Туллио Серафим, Винченцо Беллеца. Среди симфонических дирижеров выделяются Виктор де Сабата и Витторио Гуи, выступающий и в симфонических концертах, а также известные у нас Вилли Ферреро и Карло Цекки.

Однако, как мы уже говорили, многие из этих артистов большую часть времени проводят вне Италии, главным образом в США. В США живет и работает, лишь изредка приезжая на родину, знаменитый Артуро Тосканини, которому в марте этого года исполнится 84 года.

Италия некогда славилась своими консерваториями. Первая консерватория в мире — Болонская — была основана в 1482 году. Почти одновременно с нею возникли консерватории и музыкальные академии в Венеции, Неаполе, Милане, Падуе, Вероне, Сиене, Салерно, Ферраре и других городах Италии. Учреждения эти, являвшиеся важными очагами музыкального образования, сыграли в свое время огромную роль в развитии музыкального искусства не только Италии, но и многих других стран Европы. Сегодня итальянские консерватории в значительной мере утратили свою былую славу. Методы преподавания и учебные программы, принятые в этих школах, во многом устарели, оторваны от жизни. Тем не менее такие школы, как консерватория Академии св. Цецилии в Риме, как Миланская консерватория, отличаются хорошим составом педагогов и учащихся.

В одной из них, в римской Академии, я побывал. Национальная Академия музыки св. Цецилии — одно из старейших музыкальных учреждений страны (основана в 1566 году). Основателем Академии и первым президентом ее был великий Палестрина. Академия обладает большой библиотекой, славящейся богатым собранием редчайших средневековых музыкальных рукописей. Симфонические и камерные концерты, организуемые Академией, принадлежат к числу наиболее важных событий музыкальной жизни Рима. При Академии имеется государственная консерватория, лучшая в Италии.

Помещается Академия в здании средневекового монастыря на одной из узеньких улиц старого Рима. Самый воздух в этом здании насыщен какой-то мистической торжественностью, проникнут духом монашеского «отречения от мира сего».

Все это показалось мне очень странным и непривычным, особенно, когда я вспомнил обстановку наших консерваторий, подлинно творческую атмосферу студенческих собраний и вечеров, кипучую общественную жизнь советского вуза.

На широкой каменной лестнице меня встретил один из директоров Академии. После соответствующего обмена любезностями он ввел меня в большую комнату, где сидели важные, чопорные господа — профессора консерватории св. Цецилии. Последовал длительный церемониал представления и снова неизбежный обмен любезностями. Когда этот ритуал был, наконец, завершен, состоялась краткая беседа. Мне были сообщены некоторые сведения из истории Академии, рассказано кое-что о современном положении дел консерватории, задан ряд вопросов о Московской консерватории. Затем силами учащихся старшего курса был дан небольшой концерт. Почти все студенты играли очень хорошо, тщательно, с пониманием существа музыки. С

Венеция. Дворец Дожей

верным чувством стиля, технически законченно было исполнено мое трио для скрипки, кларнета и фортепиано. После этого исполнения напряженная и холодная атмосфера несколько разрядилась. Профессора благосклонно, но с чувством собственного достоинства, сделав полоборота ко мне, немного поаплодировали...

22 декабря наша делегация присутствовала на симфоническом концерте постоянного оркестра Академии св. Цецилии. В концерте, происходившем в театре «Аргентина», принял участие первый пианист Италии — Артуро Бенедетти Микельанджело, лауреат Брюссельского конкурса имени Изаи, получивший там один из призов после победителей конкурса Гилельса и Флиера. В сопровождении оркестра под управлением дирижера Эттере Грасиа он исполнил 5-й концерт Бетховена, «Пляску смерти» Листа (в транскрипции А. Зилоти) и, в качестве новинки, концерт для фортепиано с оркестром современного итальянского композитора Марио Перагалло. В начале концерта была сыграна небольшая симфония Антонио Сальери — очень приятное произведение в ясном классическом стиле.

Пианист Микельанджело — серьезный музыкант, вооруженный первоклассной техникой. Бетховен и Лист прозвучали под его пальцами хорошо, но несколько суховато. Для меня большой интерес представляло, конечно, произведение М. Перагалло, с которым я уже имел случай встретиться ранее и беседовать о музыке.

Марио Перагалло — уроженец Генуи. Ему 40 лет. Он автор нескольких крупных музыкально-сценических произведений, концерта для оркестра, струнного октета и т. д. Перагалло пишет преимущественно по 12-тоновой системе Шенберга. Как выяснилось, эта антимузыкальная система, называемая в Италии «додекафонией», имеет, к сожалению, значительное распространение среди итальянских композиторов.

Слушая концерт Перагалло, я думал о губительном влиянии шенберговской атональной системы на целое поколение современных западных композиторов. Сколько интересных творческих индивидуальностей загублено этой ложной системой! В оправдание антинародных формалистических установок Шенберга композиторы-додекафонисты создали тысячи никому не нужных партитур, тысячи абсолютно нежизненных, мертворожденных произведений.

Концерт Перагалло сделан по всем правилам атонального искусства. Это ловко скроенная техническая конструкция, обильно насыщенная какофоническими звукосочетаниями, лишенная какого-либо намека на идейно-эмоциональное содержание. Композитор, несомненно, многое умеет. Он владеет незаурядной оркестровой техникой. И все же в концерте не найти и десяти тактов живой человеческой музыки.

Интересно было наблюдать, как реагировала на это сочинение публика. Партер принял его как должное. Солидные буржуа со своими богато разодетыми дамами чинно аплодировали. Было ясно, что они абсолютно ничего не поняли, но, соблюдая приличие и этикет, считают нужным похлопать артистам, мучившим их слух в течение тридцати минут. Иное дело галерка. Демократическая молодежь, студенты яростно выражали свой законный протест против музыкального снобизма, против пустого формалистического трюкачества. С галерки неслись негодующие крики, шиканье и свист. Обитатели партера с возмущением пожимали плечами и демонстративно усиливали аплодисменты.

С большим интересом я наблюдал это наглядное столкновение двух противоположных точек зрения на искусство, это своеобразное проявление борьбы двух направлений в музыке. Меня искренне обрадовало воинственное, непримиримое отношение демократической итальянской молодежи к декадентской формалистической музыке.

Во время встреч и бесед с итальянскими музыкантами мне довелось не раз столкнуться с проблемой 12-тоновой шенберговской системы. Ярым защитником и пропагандистом атонализма в Италии является композитор Луиджи Далапикколо — «наместник Шенберга на итальянской земле». С ним мне пришлось выдержать целую дискуссию по поводу пресловутой додекафонии.

На многих наших пресс-конференциях и собеседованиях возникали вопросы, связанные с борьбой прогрессивного, реалистического направления современной музыки против антинародного формализма, с отношением советских музыкантов к системе Шенберга и т. д. Любопытно, что наше решительное осуждение формалистического направления в искусстве всегда встречало самое горячее и сочувственное отношение аудитории. Это лишний раз убедило меня в том, что и на Западе лженоваторские «искания» формалистического звукотворчества не имеют под собой почвы, что, кроме ничтожной кучки музыкальных снобов, это направление в музыке и там не встречает никакой поддержки.

Народ Италии, давший миру столько замечательных композиторов, народ певцов, так глубоко чувствующий красоту музыкальной речи, не может принять и никогда не примет бездушных музыкальных конструкций додекафонистов и прочих жрецов антинародного формализма.

В Италии живут и работают композиторы и другого направления, продолжающие национальные музыкальные традиции. Среди них в первую очередь следует назвать Ильдебрандо Пиццети, маститого автора многих произведений для музыкального театра, а также 68-летнего Франческо Малипьеро, с которым я имел удовольствие познакомиться в Венеции. Малипьеро — один из крупнейших представителей современного итальянского музыкального искусства, большой мастер, убежденный в правоте своего творческого пути художник. Вот несколько кратких сведений об этом композиторе. Малипьеро родился в Венеции в 1882 году. Он получил музыкальное образование в венецианском лицее «Бенедетто Марчело», а затем в Болонской консерватории. Творческий путь Малипьеро был сложен и неровен. Композитор прошел через полосу увлечения импрессионизмом и неоклассицизмом, во многих его произведениях нашла свое отражение реакционная тематика католической религии. Малипьеро чрезвычайно продуктивен. В список его произведений входят 18 опер, 3 балета, 4 кантаты, десятки крупных произведений для симфонического оркестра, для всевозможных камерных ансамблей, множество песен. В лучших сочинениях Малипьеро ярко ощущается живительная струя национальной итальянской музыки, обогащающая его творчество образами народного искусства.

Серьезной опасностью для развития современного итальянского музыкального творчества является губительный отрыв композиторов от окружающей действительности, от насущных запросов народа. Это сказывается прежде всего в тематике произведений подавляющего большинства итальянских композиторов, чаще всего обращающихся к далекому прошлому, к библейским и древнегреческим сюжетам и образам. Это проявляется и в бесплодных попытках возрождения старинных музыкальных форм, в бесчисленных опусах неоклассического характера, лишенных и тени живого содержания.

Как мне кажется, современные итальянские композиторы могут быть разграничены на три основные группы. Одна, правда, пока еще небольшая, часть итальянских музыкантов ясно сознает тяжелое, кризисное состояние современного итальянского музыкального творчества. Эти композиторы много думают о вопросах стиля и музыкального языка, пытливо ищут выхода из тупика, живо интересуются советской музыкой и теми благотворными переменами, которые несет с собой развитие реалистического искусства. К сожалению, таких людей в Италии еще очень немного.