ИСПОЛНИТЕЛЬСТВО И ПЕДАГОГИКА

К вопросу о подготовке музыкальных кадров

Молодежь, которой предстоит участие в строительстве советской музыкальной культуры, надо воспитать так, чтобы она была действительно способна к активному творческому строительству. Существующая система музыкального образования не вполне этому способствует.

Колоссальная загруженность учащихся коллективными и индивидуальными занятиями и, как следствие, отсутствие возможности какой бы то ни было самостоятельной работы, бесконечное повторение одних и тех же предметов, полнейший отрыв от производства и музыкальной самодеятельности — таков далеко не полный перечень основных недостатков системы нашего музыкального образования.

Прежде всего это касается наших высших музыкально-учебных заведений — этой последней ступени непомерно длинной лестницы музыкального образования.

Перед нами недельный график работы студентов одного из музыкальных вузов столицы.

Вот список предметов, на которых обязан присутствовать студент-теоретик 2-го курса:

понедельник: 13–15 часов — народное творчество, 15–17 — методика преподавания теории музыки, 17–19 — семинар по основам марксизма-ленинизма, 19–21 — педагогическая практика;

вторник: 9–11 — основы марксизма-ленинизма, 11–13 — анализ музыкальных форм, 13–15 — история западноевропейской музыки;

среда: 12–13 — полифония, 13–15 — иностранный язык, 15–18— история музыки;

четверг: 11–13 — физкультура, 13–15 — чтение партитур, 15–17 — методика преподавания истории музыки;

пятница: 9–11 — практические занятия по русской музыке, 12–14 — иностранный язык, 14–15 — политчас, 16–17 — фортепиано;

суббота: 9–11 — основы марксизма-ленинизма, 13–15 — история западноевропейской музыки, 15–17 — полифония.

Итого 38 часов.

Студент 1-го курса дирижерско-хорового факультета должен посетить следующие занятия:

понедельник: 9–11 — физкультура, 11–13 — основы марксизма-ленинизма, 13–15 — всеобщая история музыки, 15–17 — хор, 17–18 — специальность;

вторник: 3–15 — сольфеджио, 15–17 — народное творчество, 17–19 — иностранный язык и т. д. Всего также 38 часов. Примерно так же обстоит дело и по другим специальностям.

Далее. Для обеспечения своего нормального развития студент исполнительского факультета должен ежедневно играть на своем инструменте не менее четырех часов в день, что составляет 24 часа в неделю.

Но ведь, кроме того, студенты обязаны систематически готовиться к семинарам по предметам социально-экономического цикла и по истории музыки, к занятиям по иностранному языку, гармонии, чтению партитур, общему фортепиано.

Однако этим не исчерпывается подготовка работника в области музыкальной культуры.

Можно ли представить себе будущего деятеля на художественно-идеологическом фронте, который не умел бы разбираться в живописи, архитектуре, искусстве драмы и кино, литературе? Нельзя забыть и об общественной работе — могучем факторе в деле идейно-политического воспитания студентов. Правильно организованная общественная работа воспитывает чувство ответственности за порученное дело, заставляет в полной мере жить жизнью своего коллектива. Но по существующим учебным планам студентам отведено такое незначительное количество свободного времени, что общественная работа выполняется за счет отдыха или учебного времени. Руководители комсомольских или общественных организаций нередко бывают поставлены в затруднительное положение при распределении общественных нагрузок, сознавая, с одной стороны, их необходимость, а с другой, — невозможность правильной координации их с учебным процессом.

На общественную работу тоже необходимо время. И это очень серьезный вопрос.

Мы просим товарищей из Комитета по делам искусств подсчитать этот баланс времени и ответить на вопрос: какова же все-таки допустимая нагрузка студента, при условии, что ему, как и всякому человеку, нужно иногда просто отдохнуть?

Понятно, что при такой загруженности не может быть и речи о самостоятельной творческой работе, а без нее немыслимы обучение и воспитание музыканта-профессионала.

Студенту приходится пропускать лекции, становиться на путь обмана своих учителей. Знания, приобретаемые в этих условиях, поверхностны и непрочны, студенты мало слышат и плохо знают музыку.

Вопрос о перегрузке учебного плана высших музыкально-учебных заведений не нов. Он горячо дискутируется на протяжении ряда лет на всех студенческих производственных и комсомольских собраниях. Много справедливых упреков раздается на этих собраниях в адрес Комитета по делам искусств. Но изменений до сих пор нет.

Нам кажется, что этот будто бы неразрешимый вопрос может быть разрешен следующим образом.

Высшее музыкальное образование необходимо рассматривать вместе со всей системой музыкального образования, то есть с его начальным и средним звеньями. А учебные планы вузов совершенно не учитывают того положения, что в музыкальные высшие учебные заведения обычно поступают учащиеся, уже имеющие среднее специальное образование. Естественно было бы, чтобы центр тяжести их общетеоретической подготовки был перемещен на среднее учебное заведение. Тогда сами собой отпадут вопросы загруженности, многопредметности и дублирования музыкально-теоретических дисциплин.

Даже при беглом ознакомлении с учебными программами вузов и училищ по гармонии бросается в глаза почти полное их сходство. Такая же картина во всех остальных программах вузов и училищ по музыкально-теоретическим дисциплинам. Студенты вуза вновь начинают изучение основ анализа музыкальных форм, инструментовки, полифонии, истории музыки, уже знакомых им по курсу училища.

Пора, наконец, понять, что поступающие в вуз обязаны иметь прочную теоретическую подготовку, на базе которой вузы должны заниматься серьезными проблемами музыковедения, а не музыкальной грамотой и не освоением элементарных технических навыков.

Курс гармонии безусловно должен заканчиваться в училище. В вузе должна изучаться только специальная гармония для композиторов и теоретиков.

То же относится и к сольфеджио. В средней школе музыкант должен овладеть культурой слуха в полном объеме. Для этого, по нашему мнению, занятия по сольфеджио в училище в течение некоторого времени должны вестись ежедневно, а не раз в неделю. В вузе же должно изучаться только высшее сольфеджио на дирижерских и дирижерско-хоровых факультетах, в строгом соответствии со спецификой последних.

Музыкант со средним образованием должен также знать инструментоведение — диапазоны инструментов, их тембры, оркестровые группы. Не этим, а практической работой над партитурой и оркестровкой должны заниматься вузы. Части занятий по оркестровке необходимо вынести из класса в репетиционные и концертные залы.

Необходимо внести определенную ясность в программы анализа музыкальных форм, который также изучается дважды — в среднем и в высшем учебном заведении. Курс анализа должен быть четко диференцирован. Поступающие в вуз должны знать строение обычных музыкальных форм.

Что касается полифонии, нам кажется, что этот предмет целесообразнее изучать в высшем учебном заведении.

О курсах истории русской и западноевропейской музыки следует сказать подробнее.

Эти курсы состоят из двух частей — теоретической (лекционной) и практической (слушание музыки). Не говоря уже о том, что и здесь повторяется та же картина, то есть история музыки изучается в вузе после училища вновь, правда, с некоторыми дополнениями, — и там, и здесь в программе курса есть ряд серьезных недостатков. Лекционный курс читается без учета специфики факультетов. Пианисты, оркестранты, хоровики, вокалисты — все получают совершенно одинаковый объем знаний. Но пианисты изучают дополнительно историю пианизма, а хоровики — хоровую литературу. Эти предметы сплошь и рядом еще раз повторяют общий курс истории музыки. Чтобы избежать этого, лекции по истории музыки надо читать не на «потоках», — их надо читать на факультетах, подробно освещая вопросы, касающиеся данной специальности. Это даст возможность сделать курс более полнокровным и избавиться от необходимости дополнительных лекций по истории пианизма, хоровой литературе и т. п.

Надо решительно пересмотреть метод преподавания второй — практической — части курса. Надо сосредоточить внимание студентов на главном, давать для слушания на занятиях лишь те произведения, в которых с наибольшей силой сказались характерные черты стиля того или иного композитора, но давать эти произведения в их полном виде. Кроме того, студентам должна быть предоставлена широкая возможность самостоятельного изучения музыкальной литературы. Проверка знаний должна в корне измениться. Метод «музыкальной викторины» не может иметь места в наших учебных заведениях, он приучает студентов к верхоглядству, а нужно серьезное и глубокое изучение музыки. Студенты должны знать музыкальные произведения целиком — от начала до конца. Здесь тоже должен быть строго определен объем знаний, необходимый для оканчивающих средние учебные заведения, чтобы не повторять в вузе пройденное раньше.

Но, точно учитывая, что должен знать учащийся при поступлении в вуз, надо иметь в виду и такие случаи, когда в вуз поступают лица без полного среднего музыкального образования, но очень подвинутые по специальности. Нам представляется, что в таких случаях поступление в вуз можно допустить в виде редкого исключения и только для ярко одаренных людей.

Особенно острым становится этот вопрос в отношении вокалистов, теоретическую подготовку которых необходимо отделить от подготовки студентов остальных специальностей. Основными, важнейшими предметами для вокалистов должны быть сольфеджио и фортепиано, — плохое или подчас полное невладение фортепиано является основной причиной «неладов» вокалистов с теоретическими дисциплинами. На вокальном факультете должны быть введены облегченные и специфические по программе курсы гармонии, инструментоведения, анализа музыкальных форм. Недостаток теоретического образования, а иногда и малограмотность вокалистов в большой мере зависят от того, что их пытаются поставить в вузе в равные (причем невыгодные) условия со студентами остальных специальностей. Еще одно замечание: студенты-вокалисты должны обязательно петь в хоре. Это неизмеримо повысит их музыкальную культуру, даст навыки чтения с листа, поможет научиться чисто интонировать, петь в ансамбле. Пора, наконец, покончить с глубоко ошибочным, но, к сожалению, довольно распространенным среди вокалистов (и педагогов, и студентов) мнением о вреде пения в хоре для будущих певцов-солистов. История вокального искусства знает немало примеров, когда хоры давали первоклассных певцов, воспитывали их, нисколько не затушевывая творческую индивидуальность.