В опере Мамонтова с ее живым духом новаторства, исканий и дерзаний развернулся и окончательно сформировался талант Цветковой. Важную роль в художественном росте и созревании артистки сыграло также ее общение с первоклассными мастерами, художниками и музыкантами, которых собрал вокруг себя Мамонтов, и прежде всего с Федором Шаляпиным. С первых же своих спектаклей в мамонтовской опере в мае и июне 1896 года Цветкова выступала в ансамбле с Шаляпиным — в «Фаусте» (Маргарита — Мефистофель), «Иване Сусанине» (Антонида — Сусанин), «Евгении Онегине» (Татьяна — Гремин) , «Русалке» (Наташа — Мельник). К этим спектаклям добавились в ноябре 1896 года «Князь Игорь» (Ярославна — Владимир Галицкий) и в октябре 1897 года «Псковитянка» (Ольга — Грозный). И критики, отмечая победоносные успехи Шаляпина, не забывали и о его достойной партнерше Цветковой. «На первом плане были Цветкова и Шаляпин, — писал рецензент «Московских ведомостей» 18 ноября 1896 года по поводу спектакля «Князь Игорь». — У них вокальное исполнение и талантливое сценическое воплощение шли рука об руку».

От спектакля к спектаклю росла популярность молодой артистки. В короткое время Цветкова стала любимицей московской театральной публики, особенно студенческой молодежи, чутко оценившей ее глубокое и своеобразное дарование. Ведущие музыкальные критики столицы Н. Кашкин, С. Кругликов, Ю. Энгель давали высокохвалебные рецензии о творческих успехах Цветковой.

Особый интерес представляют отзывы о Цветковой Н. А. Римского-Корсакова, который, как известно, в своих оценках был весьма скуп на похвалы. «Вы знаете, как я уважаю и ценю талант Цветковой», — писал композитор С. И. Мамонтову в мае 1899 года¹. В «Летописи моей музыкальной жизни» Римский-Корсаков похвалил Цветкову-Милитрису («Сказка о царе Салтане») и отметил «прекрасное исполнение» артисткой партии Веры Шелоги².

Вместе с Петровой-Званцевой, Забелой-Врубель, Секар-Рожанским и рядом других замечательных русских талантов Цветкова входила в ведущий творческий ансамбль оперы Мамонтова и сменивших ее антреприз вплоть до возникшей в сезоне 1904‒1905 гг. оперы С. И. Зимина.

Цветкова была участницей нескольких знаменательных в музыкальной летописи Москвы премьер и хронологически первой московской исполнительницей ряда выдающихся сопрановых ролей — первой в Москве Иоанной в «Орлеанской деве» Чайковского (1899), Милитрисой в «Сказке о царе Салтане» Римского-Корсакова (1900), Асей в одноименной опере ИпполитоваИванова (1900), Рахилью в опере Кюи «Мадмуазель Фифи» (1903), Манон в одноименной опере Масснэ (1904) и первой в России Мими («Богема» Пуччини, 1897). Артистка участвовала также как исполнительница главных ролей в постановках двух опер Чайковского, воскрешенных с огромным успехом на московской частной сцене спустя десять — пятнадцать лет после снятия их с репертуара Большого театра — опер «Чародейка» (1900) и «Черевички» (1902) ³.

После двадцати лет сценической деятельности Цветкова по семейным обстоятельствам вынуждена была покинуть сцену.

Великая Октябрьская социалистическая оеводкшия застала Цветкову на Педагогической работе. В течение нескольких лет она была профессором Киевской консерватории, потом преподавала в музыкальных техникумах Москвы.

Е. Я. Цветкова скончалась в Москве в июле 1929 года в возрасте пятидесяти семи лет.

Сила искусства Цветковой заключалась прежде всего в ее высоком и самобытном артистическом даре. Замечательные певческие и музыкальные качества ее исполнения были подчинены единой художественной задаче — раскрытию вокально-сценического образа, его внутренней сущности, его сокровенного смысла.

Голос Цветковой (лирико-драматическое сопрано), не отличавшийся большой силой звука привлекал своим удивительно красивым тембром, кристаллически чистым, серебристым. Свободно, легко и ярко звучали все регистры, особенно верхний и средний, — сказывалась прекрасная вокальная школа, пройденная Цветковой.

                                                    Е. Я. Цветкова

_________

1 А. Н. Римский-Корсаков. Н. А. Римский-Корсаков. Жизнь и творчество. Выпуск IV, Музгиз, 1937, стр. 133.

2 Н. А. Римский-Корсаков. Летопись моей музыкальной жизни. 5-е изд., Музгиз, 1937, стр. 297 и 311.

3 «Чародейка» была поставлена на сцене Большого театра 2 февраля 1890 года и снята с репертуара после этого единственного спектакля. «Черевички» исполнялись в Большом театре в 1887 и 1888 гг., в общей сложности только семь раз.

Особенностью вокального мастерства артистки в лучшую пору ее деятельности была безукоризненная точность интонации. С течением времени стали, однако, появляться погрешности в этом отношении — голос ее утратил прежнюю устойчивость.

Талантливое, чудесное пение и исключительно сильная сценическая игра, сливаясь в одно гармоничное целое, покоряли аудиторию. Пленителен был сам внешний облик артистки — ее большие лучистые глаза, изящество, женственность, благородство, духовная красота, веявшие от всего ее существа. Нежный и хрупкий «цветок», как звали Цветкову некоторые товарищи по театру, она, однако, таила в себе огромную внутреннюю силу. Богатой творческой индивидуальности артистки были доступны не только лирическая теплота, задушевность, сердечность, но и взволнованность драматического переживания, героический пафос.

Цветковой приходилось работать в условиях, когда иной раз оперы сменяли одна другую с такой быстротой, как фильмы на экране современного кинотеатра; в течение каких-нибудь трех недель надо было подготовиться к новому спектаклю. Тем изумительнее сила интуиции артистки, ее упорство и трудоспособность, позволявшие ей в такой короткий срок овладеть не только партией, но и ролью, создать цельный художественный образ.

Особенно близки были артистке роли русского оперного репертуара. Ряд бессмертных образов русской оперной классики нашел в лице Цветковой великолепную истолковательницу. При этом, как уже говорилось выше, в ее творчестве с одинаковой силой запечатлелись как лирические, так и драматические роли: Татьяна, Ася — и рядом с ними Лиза из «Пиковой дамы», Иоанна из «Орлеанской девы». С одинаковым совершенством воссоздавала артистка величавую красоту древнего русского эпоса (Ярославна), чарующую поэзию русской сказки (Снегурочка, Милитриса), стихию русской бытовой драмы (Кума).

Один из самых обаятельных образов, созданных Цветковой, и вместе с тем самых характерных для ее творческой палитры — Снегурочка. Артистка сумела найти светлые, нежные, тонкие краски, идеально отвечающие пленительному образу героини «весенней сказки» Островского — Римского-Корсакова. Цветкова-Снегурочка — это была сама грация, чистота, поэзия.

С классической законченностью передавался артисткой прекрасный образ любящей, преданной Ярославны. «Взгляните, вслушайтесь повнимательнее, и вы скажете: да, это Ярославна!» — читаем мы в одной из рецензий.

К числу лучших ролей в репертуаре Цветковой следует, бесспорно, отнести роль Татьяны — образ, любовно, до тончайших деталей отделанный артисткой как в вокальном, так и в сценическом отношениях, подкупавший слушателейзрителей свежестью и теплотой, искренностью и выразительностью трактовки. «Цветкова — едва ли не лучшая в настоящее время исполнительница поэтической роли Татьяны», — писал Ю. Энгель¹.

К образу Татьяны примыкает родственный ему по музыкальному характеру партии образ Аси в одноименной опере Ипполитова-Иванова.

В своих мемуарах композитор отметил, что, несмотря на крайнюю спешку постановки и недостаток репетиций, «Цветкова — Ася и ПетроваЗванцева — фрау Луиза были великолепны»². «Что за прелестную фигуру, как нельзя более отвечающую нашему представлению об Асе, дала артистка уже при первом своем появлении, — писал тот же Ю. Энгель, — как потом сумела она одухотворить этот образ, придать ему внутренний интерес и силу...» Своим исполнением артистка в значительной степени восполнила пробелы в обрисовке героини, допущенные либреттистом и композитором, и приблизила Асю к ее тургеневскому первообразу.

Лирическим граням индивидуальности артистки был весьма близок трогательный образ хрупкой, сломленной жизнью Мими в опере Пуччини «Богема». Этот образ воссоздавался Цветковой с большой тонкостью и силой.

Кроме Мими, в иностранном репертуаре артистки выделялась по совершенству исполнения роль изящной и обаятельной Манон в одноименной опере Масснэ. «Конечно, на первом плане Цветкова, — читаем мы в отчете о спектакле С. Кругликова. — Она настоящая артистка; нельзя не любоваться такой Манон, таким даровитым воплощением женственного образа»³.

Большими творческими удачами артистки были чистые, светлые и вместе с тем трагические образы Ольги в «Псковитянке» и Марии в «Мазепе».

Цветкова не чуждалась и ролей «мажорного» характера. Так, по свидетельству Ипполитова-Иванова, она была «очаровательной» Оксаной («Черевички» Чайковского). В. В. Яковлев также вспоминает, что артистка в этом спектакле, наряду с другими исполнителями, «блестяще справилась со своей задачей и вызывала настоящий энтузиазм у публики»⁴.

Почетное место в репертуаре Цветковой занимала трудная роль Кумы в «Чародейке» Чайковского — «сильной женской натуры, умеющей полюбить только раз навсегда и в жертву этой любви отдать все», по характеристике самого П. И. Чайковского (письмо к Э. К. Павловской от 12 апреля 1885 года). Не все в этом сложном характере схватывала артистка — так, в I акте оперы она идеализировала образ разбитной Настасьи, внося в него слишком много изящества. Но в целом, по единогласному признанию критики, исполнение Цветковой было очень ярким, пленяя своей тонкой музыкальностью, правдивостью и жизненностью. Публика восторженно принимала в этой роли свою любимицу — овациям, повторениям не было конца.

Дух смелой инициативы, творческого дерзания, который был присущ Цветковой, побуждал ее брать на себя художественные задачи экспериментаторского порядка. Таково, например, было исполнение роли Кармен, явно не отвечавшей характеру дарования артистки. Критика в общем не одобрила эту отважную попытку. «Перед нами была не Кармен, а барышня в костюме Кар-

_________

1 «Русские ведомости» от 13 апреля 1903 года.

2 М. М. Ипполитов-Иванов. 50 лет русской музыки в моих воспоминаниях. М., 1934, стр. 101.

3 «Новости дня» от 4 февраля 1904 года.

4 В. В. Яковлев. «Чайковский в московских театрах». Сборник «Чайковский на московской сцене». М., 1940, стр. 172.