Это не песня, а "бубенка" какая-то, бубнишь, бубнишь, а не понимаешь, что к чему». И она была права: трудно запомнить то, что не имеет никакого смысла.

Я позволю себе привести один случай с песней «Ширь колхозная», созданной тов. Медянцевой, руководительницей хора села Михайловки Пензенской области. Вот что пишет тов. Медянцева поэту-консультанту по поводу текста к мелодии своей песни:

«То, что моя песня "Ширь колхозная" суховата по содержанию, это я чувствую. Я хочу показать в ней ширь наших полей и помощь, которую оказали новые сельскохозяйственные машины народу в его труде на этих необъятных просторах колхозной земли. Видно, мне не удается выразить эту мысль легкими, нежными, нужными словами, избежать в песне слов "самоходные", "сильные" и т. п. Но ведь эти слова и указывают на все перемены, которые произошли на нашем колхозном просторе. Видно, я не поэт, но я чувствую, что и Вам выразить мою мысль также не удается. Ваш текст (переработанный) нас никак не удовлетворяет. Он так далек от нашей мысли, темы, что я его не понимаю на своей мелодии. Возьмем второй куплет Вашего текста:

На просторе черну пашню
Пашут тракторы,
Пашут тракторы
Черну пашенку.

Повторение выражения "черну пашенку" связывает конец мелодии. В этом месте лучше уж было бы поставить "земелюшку-матушку", но это Вы признаете архаизмом. При повторении этого выражения моя мелодия делается неправильной. Тут нужно вести повествование — или кто пашет, или какими тракторами пашут, а у Вас неуместное повторение того, о чем уже было сказано.

Начало третьего куплета мне нравится, но его конец такой же безжизненный, как и во втором. Такое повторение можно допустить в плясовых веселых мелодиях, а не в протяжных. Последним куплетом Вы песню сделали для меня совершенно непонятной. Песня сначала шла узким описанием, а потом к концу явилась "привольная жизнь". В чем? В том описании, какое у Вас, очень мало приволья. Эти слова введены для того, чтобы сделать какую-либо концовку, лишь бы песня была короче.

Короткими делать русские песни — это как красивую русскую женщину одеть в короткое заграничное платье. Укороченные тексты отнимают красоту описания в русских песнях. Моя мысль в этой песне такая, чтобы описать картину нашего колхозного поля, где не как у Некрасова — одинокая женщина пьет свои слезы с кислым квасом пополам, а где ходят гиганты-машины по полю, как по океану, и где работает народ не со слезами, а с песней, с широкой песней, и за все это приносит благодарность нашему Иосифу Виссарионовичу Сталину.

Ваш текст я предложила спеть своим хористам. Они решительно отказались его учить, хотя и мой текст им не нравится. Я хочу песню сделать жизненной, чтобы она жила не в сборнике песен, а чтобы ее хоть сколько-нибудь людей переняло. А это ни с моими, ни с Вашими словами быть не может. Песня тут же умрет, как появится на страницах сборника.

Поэтому я не желала бы ее издавать. Что сделаешь, если не удалось ни Вам, ни мне, а губить большие чувства, мысли плохой песней — преступление».

Это замечательное письмо, пришедшее из колхоза, свидетельствует о возросшей духовной культуре простых советских людей. Оно является ярким доказательством неправоты тех товарищей, которые не верят в творческие возможности народных композиторов и не хотят видеть в этом движении знаменательное явление нашей жизни.

Народные хоровые коллективы и народные создатели песен ждут квалифицированной товарищеской помощи от композиторов, музыковедов и мастеров хорового дела!

Эта помощь должна носить систематический и организованный характер, а не выражаться только в эпизодических консультациях. Руководящие учреждения искусств в первую очередь обязаны помочь ликвидации музыкальной неграмотности участников народных хоров и позаботиться о подготовке новых, высококвалифицированных кадров руководителей. Необходимо также пополнить репертуар народных коллективов новыми высокохудожественными музыкальными произведениями.

Композиторам надо знать не только что сочиняет народ, но и как он сочиняет. А для этого нужно ближе знакомиться с его жизнью, с его мыслями, стремлениями и чувствами, с новыми, нарождающимися формами музыкальной импровизации. Долгосрочные командировки композиторов в районы, наиболее богатые песнями, и глубокое изучение ими на местах народного песнетворчества безусловно окажут благотворное влияние на дальнейшие успехи советской музыки.

Нам нельзя забывать мудрые слова А. А. Жданова, в свое время сказанные композиторам-формалистам в связи с недооценкой ими народной музыки:

«Это лишний раз подтверждает опасность отрыва современных ведущих композиторов от народа, когда забывается такой прекрасный источник творчества, каким является народная песня и народная мелодия. Такой разрыв, конечно, не может быть присущ советской музыке».

Народные хоровые коллективы — это передовой, прогрессивный и самый демократический жанр музыкального искусства; он должен сыграть огромную роль в дальнейшем развитии советской музыкальной культуры, ибо в народных хорах нарождаются новые формы музыкального мышления народа.

Советские музыканты должны проявлять больше внимания к прогрессивным явлениям нашей действительности, всемерно содействовать их развитию и распространению, глубже изучать и научно обобщать опыт творческой работы передовых народных коллективов.

Музыкально-творческая жизнь Узбекистана

Владимир ФЕРЕ

В течение последних лет композиторская организация Узбекистана была одной из наиболее отстающих в творческом и в организационном отношениях. Ни одно из произведений узбекских композиторов за этот период не завоевало общесоюзного успеха. Постановление ЦК ВКП(б) об опере «Великая дружба» выполнялось в Узбекистане неудовлетворительно. Музыкально-творческие силы республики не были по-настоящему сплочены и мобилизованы на выполнение важнейших задач, поставленных партией и правительством. В композиторской организации имели место проявления склоки, «борьбы» беспринципных группировок.

8 апреля 1951 года бюро ЦК КП(б) Узбекистана приняло развернутое постановление о состоянии музыкального искусства республики. Это постановление призвано сыграть исключительно важную роль в дальнейшем развитии узбекской музыки. В нем вскрыты весьма серьезные принципиальные ошибки некоторых организаций и лиц, руководящих узбекским искусством.

Ошибки эти в основном сводились к проявлениям национальной ограниченности, к попыткам отгородиться от музыкальной культуры братских народов, к отстаиванию отживающих, отсталых форм музыкального исполнительства (унисон, горловая манера пения), как якобы единственно понятных узбекскому народу; к фетишизации архаических форм так называемой «классической» национальной музыки (макомы); к настойчивой и широкой пропаганде в операх, музыкальных драмах и балетах сюжетов легендарно-фантастического характера, чрезвычайно далеких от нашей действительности («Тахир и Зухра», «Фархад и Ширин», «Лейли и Меджнун», «Алпамыш», «Гюландом» и т. д.).

Стремление некоторых композиторов и музыкальных деятелей во что бы то ни стало сохранить в нетронутом виде старинные формы национальной музыки привело их к отказу от развития многоголосия в узбекской музыке, к нежеланию развивать жанры оперной, симфонической и камерной музыки, создавать свою национальную хоровую культуру¹.

Постановление бюро ЦК КП(б) Узбекистана ставит перед музыкальными организациями (в том числе и перед Союзом советских композиторов республики) совершенно конкретные задачи, указывает пути быстрого подъема музыкального искусства Узбекской ССР.

Намечено создание национального ансамбля песни и пляски, профессиональной хоровой капеллы в Ташкенте и симфонических оркестров в ряде крупных городов Узбекистана. Всем театрам музыкальной драмы предложено перейти к новым формам работы, овладевать многоголосием, ввести аккомпанемент симфонического оркестра. Постановление указывает на необходимость широкого развития хоровой самодеятельности, на важность распространения положительного опыта оркестра реконструированных народных инструментов. Создание таких оркестров (профессиональных и самодеятельных) намечено во всех областях республики; Ташкентской консерватории предложено обеспечить подготовку для этих коллективов квалифицированных руководителей и исполнителей. Разработаны мероприятия по улучшению дела воспитания национальных кадров музыкантов. На базе одного из крупных детских домов создается музыкальная школа-интернат для одаренных детей.

Нет никакого сомнения в том, что осуществление всех этих практических указаний будет способствовать мощному развитию узбекского советского музыкального искусства.

Постановление бюро ЦК КП(б) Узбекистана от 8 апреля 1951 года является еще одним свидетельством огромной заботы, проявляемой нашей большевистской партией к судьбам советского искусства.

Несколько месяцев, истекших после опубликования этого важнейшего партийного документа, уже ознаменовались первыми положительными сдвигами в развитии узбекской музыкальной культуры. О них свидетельствует, в частности, состоявшийся недавно в Ташкенте пленум Союза советских композиторов Узбекской ССР. Новые, еще более яркие признаки творческого подъема, вызванного отеческой заботой партии, будут, несомненно, продемонстрированы во время предстоящей декады узбекской музыки в Москве.

На пленуме ССК Узбекистана исполнялось много произведений разнообразных жанров: вокально-симфоническая сюита «Мирзачуль» С. Юдакова, 3-я симфоническая сюита М. Ашрафи, 2-я симфония Б. Гиенко, 4-й фортепианный концерт и виолончельная соната Г. Мушеля, «Праздничная увертюра» С. Бабаева, «Кантата о Сталине» М. Левиева, симфонические сюиты Д. Закирова,

_________

¹ Об ошибках, вызвавших специальное постановление бюро ЦК КП(б)Уз, более подробно сказано в статье 3. Вартаняна, помещенной в журнале «Советская музыка» № 6 за 1951 год.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Музыкально-творческая жизнь Узбекистана

Владимир ФЕРЕ

Содержание