Выпуск № 5 (162) | 1952 - страница 62

ступления советских музыкантов, организовали в день нашего концерта в самом большом зале города шумно разрекламированный вечер какого-то джаза и пустили в продажу билеты по пониженным ценам. Нам пришлось играть в зале школы. Тем не менее концерт советских музыкантов привлек местную музыкальную общественность, а также представителей прессы и вызвал горячий отклик аудитории.

За время пребывания в Дании нам удалось побывать на нескольких концертах, посмотреть в Королевском театре оперу «Мейстерзингеры», посетить Копенгагенскую консерваторию, побеседовать со многими датскими музыкантами.

При относительном разнообразии концертной жизни датской столицы, которую в течение сезона посещают многие иностранные артисты, на всем музыкальном быте страны лежит печать глубокого провинциализма и буржуазной ограниченности. В очень тяжелом положении находятся датские композиторы, которые не имеют никакой возможности жить творческим трудом. Датская композиторская организация, представляющая собой местное отделение Международного общества современной музыки — главного штаба музыкального формализма и космополитизма, влачит жалкое существование. Подавляющее большинство датских композиторов стоит на позициях антинародного формализма. В их музыке не найти даже самого отдаленного отражения современной действительности, но зато широко распространены абстрактные неоклассические формы со всяческими уродствами атонального и политонального письма.

Из бесед с прогрессивными датскими музыкантами мы узнали, что концертная деятельность в стране также клонится к упадку. Датские концертные бюро находятся в полной зависимости от американских импрессарио, диктующих свои вкусы и нравы. Национальные артистические кадры находятся в загоне, среди музыкантов царит безработица, особенно тяжело отражающаяся на судьбах молодежи.

Любопытно, что наше посещение консерватории было предварительно обусловлено обязательством не вести с учащимися никаких разговоров политического характера. Директор консерватории потребовал также, чтобы я сообщил ему программу своего концертного выступления для студентов, «разрешив» мне исполнить произведения Бетховена, Шопена, Листа и Шостаковича. Небольшой консерваторский зал был до отказа заполнен студентами и преподавателями. Молодежь проявила живейший интерес к представителям советского искусства. С огромным вниманием было выслушано краткое приветственное слово Г. Орвида, который рассказал о работе советских консерваторий, о том, какой заботой окружена в Советском Союзе молодежь, какие широкие пути открыты перед каждым советским художником. Нужно было видеть, как волновался, как ерзал на своем стуле директор во время этой речи, неоднократно прерывавшейся бурными аплодисментами.

Были мы на симфоническом концерте под управлением молодого талантливого дирижера Джона Франдоена. Исполнялись фрагменты из оперы Моцарта «Волшебная флейта», фортепианный концерт Моцарта ре мажор (солистка Франс Эллегард) и «Реквием» Форе. Оркестр хороший, с превосходной струнной группой и очень чистым строем.

Яркое впечатление осталось от концерта 62-летнего итальянского певца Беньямино Джильи. Большой и красивый голос, сохранивший свою свежесть и гибкость, темперамент, поразительное дыхание — все это обеспечивает заслуженный успех маститого артиста. Он исполнил большую программу, включавшую арии из опер Мейербера, Генделя, Пуччини, песни Моцарта, Шуберта, Шопена, Листа и множество популярных итальянских песен. Отдавая должное таланту этого артиста, нельзя все же умолчать о неприятной, развязной манере Джильи держать себя на эстраде, о его заигрывании с публикой, о его дешевых клоунских трюках, так не вяжущихся с высоким положением певца, но, очевидно, совершенно естественно сочетающихся с нравами буржуазной концертной эстрады.

На одной из встреч с передовыми деятелями датской культуры мы познакомились с произведениями датских композиторов реалистического направления. Мы услышали отрывки из «Кантаты о мире» композитора Альбека в авторском исполнении на рояле и песню из кантаты «К столетию "Коммунистического манифеста"» композитора Захариаса. Конечно, произведения эти не могут быть публично исполнены в Дании, и местная печать старательно замалчивает не только факт создания таких сочинений, но и имена их авторов. Знакомство с произведениями Альбека и Захариаса лишний раз убедило нас, что, несмотря на самые неблагоприятные условия, несмотря на пропаганду антинародных, формалистических идеек «чистого искусства», и в среде датских композиторов зреют новые, прогрессивные силы.

Наше пребывание в Дании закончилось симфоническим концертом русской и датской музыки. Были исполнены увертюра к опере «Маскарад» и «Маленькая сюита» датского композитора-романтика Карла Нильсена, небольшая оркестровая пьеса «Иерихонская битва» современного датского композитора Свенд Эрика Тарпа и Первый фортепианный концерт Чайковского. Дирижировал Джон Франдсен. Солистом выступил автор этих строк,

После окончания концерта Чайковского публика горячо приветствовала гениальное творение великого русского композитора.

После заключительного концерта в Копенгагене мы стали готовиться к возвращению домой. Но тут мы получили приглашение от шведского концертного бюро дать ряд концертов в Стокгольме и других городах Швеции. Одновременно было получено приглашение и от общества дружбы «Швеция — СССР». 6 февраля наша группа вылетела в Стокгольм.

Пребывание в Швеции было заполнено весьма напряженной программой концертных гастролей. Слухи об успехе советских артистов в Дании дошли до шведской публики, и поэтому билеты на наши концерты раскупались очень охотно. Кроме того, Швеция уже не в первый раз принимает советских артистов. Здесь за последние годы с огромным успехом выступали Государственный хор русской песни под руководством А. Свешникова, хореографический ансамбль «Березка», М. Ростропович, 3. Долуханова, И. Петров и другие советские артисты.

За двадцать дней, проведенных в Швеции, мы дали около двенадцати концертов. Шведская печать очень тепло отзывалась о талантливой игре скрипача А. Горохова и виолончелиста А. Лазько. В то время, как я был занят подготовкой к своему сольному концерту, Горохов и Лазько побывали по приглашению общества «Швеция — СССР» на крайнем севере страны — в горняцких городках и дали там ряд концертов для шахтеров. Несмотря на попытку местных властей города Кьерун сорвать концерт для рабочих, несмотря на отказ предоставить подходящее помещение для концерта, наши товарищи все же выступили. Правда, им пришлось играть в помещении столовой, но это не помешало большому успеху выступления.

В программе моего сольного концерта в Стокгольме были произведения Моцарта, Бетховена, Прокофьева и Шостаковича. С исключительным вниманием и интересом воспринимала шведская и датская публика произведения советских композиторов. Очень многие музыкальные деятели, с которыми нам приходилось беседовать, выражали желание поближе познакомиться с произведениями советской музыки; о том же говорили и многие рядовые слушатели. Однако сделать это в Швеции и Дании не так-то легко. Ни в общественных организациях, ни в нотных и книжных магазинах нет нот произведений советских авторов, нет граммофонных пластинок.

Но в библиотеке Стокгольмской консерватории мы были очень рады увидеть довольно богатый выбор советской музыкальной литературы, а также комплект журнала «Советская музыка». Во время встречи с педагогами « студентами консерватории мы слушали студенческий оркестр, вполне удовлетворительно исполнивший (под управлением дирижера-студента) соль-минорную симфонию Моцарта.

Побывали мы на концерте из произведений Хиндемита. Исполнялся его фортепианный цикл «Ludus tonalis», состоящий из 24 интродукций и фуг, построенных по «особому принципу». Перед началом концерта выступил Хиндемит и в весьма развязной манере изложил свою новую «теорию» фуги. Согласно этой теории, гармония рассматривается как явление «горизонтальное», а утверждение тональности (этой задаче как будто и посвящен цикл) должно прийти через ее... отрицание.

После этого вступления был исполнен весь цикл, оставивший у меня впечатление какого-то абстрактно-математического комбинирования звуковых соотношений, совершенно лишенных живого человеческого чувства. Духом мрачного средневековья веяло от этих холодных, опустошенных пьес. И даже привыкшая ко всяким формалистическим опусам аудитория не проявила никакого энтузиазма к прослушанным пьесам «знаменитого» Хиндемита.

Наше концертное турне в Швеции закончилось выступлением с оркестром Радио. В программе — «Романс» фа мажор Бетховена в исполнении Горохова, «Вариации на тему рококо» Чайковского, сыгранные Лазько, и два концерта — Бетховена (Третий) и Чайковского (Первый) — в моем исполнении. Отличный оркестр, хороший, опытный дирижер Сикстен Эрлинг, праздничная атмосфера в зале — все это способствовало тому, что наше выступление прошло с большим подъемом и успехом. После окончания концерта у артистического подъезда нас ждала большая толпа. Мы слышали теплые, дружеские слова, в которых ощутили горячие симпатии простых людей Швеции к советскому искусству, к нашей великой Родине.

Поездка в Данию и Швецию воочию убедила нас, что никакие происки реакционной империалистической пропаганды, никакие усилия поджигателей войны не могут помешать правде, не могут уничтожить растущее в сердцах трудящихся всего мира чувство дружбы и любви к великой Стране социализма, доверие к ее мирной сталинской политике.

Эм. Гилельс

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание