Выпуск № 10 (155) | 1951 - страница 18

характерные детали, способствующие изобразительной конкретности образов.

В лучших, наиболее удачно найденных моментах сюиты ощущаются живые образы современного русского крестьянского быта.

Приходится сожалеть лишь, что некоторым эпизодам музыки присущи черты внешней декоративности. Так, в «Девичьей плясовой» заметны элементы стилизации, которые проявляются в чуть заметных чертах лубочности, кукольности. В пьесе «У колыбели» общий романсный склад музыки мало вяжется с представлением о проникновенной русской крестьянской колыбельной, выражающей интимные душевные чаяния советского человека.

Тем не менее и в «Колхозных песнях» проявились положительные черты, найденные ранее композитором в его «Солдатских песнях», — обращение к теме современной советской действительности, простота и доходчивость, мелодичность, песенность и яркий национальный колорит, мастерская оркестровка, умение найти характерный, выразительный штрих для лаконичной обрисовки образа.

Хотелось бы пожелать Л. Книпперу в дальнейшем творчестве развить и углубить именно эти стороны его симфонических сюит последних лет. По-видимому, композитор стремился к этому в своих 11-й и 12-й симфониях. Но в силу сложности жанра симфонии указанные положительные черты не проявились в этих симфониях столь отчетливо, как в сюитах.

Если сюиты Книппера, несмотря на ряд отмеченных недостатков, могут быть расценены в основном положительно, как интересные жанрово-бытовые картины, то к его симфониям предъявляются требования значительно более высокие. Самый жанр выдвигал перед композитором задачу раскрыть всю глубину современной жизни, значительность ее событий, смысл ее конфликтов.

Редакционные статьи «Правды» об операх «От всего сердца» Жуковского и «Богдан Хмельницкий» Данькевича обязывают нас быть особенно требовательными как в отношении жизненной правдивости и высокой идейности музыкальных образов, так и в отношении художественного мастерства композитора. В первую очередь это относится к произведениям, претендующим на глубокое раскрытие значительных идей и тем современной жизни, каковыми являются симфонии Книппера.

Мы не сомневаемся в том, что композитор ясно сознавал ответственность своих симфонических замыслов. В 11-й симфонии он ввел лейтмотив Родины, проходящий через все части, а 12-я симфония имеет многообещающие программные подзаголовки частей: «Отгремела война», «Песня», «Праздник». И все же Книпперу не удалось создать подлинно реалистическую симфонию, воспевающую советскую действительность и имеющую общенародное значение.

В 11-й и 12-й симфониях Книппера можно найти привлекательный тематический материал. Напомним начало темы Родины и начало темы главной партии первой части в 11-й симфонии, средний эпизод третьей части и первую тему финала в этой же симфонии, начало второй части в 12-й симфонии. Ряд моментов в первых частях симфоний убеждает также в том, что Книппер хорошо владеет ресурсами симфонического развития тематического материала.

Почему же его симфонии оставляют впечатление неудовлетворенности?

Нам думается, что причины этого коренятся в некоторых недостатках симфонического метода Книппера.

Тематический материал этих симфоний даже в тех случаях, когда он привлекателен и свеж, не несет в себе той идейно-эмоциональной образной нагрузки, которая убеждала бы в необходимости его симфонического развития, которая могла бы захватить слушателя и увлечь его мощным потоком симфонического целого. С формальной стороны, например, темы главных партий в первых частях 11-й и 12-й симфоний вполне пригодны для динамического симфонического развития и разработки. И все же по внутренней своей сути они мало симфоничны.

Вот, например, две основные темы первой части 12-й симфонии:

Пример

Пример (продолж.)

Побочная партия

Композитор здесь дает контраст образов, типичный для очень многих симфонических произведений классиков: противопоставление страстной, тревожно-мятущейся, взволнованно-драматической главной партии и светлой, лирико-созерцательной побочной партии. Такое сопоставление образов не раз служило источником развертывания музыкально-драматических конфликтов в крупном симфоническом цикле. Разрешая эти конфликты, композиторы воплощали средствами образного музыкально-драматического развития идею своего произведения, выражали свое понимание современности и отношение к ней.

Можно ли говорить о том, что в основном контрасте тем первой части 12-й симфонии действительно переданы образы разрушительных сил войны и противостоящей ей красоты народной жизни? Думается, что нет. Идея первой части симфонии («Отгремела война») более выражена программным подзаголовком, чем самой музыкой. Несмотря на некоторые внешние признаки, соответствующие этой идее (эпизоды «батального» типа, «победное» утверждение мажора в коде), тематический материал все же недостаточно содержателен для убедительного и полноценного воплощения темы.

Поскольку контраст основных образов первой части 12-й симфонии не отображает типичного в нашей действительности, носит несколько абстрактный характер и не убеждает слушателя, он не может послужить и источником для подлинного симфонического развития.

Отличная профессиональная техника и стремление применить ее для выявления всех внутренних качеств основных тем-образов не спасают положения. Вследствие неяркости этих тем-образов, не могущих служить стимулом для полноценного симфонического развития, создается впечатление, что Книппер больше идет от сложившегося приема, чем от жизненного образа, от закономерностей формы, чем от необходимости раскрытия содержания. Так, например, развитие главной партии в первой части 12-й симфонии заставляет вспомнить некоторые приемы симфонизма Чайковского, но без его эмоциональной насыщенности и драматургической значительности. Книппер повторяет традиции, но не поднимает их на новый уровень в связи с новым кругом образов.

Характер развития музыки в 11-й и 12-й симфониях таков, что симфонии эти не представляют единого драматургического целого. Особенно страдают в этом отношении финалы, которым присущи черты пестроты, клочковатости. А отсутствие единого драматургического целого ведет к неясности и несовершенству воплощения идейного замысла, т. е. к отсутствию подлинного мастерства, несмотря на владение техникой.

Нецельность 11-й и 12-й симфоний Книппера проявляется в нечеткости их музыкальной драматургии, в неконкретном, слишком общем характере их идейного замысла. Она сказывается и в некоторых частных признаках, касающихся музыкальных образов и их развития.

Во-первых, в симфониях Книппера ощущается разностильность. В 11-й симфонии образы, связанные с народной мелодикой старинного происхождения (например, средний эпизод третьей части), сочетаются с образами современной народной песенности (первая тема финала) и с темами субъективно-лирического типа (например, побочная партия первой части). Особенно показательна первая часть 12-й симфонии. Если главная партия близка некоторым листовским образам демонического склада (например, из симфонической поэмы «Гамлет»), а побочная партия — лирико-созерцательным темам Глазунова, то развитие тем напоминает Чайковского. Подобная ясно

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Пример

Пример (продолж.)

Побочная партия

Содержание