ИЗ КОНЦЕРТНЫХ ЗАЛОВ

Симфонический концерт из произведений Скрябина

Неясность мировоззрения есть недостаток настолько важный, что может во многом обесценить творческую деятельность художника. Это замечание Салтыкова-Щедрина вполне приложимо и к сфере исполнительского творчества. Оно приобретает особо важную роль при оценке исполнения произведений сложных, противоречивых, в частности, при оценке исполнения советскими дирижерами симфонических произведений Скрябина. Дирижер, который берется за трудные скрябинские партитуры, не может просто отмахнуться от глубоких противоречий в творчестве этого талантливого русского композитора. Он обязан активно выявить в музыке Скрябина все здоровое, устремленное вперед, пронизанное могучим оптимизмом, словом, выявить все то, чем нам дорог Скрябин сегодня. Разумеется, такая задача не под силу дирижеру, не обладающему ясным мировоззрением и большой художественной волей.

Третья симфония («Божественная поэма») Скрябина, вместе с «Поэмой экстаза» являющаяся вершиной его творчества, к сожалению, редко исполняется в концертах. Тем более досадно, что в концерте Государственного симфонического оркестра СССР, состоявшемся 6 января в Большом зале консерватории под управлением В. Небольсина, слушатели не ощутили в трактовке дирижера ни ясности художественных намерений, ни четко выявленных принципиальных позиций. В симфонии эпизод следовал за эпизодом, дирижер пытался механически воспроизводить отдельные авторские ремарки, но единая линия развития произведения, его здоровое начало остались нераскрытыми. В исполнении поблекло огромное полифоническое богатство партитуры Скрябина. Дирижер игнорировал разнообразнейшее и всегда живое многоголосие, являющееся важнейшим компонентом музыки симфонии; сочинение прозвучало, как растянутая гомофонная пьеса, в которой постоянно доминировал лишь один мелодический голос, а все остальное превратилось в аморфный и рыхлый фон с недостаточно определенной гармонией.

Трудно признать удачной и трактовку «Поэмы экстаза». В противоположность Третьей симфонии, партитура «Экстаза» прозвучала полностью в ее, так сказать, «материальном выражении». До слушателей дошло все, вплоть до самых второстепенных голосов. Однако протокольная сухость и «деловитость», исходившие от дирижера, привели к превращению прекрасных стихов в скучную прозу.

В сопровождении фортепианного концерта Скрябина Небольсин проявил себя гораздо лучше: он чутко аккомпанировал солистке и нашел везде нужное соотношение между звучанием оркестра и рояля. Отлично, с большой артистической свободой сыграла концерт талантливая пианистка Вероника Петровская. Запомнился ряд счастливо найденных ею деталей, например упругий ритм второй вариации во второй части концерта. В финале, наоборот, излишне свободный ритм пианистки во второй теме плохо гармонировал с пластичным и строго ритмичным исполнением этой же темы оркестром. Звук у В. Петровской, мягкий и выразительный в piano, резковат в forte.

Коллектив Государственного симфонического оркестра СССР сделал все, что было возможно, для художественного успеха концерта. Нельзя не отметить исполнителей сольных партий — сочное, певучее и одновременно мощное звучание солирующей трубы в «Поэме экстаза» (Л. Юрьев), красивый звук и глубоко продуманную фразировку концертмейстера первых скрипок И. Жука. В заключение нельзя не выразить упрека в адрес руководства Московской филармонии, которое с непонятным постоянством приглашает для редких за последние годы исполнений Скрябина одного и того же дирижера, явно не справляющегося с задачей. Неужели нельзя привлечь внимание других талантливых наших дирижеров к лучшим произведениям композитора?

Б. Лятохин

«Мейстерзингеры» Р. Вагнера

После многолетнего перерыва мы услышали наконец, пусть с купюрами и лишь в концертном исполнении, оперу Вагнера. Комитет радиоинформации поступил правильно, остановившись для начала на «Мейстерзингерах» — самой светлой, самой народной и демократически направленной опере композитора.

По отношению к Вагнеру применимо известное положение Энгельса о Бальзаке. Heт никакого сомнения, что Вагнер как великий немецкий художник-музыкант бесконечно, неизмеримо выше Вагнера-идеолога, философа, критика и общественного деятеля; лучшие творения композитора являются живым осуждением его собственных, порой реакционных взглядов.

Здесь не место подробно останавливаться на проблеме Вагнера по существу. Но хочется сказать, что пришло время вернуться к этому вопросу, многое пересмотреть в творчестве Вагнера с передовых позиций современности. Необходимо, чтобы лучшее из вагнеровского наследия заняло подобающее место в нашей музыкальной жизни.

С идеей «Мейстерзингеров» Вагнер не расставался более двадцати лет. В 1845 году родился первый вариант литературного текста; в 1867 году «Мейстерзингеры» были окончены, и в 1868 году в Мюнхене под управлением Ганса Бюлова состоялась премьера. «Мейстерзингеры» на творческом пути Вагнера играли своеобразную роль светлого, оптимистического контраста. Сам он справедливо считал свою оперу комической по жанру (единственный пример в его зрелом творчестве), глубоко народной по истокам и рассчитывал на ее успех в широких народных массах.

Идея «Мейстерзингеров» ясна, прекрасна и неувядаема: истинное искусство свободно от пут формализма и схоластики, оно черпает силу в народе, оно национально, оно служит простым людям и родине. Живым воплощением этой идеи является средневековый поэт — сын народа, простой сапожник по профессии Ганс Закс.

Тема мастерства является одной из важнейших в опере. Без истинного художественного мастерства невозможно искусство больших идей, глубокого содержания. Но понятие мастерства отнюдь не совпадает с абстрактной технической сноровкой.

В лице Ганса Закса мы видим истинного мастера, воспитанного на лучших народных, национальных традициях, в лице Вальтера фон Штольцинга — пылкого поэта, новатора. Вальтер, как подлинный художник, в живой практике творит самые формы музыкального искусства. Высоко поучительна сцена (в начале третьего акта, к сожалению, частично купированная в исполнении), где Вальтер поет в первый раз свою восторженную песню («Сад озарен был сиянием дня»), а Закс, комментируя между строфами его пение, дает определения частям возникающей прекрасной формы.

Но когда Вальтер, победитель состязаний, горделиво отказывается от звания мастера, Закс дает ему решительную отповедь — без мастерства нет искусства!

Тема мастерства ярко и конкретно воплощена в главном драматургическом конфликте оперы. Сила выражения этого конфликта — в том, что он представлен столкновением не абстрактных идей, а живых персонажей. Заксу и Вальтеру противопоставлена фигура Бекмессера, имя которого стало нарицательным для всего бездарного, сухого, педантичного. Серенада, которой Бекмессер терзает слух во втором акте, является изумительным образцом музыкальной сатиры.

В этом также — актуальность «Мейстерзингеров». Есть чему поучиться у Вагнера в создании сатиры средствами музыки, в показе и осуждении — через ярчайший собирательный художественный образ — формализма, «бекмессеровщины».

Счастливой находкой Вагнера было поместить героев оперы в патриархальную атмосферу средневекового Нюренберга. Вагнер великолепно изучил жизнь средневековых цехов, использовал огромное количество материалов о состязаниях певцов из среды булочников, сапожников, лудильщиков, о своде строгих правил — «табулятуре», которой руководились певцы, и т. д. Множество деталей, дополненных фантазией Вагнера, создает реальный, бытовой фон оперы.

То, что Вагнер обратился в «Мейстерзингерах» к реальным людям, к исторической действительности, к жизненным страстям, несомненно, усиливает реалистичность его произведения.

Музыка «Мейстерзингеров» — одна из вершин мастерства Вагнера. Поистине бесподобна оркестровка. Юмористическая сцена драки (второе действие), гениальный квинтет из третьего акта, знаменитое совмещение трех главнейших тем в репризе увертюры — лишь некоторые примеры полифонического искусства Вагнера.

Но самым ценным, что подкупает в «Мейстерзингерах», является поток вдохновенных мелодий. Все три песни Вальтера, песни Закса (второй и третий акты) — достойное тому подтверждение.

Оценивая исполнение (14 января, Большой зал консерватории) такого труднейшего произведения, как «Мейстерзингеры», надо прежде всего отдать должное коллективам оркестра и хора, воодушевленно, с большим мастерством проведших свои партии.

Отметим вдохновенную работу С. Самосуда — дирижера и художественного руководителя концертного исполнения. Велика заслуга и главного хормейстера К. Птицы.

Хорошо были исполнены увертюра, хорал в начале первого акта (партия органа — Л. Ройзман), оркестровое вступление к третьему акту, хоровая сцена драки, изящный народный хор «Веночек» (первый акт).

Первое исполнение оперы Вагнера после длительного перерыва не могло принести полного удовлетворения в отношении вокального мастерства. Хотелось бы от певцов-солистов и большей, «вагнеровской» силы звука, и большего понимания стиля.

В роли Ганса Закса выступил молодой певец Б. Добрин. Привлекательно прозвучала

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ИЗ КОНЦЕРТНЫХ ЗАЛОВ

Симфонический концерт из произведений Скрябина

Б. Лятохин

«Мейстерзингеры» Р. Вагнера

Содержание