даны после 1949 года И являются подлинными детищами культуры нового, свободного Китая. Если раньше симфонические оркестры в Китае формировались преимущественно из музыкантов-европейцев, то сейчас они, включая дирижеров, состоят из одних китайских музыкантов. Один из таких молодых оркестров, организованный при Центральной театральной студии в Пекине, отлично исполнил под управлением дирижера Чжан Ян красочную сюиту «Северный Шэньси» композитора Ма Кэ и «Татарскую сюиту» советского композитора Н. Жиганова. В другом концерте я слышал очень хорошее исполнение поэтичного симфонического произведения Хэ Лу-тина «Вечеринка».

Интересных результатов достигают китайские композиторы, вводя в симфонический оркестр группу народных национальных инструментов. Таковы, например, сочинения Шу Тэ-мина «Мейюй» и «Песня пастуха», построенные на мелодиях народных песен. Запомнилось и сочинение композитора Тан Сяо-лина «Весна на озере», исполненное в одном из концертов оркестром народных инструментов Шанхайского общества по изучению национальной музыки.

Поэтичные названия свойственны многим, особенно старинным, китайским народным музыкальным произведениям. Таковы слышанные нами пьесы «Когда золотистыми искорками играют ветви ивы» (соло для свирели тун-сяо) , «Свечи под ветерком» (соло для скрипки хуцинь), «Летают куропатки» (соло для флейты ди-цзы), «Когда растают на полях последние снега» (для ансамбля пибаистов) и т. д. Здесь, несомненно, сказываются особенности древней культуры Китая, ее литературы и поэзии, находящие выражение в своеобразной поэтической символике.

Превосходное впечатление оставили новые хоровые коллективы, особенно хор студентов Шанхайской консерватории. Это первоклассный коллектив (около 150 человек), руководимый опытным музыкантом Ян Тя-ценом. Высоко художественно были исполнены хором популярнейшая народная песня о Мао Цзе-дуне «Заря на востоке» (слова песни написаны крестьянином из провинции Шэньси) , две песни Хэ Лу-тина — «Молодежь нового Китая» и «Да здравствует вождь народа», «Песня о Родине» Ван Синя и «Единство всех народов мира» Цюй Си-сян.

Приведенные факты и примеры говорят о кипучей, многообразной музыкальной жизни народного Китая. Воспитываются новые кадры, создаются новые коллективы, изучается народная музыка, крепнет и растет новое, реалистическое творчество.

Далеко не обо всем виденном и слышанном в Китае мог я рассказать в этом небольшом очерке. Но я надеюсь, что и рассказанное мною в некоторой мере поможет читателям полнее и живее представить себе замечательный процесс бурного роста, творческого созидания, которым охвачен великий народ свободного Китая.

Трудно передать то радостное волнение, которое испытывали мы, члены советской делегации, в дни пребывания в Китае. Повсюду мы встречали искреннейшее гостеприимство, повсюду мы чувствовали себя в кругу настоящих, близких друзей. Это чувство не покидало нас ни в городах, ни в деревнях, ни среди рабочих, ни среди деятелей искусства и науки.

Многие лучшие сыны китайского народа бок о бок с воинами героической Кореи отстаивают сегодня свободу и независимость народов Азии в борьбе против наглых американских агрессоров, не останавливающихся ни перед чем, вплоть до развязывания бактериологической войны — чудовищного преступления против человечества. Деятели китайского искусства, и в их числе музыканты, не стоят в стороне от великого патриотического движения. Композиторами нового Китая созданы сотни произведений, выражающих волю народа к победе, к утверждению мира во всем мире.

В дружбе с народами Советского Союза и стран народной демократии китайский народ находит поддержку в своем гигантском созидательном труде, в своей борьбе за счастье и мир.

Вечна и нерушима дружба советского и китайского народов, скрепленная в Московском Кремле рукопожатием нашего великого вождя Сталина и испытанного вождя китайского народа Мао Цзе-дуна. Эта великая дружба находит свое выражение и в дружбе музыкантов наших народов.

Мы, советские музыканты, как и весь советский народ, с горячим сочувствием и дружеским вниманием следим за борьбой китайского народа, за его успехами в строительстве нового, демократического государства. И мы от всей души желаем нашим друзьям — китайским музыкантам — самых больших, самых лучших успехов в их благородном творческом труде, направленном на благо народа!

Фестиваль польской музыки

В декабре 1951 года закончился четвертый съезд польских композиторов. Во время съезда были прослушаны произведения польской музыки, созданные за последние два года. Съезду предшествовали массовые мероприятия фестиваля польской музыки, длившегося в течение почти всего 1951 года.

Опыт проведения широкой творческой дискуссии с показом и анализом конкретных произведений, заимствованный нами у Союза советских композиторов, оказался весьма плодотворным. Итоги фестиваля польской музыки (последний, третий этап которого совпал со съездом Союза польских композиторов) стали основой решений, сформулированных съездом.

Польское музыкальное творчество развивается под знаком борьбы за реализм и народность, против формализма. В среде композиторов заметно возрос интерес к музыкальному фольклору, усиливаются поиски нового польского национального стиля. Следует упомянуть и о повороте ряда композиторов от форм чисто инструментальных к формам вокальным и вокально-инструментальным. Наблюдается стремление некоторых композиторов опереться на конкретное программное содержание.

За работу в популярных, массовых жанрах с увлечением взялись композиторы, чье творчество до последнего времени развивалось в основном в области больших, монументальных форм. Так, например, Шелиговский, автор оперы «Бунт студентов», занялся обработкой польских народных песен для самодеятельных хоров. Среди авторов массовых песен мы встречаем, наряду с известными специалистами этого жанра Градштейном, Сыгетинским, Олеарчиком, Шпильманом, имена наших симфонистов; среди авторов популярных инструментальных произведений — имена Пануфника, Бацевич, Сикорского, Лютославского. В этом нельзя не видеть признаков идейной перестройки наших композиторов, их отхода от былой замкнутости.

Свидетельством этой перестройки является возросший интерес к оперному жанру. Серьезным достижением в этой области следует признать оперу Тадеуша Шелиговского «Бунт студентов» — произведение красочное и живое, народное по своему характеру. Сложную проблему стиля исторической оперы Шелиговский решил в общем успешно, хотя в этом произведении имеются недостатки и неровности.

Нельзя не отметить успехи наших композиторов в области кантатно-ораториального жанра. Наряду с весьма сложными хоровыми полотнами, как, например, «Пророк» Войтовича (на стихи Пушкина) или «Цветные мелодии» Экера, появились «Кантата о Сталине» Градштейна, «Вроцлавская кантата» Вилкомирского, «Кантата о варшавском каменщике» Сероцкого. Эти произведения рассчитаны на широкую, массовую аудиторию.

Значительный интерес представляет «Симфония мира» А. Пануфника, одного из наших ведущих композиторов, обратившегося в этом сочинении к большой жизненной теме, волнующей умы и сердца миллионов простых людей. Стремление откликнуться на запросы жизни, участвовать в борьбе народов за дело мира ощущается в «Революционной кантате» Бэйрда, в «Кантате о Сталине» Градштейна, во «Вроцлавской кантате» Вилкомирского.

Тем не менее известная «застенчивость», робость все еще мешает многим нашим композиторам преодолеть свою замкнутость и включиться в активную работу над произведениями, посвященными современной тематике. Они сочиняют «нейтральные» симфонии, квартеты, сонаты, опасаясь связывать себя определенной темой, программой. Этим объясняется сравнительно малое количество новых программно-симфонических произведений.

Произошла ли за этот период кристаллизация народного стиля в польской музыке? Несомненно, живое творческое отношение к национальному фольклору обогатило интересными находками такие произведения, как «Триптих» для голоса и оркестра Лютославского, сюита «Кадя» для шестнадцати смычковых инструментов и двух кларнетов Веховича, «Цветные мелодии» Экера. Тонкое использование интонационного материала польской народной музыки способствовало выявлению индивидуального своеобразия творчества композиторов в «Сельской симфонии» Пануфника, в его же «Старопольской сюите», в «Симфонических картинах» Мыцельского, в концерте для валторны Сикорского. И хотя само по себе использование фольклора еще не решает проблемы народности, все же мы считаем чрезвычайно важным решительный поворот наших композиторов к народному музыкальному творчеству.

Здесь следует подчеркнуть необходимость серьезной борьбы против примитивизма, упрощенчества. У нас еще очень сильна опасность соскальзывания к «облегченной» музыке, к привычным шаблонам. Плакатная примитивизация угрожает, например, такому одаренному композитору, как Я. Маклакевич. В его балете «Золотая утка» явственно ощущаются опереточные штампы, пристрастие к поверхностному псевдонародному стилю. В этом проявляется тенденция угодить мелкобуржуазным музыкальным вкусам.

Далеко не ликвидирована еще и опасность формалистических рецидивов. Мы наблюдали эти рецидивы в «Симфонии танцев» Вислоцкого, в «Симфонии для смычковых» Скровачевского; они заметны и в «Симфоническом танце» Кренца, в отдельных эпизодах кантаты Бэйрда.

Фестиваль во многом содействовал развитию массовых жанров польской музыки. Фестивальные заказы дали в итоге около семидесяти новых массовых песен.

Особо надо отметить ярко проявившийся во время фестиваля интерес к старинной польской музыке дошопеновского периода. В концертных залах Польши все чаще звучат произведения таких композиторов, как Курпинский, Яневич, Эльснер, Данковский, Стефани, Мильвид, Лесель и др. Наши композиторы заинтересовались творчеством этих музыкантов прошлого. Сделано немало транскрипций их произведений. Пануфник мастерски обработал трио Яневича для струнного оркестра. Крецц из двух разных симфоний Мильвида составил своеобразную симфонию с концертирующим гобоем. Интерес к старинной