Музыкальная эстетика

Об интонации

В. ВАНСЛОВ

В творческих спорах, в дискуссионных статьях, посвященных проблемам музыкальной эстетики, идет ли речь об опере или о песне, о традициях и новаторстве, о музыкальном языке и национальной форме, о мастерстве, неизменно возникает животрепещущий вопрос об интонации. Вместе с тем в последнее время все чаще раздаются голоса о том, что само понятие интонации страдает неясностью, расплывчатостью и чрезмерной «многозначностью».

Не претендуя на всестороннее решение этой проблемы, попытаемся разобраться в самом понятии «интонация» и определить его реальное значение в музыкознании.

Известно, что понятие интонации было развито академиком Б. Асафьевым. Но в работах Б. Асафьева это понятие употреблялось порой слишком «расширительно» и во многих смыслах. Например, когда Б. Асафьев пишет, что песня — это «лаконичная интонация, действующая на коротком “звуковом пространстве”»¹, а симфония — это «две-три сущностные лаконичные интонации — тезисы, действующие во взаимопритяжениях и взаимоотталкиваниях на больших звукопространственных расстояниях»², то с подобными определениями вряд ли можно согласиться. Отождествление интонации с песней и симфонией, с музыкальным образом или целым произведением составляет то чрезмерно расширительное толкование понятия интонации, которое вызывает справедливые возражения.

Однако, критикуя эту сторону концепции Б. Асафьева, не следует забывать о том, что в его учении об интонации содержится «рациональное зерно», которое им самим не было развито с достаточной ясностью. Это «рациональное зерно» заключается, по нашему мнению, в признании интонационной природы музыкального языка.

Термин «интонация» вошел в музыкознание по аналогии с интонацией словесной речи. Аналогия эта состоит в том, что «способ» создания музыкального образа сходен со «способом» выражения человеческих чувств в интонации словесной речи (высотные, темброво-регистровые, метро-ритмические и т. п. изменения звука) .

Наиболее важна в речевой интонации ее выразительно-смысловая функция. Через интонацию речи мы улавливаем тончайшие оттенки эмоционального состояния человека, его отношение к высказываемому. Интонация словесной речи имеет значение не только для выражения чувства говорящего, но и для подчеркивания, уточнения, акцентировки смысла произносимых слов. В человеческой речи «смысл заключается не только в словах, — пишет Б. Асафьев,— но также и в том, как, в каком эмоциональном тонусе, динамике, окраске, степени скорости и т. д. они доводятся до сознания слушателя и собеседника»³.

_________

Печатается в порядке обсуждения.

¹ Б. В. Асафьев. Музыкальная форма, как процесс. Книга 2, 1947, стр. 16.

² Там же.

³ Б. В. Асафьев. Опера. Очерки советского музыкального творчества. 1947, стр. 20.

По речевой интонации мы можем судить об общем характере разговора (спокойная беседа или горячий спор, рассказ или лирическое излияние), можем уловить скрытый смысл речи, ее подтекст, т. е. ощутить ее искренность, правдивость или, напротив, лживость, несоответствие ее смысла содержанию высказываемых слов.

Значение речевой интонации не исчерпывается ее выразительно-смысловой функцией.

Обладая национальной определенностью и характерностью, речевая интонация дает нам и некоторое представление об индивидуальном характере и темпераменте данного человека.

Каждому человеку присущ не только своеобразный тембр голоса, но и индивидуальная манера произношения, речевого интонирования, выражающая живость, жизненность его речи. Именно поэтому речевая интонация может приобретать изобразительное значение. В рассказе или повествовании мы можем, воспроизводя характерную речевую интонацию какого-либо человека, как бы воссоздать тем самым и некоторые типические черты его облика.

Из всего сказанного нетрудно понять сущность интонационной природы музыкального языка. Как в словесной речи интонация способствует выражению, выявлению характерного индивидуального облика человека, так и в музыкальном языке интонационный склад, тот или иной интонационный строй служит выразительным целям индивидуально характерных и в то же время типических образов. Иначе говоря, музыкальный язык, подобно речевой интонации, обладает выразительно-смысловой и индивидуально характерной функциями, проявляющимися в сходных внешних звуковых компонентах (звуковысотных, метро-ритмических, тембровых, динамических). Поэтому Б. Асафьев подчеркивает, что музыка есть «прежде всего искусство интонации, а вне интонации только комбинация звуков», «музыка не существует вне процесса интонирования»¹.

Именно в силу этой реально существующей аналогии между сущностью, природой музыкального языка и интонацией словесной речи и возникло понятие музыкальной интонации в более узком смысле, подразумевающем мелодический оборот (мотив, попевку) с определенным выразительным значением. Интонация в этом более узком смысле, будучи частью мелодии, является одним из важнейших элементов музыкального образа.

Все это, однако, отнюдь не означает, что мелодические интонации представляют собой простое воспроизведение речевых интонаций. В словесной речи (а в значительной степени и в поэзии) интонация играет подчиненную роль, является вспомогательным выразительным элементом. Музыкальные же интонации — это конкретные элементы мелодии, т. е. художественного образа, отражающего действительность. Поэтому они качественно отличны от речевой интонации, специфичны. Внешне это выражается прежде всего в точной фиксированности всех сторон интонационной выразительности — звуковысотной, метро-ритмической, а обычно также темповой, тембровой и динамической. Поэтому все компоненты интонации в музыке, сходные с интонационными компонентами словесной речи, представляют собой специфические закономерности лада, метро-ритма и т. д., которых нет в словесной речи.

Выразительность музыкальных интонаций может корениться в выразительности человеческой речи (хотя и в этом случае далеко не всегда имеет место воспроизведение речевых интонаций), но может иметь и другие источники. Так, например, некоторые весьма выразительные фанфары, ярко эмоциональные танцевальные обороты, мелизматически изукрашенные мелодии происходят вовсе не от речи, хотя их интонационная природа от этого не нарушается. Важным источником музыки, наряду с интонационной выразительностью, является ритм, коренящийся в движении явлений реальной действительности, в человеческом труде, выразительном жесте.

Нетождественность музыкальной и речевой интонаций необходимо особо подчеркнуть в связи с тем, что в советском музыкознании распространена теория, сводящая интонационную природу музыки к воспроизведению музыкальными средствами («омузыкаливанию») интонаций человеческой речи. Наиболее после-

_________

¹ Б. В. Асафьев. Музыкальная форма, как процесс. Книга 2, 1947, стр. 69 и 92.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Музыкальная эстетика

Об интонации

В. ВАНСЛОВ

Содержание