

Хорошие стихи помогают композитору в создании музыкальной ткани песни, ибо передают черты живого человеческого характера. Живая поэтическая речь песенного стиха таит в себе огромные интонационные богатства. В свою очередь, композитор углубляет образы поэтического текста, обогащая их новым эмоциональным содержанием.

Не приходится говорить об огромной роли образного слова в песне: без выразительного текста не получится и хорошей песни. К сожалению, важным вопросам мастерства поэтов-песенников у нас все еще не уделяется серьезного внимания. Это ведет к тому, что в песенной поэзии до сих пор подвизаются так называемые «текстовики» — люди, не обладающие самобытным поэтическим восприятием жизни.

Одним из таких интенсивно работающих в песенной поэзии авторов является О. Фадеева.

В своих текстах О. Фадеева обрисовывает главным образом внешние признаки предметов окружающего мира — вместо того, чтобы раскрывать мысли и чувства человека. В песне «Сосна и елка» (музыка П. Аедоницкого и М. Иорданского) рассказывается о том, как из сосны построили школу и в сосновый дом принесли новогоднюю елку. Так ли уж интересна и важна эта «трогательная» встреча двух деревьев? В песне «Курский соловей» (музыка С. Туликова) констатируется, что война разогнала соловьев, а теперь они снова поют «в куще темной зелени». И сколько бы ни указывалось в

_________

¹Сборник великорусских частушек под редакцией Е. Елеонской. М., 1914, стр. 221.

нотax: «задушевно» («Девичья песня»), «проникновенно» («Курский соловей»), их не споешь задушевно, проникновенно, ибо в этих стихах не выражено большое человеческое чувство. В текстах О. Фадеевой мы не ощущаем живого образа человека, способного глубоко воспринимать явления действительности. Человек, изображаемый в стихах О. Фадеевой, — маленький, неинтересный. Вот песня «Ожидание» (музыка А. Лепина):

Пусть, закутав всю столицу,
Гуще, гуще сыплет снег,
Но притти не побоится
Мой любимый человек.

Неужели же вся «сила подвига» любимого человека в том и заключается, что он не побоится… снега на улицах Москвы?

О. Фадеева не знает по-настоящему реального героя современности. А незнание жизни ведет к стилизации: в своих текстах она нередко подменяет жизненные образы литературными архаизмами, словно заимствованными из альбомов XVIII века. Обращаясь, например, к советским девушкам, поэтесса восклицает: «Девушки, подруженьки, станьте в хоровод», хотя хороводы вовсе не характерны для нашего быта.

Отсутствие ясного, простого и в то же время законченного образа приводит в песнях О. Фадеевой к двуплановости, нечеткости поэтического развития. Песня «Во имя мира, во имя жизни» (музыка В. Кручинина) начинается строфой:

Доносятся грома раскаты,
Становятся тучи темней,
Земля велика и богата,
Но хищникам тесно на ней.

Две первые и две последние строки образно и логически не связаны. Намеченное вначале традиционное сравнение войны с грозой оборвано; едва мы успели представить себе эту черную грозу, как нам предлагают переключиться на картину богатой земли, затем на хищников; трудно уловить главное в этом пестром калейдоскопе слов.

Хороший песенный текст — это поэтическое произведение, уже заключающее в потенции ту мелодию, с которой ему суждено слиться. В то же время благодаря силе и глубине лирического чувства песенные стихи живут и как самостоятельные произведения — вне музыки.

Лирическое чувство, заключенное в центральном образе песни, сохраняет свою напряженность, динамичность лишь при живом, энергичном развитии. Если в тексте нет непрерывного нарастания чувства, если он «топчется» на месте, — песня не поется. Вялость чувства особенно часто встречается в тех песнях, где лирический сюжет не подкреплен повествовательным. В такого рода текстах все, в сущности, уже сказано в первой строфе, а остальные строфы оказываются ненужным повторением, ибо не дают слушателю и исполнителю ничего нового. Такова, например, песня А. Софронова «Дай руку, товарищ далекий» (музыка С. Каца); во втором и третьем куплетах текста нет развития — одно и то же варьируется в очень похожих словах:

Чтобы день наш был, как юность, хорош,
Прочный мир оберегай, молодежь!
Чтоб фашизму никогда не бывать,
Будем на посту стоять!
Чтобы мирный день не скрылся в дыму,
Не дадим войны зажечь никому!
Будем мы на страже мира стоять,
Порох свой сухим держать!

Лозунговая патетика, отсутствие образного развития делают это стихотворение в песне вялым; оно неспособно дать простор чувству исполнителя.

Такова же и песня Я. Шведова «Что мы защищаем» (музыка П. Акуленко). Песня состоит из пяти строф, каждая из которых начинается с одинакового двустрочия:

Что мы защищаем, что мы бережем
Нашим ратным делом, воинским трудом?

Вторые двустрочия, являющиеся ответом, представляют собой популярный пересказ газетной статьи и к тому же повторяют друг друга. При бессюжетности текста можно легко переставить порядок слов — целое от этого не пострадает.

Примером яркого, динамичного развития может служить «Песня трактористов» И. Дунаевского и В. Лебедева-Кумача. Текст ее состоит из пяти строф, представляющих собой живое выражение чувства, основанного на жизненной логике человеческих поступков. Первая строфа является обращением трактористов к их «боевым друзьям — тракторам». Вторая рисует картину поля, на которое выехали трактористы. Третья строфа посвя-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Слово о песне

А. Бочаров

Содержание