Выпуск № 11 (104) | 1946 - страница 17

Органическая связь слова и вокальной интонации особенно заметна на примере двух редакций первой арии Бэлы. Слова: «Мне сегодня невесело на свадебном пиру...» заменены другими: «Всем подругам так весело...»:

Пример 1

Общая настроенность в обоих случаях одинакова: Бэла грустит, смущенная впечатлением, которое произвел на нее Печорин. Сочетание звучаний слов, легко фиксируемых на одном звуке, и одного поднятого вверх слова «невесело» в первом варианте создает тонкое и лирически проникновенное настроение. Замена фразой: «Всем подругам так весело...» изменяет вокально-интонационный смысл и звучит тяжелее и менее выразительно.

Драматургические качества оперы достаточно высоки. Она написана на удачное либретто. Перевести на драматургическую канву скупой, четкий, характерный рассказ Максима Максимыча, найти в нем опорные точки сценического воспроизведения и развития, а также основу для лепки словесного текста — нелегко. Автор либретто (Ю. Стремин) обнаружил несомненные качества либреттиста. Извлечено все возможное и переведено в план драматического действия. В линию взаимоотношений Печорина и Бэлы удачно вплетена линия Азамата и Казбича. Показана общая обстановка действия — свадьба в сакле горского князя; жизнь русской крепости; долины, ущелья и горный перевал Кавказа, где Максим Максимыч встречается с путешественником (Лермонтовым); дикие страсти и неукротимые люди, — в тесных взаимосвязях с которыми развертывается драма Печорина и Бэлы.

Драматическое развитие сделано скупо, точно и отчетливо. В общей планировке действия вызывают сомнения только три близкие по содержанию (хотя и различные по эмоциональной окраске) сцены Печорина и Бэлы, идущие одна за другой (4-я картина, эпизод на просцениуме и 5-я картина). Правда, они показывают градации чувства Бэлы, переход от оскорбленности, обиды, неприязни — к любви. Но такое длительное переключение действия в психологический план, при однотипности сценической ситуации, может показаться чрезмерно замедляющим общее развитие.

Текст оперы в смысле литературного качества стоит на хорошем уровне. Несмотря на отдельные шероховатости (некоторая вычурность, руссицизмы в восточных эпизодах), он почти всегда может рассматриваться не только как благодарный подсобный материал, но и как материал, имеющий литературную ценность.

Принцип вокального интонирования, намечающийся как один из выразительных приемов советской оперы, неизмеримо повышает значение текста и требования к нему. Музыка — как язык не только чувства, но и мысли, не может игнорировать слово в тех жанрах, где оно является одной из существенных составных частей. В опере могут быть отдельные эпизоды — арии, ансамбли, хоры, — где слово как бы растворяется в общем потоке музыки. Но направляющая роль слова, — основы мысли, — не безразлична в общем течении. Тем более — в операх вокально-интонационного склада, какой является «Бэла» Александрова. Текст Ю. Стремина во многом способствует реализации замысла композитора.

Драматическое действие оперы развивается не слишком интенсивно, но и без задержек. Есть моменты ярких драматических нарастаний, они распределены точно и умно.

Несмотря на определяющий лирический и психологический план оперы, в ней есть достаточное количество контрастов, эпизодов, оттеняющих или двигающих действие. Поэтический пролог в горах, с колоритной песенкой погонщика:

Пример 1

картина звездной ночи и сцена в ущелье вводят тему природы и показывают обстановку действия. В то же время они неразрывно связаны с развитием драмы, играют роль психологических «резонаторов» настроений и мыслей действующих лиц: например, мрачный колорит сцены в ущелье навеян не столько величественной перспективой горных вершин, сколько романтическими чертами образа Печорина; поэтическая картина звездной ночи (тема которой так естественно заимствуется из арии Бэлы) — нежным обликом Бэлы.

В опере много драматургически удачно задуманных и осуществленных эпизодов. Можно напомнить сцену, когда Бэла и Печорин встречаются взглядами, — прерывающуюся бурным и стремительным народным танцем. Ссора Азамата с Казбичем и сцена погони разрешены драматически действенно не только в сценическом отношении, но, что еще важнее, — в музыкальном. Очень тонко, в смысле драматургическом и музыкальном, сделано одновременное проведение первой песни Бэлы (4-я картина) и разговора Печорина с Азаматом. Бэла за ковром поет печальную песню о девушке с гор. Азамат мучится укорами совести, но требует коня. Печорин успокаивает его. Сочетание лирической песни и драматически напряженного диалога — двух различных планов и принципов ведения действия — выполнено мастерски.

Лирический характер драмы не лишает ее, в то же время, остроты драматического развития. Очень сильно ощущается нарастание драматического напряжения в сцене погони, в финале 5-й картины (известие о гибели отца Бэлы, прощание Печорина, признание в любви), в финале 6-й картины (разочарование Печорина, его отъезд в горы, отчаяние Бэлы). Но есть и эпизоды, несколько сниженные в смысле драматической напряженности. После большого эмоционального подъема финала 5-й картины, ровное и спокойное начало 6-й картины вполне уместно: счастье Бэлы, ее внутренняя успокоенность, расцветание чувств переключают действие в драматургически более устойчивый план, сообщают ему светлый колорит. Но последование лезгинки, песни-танца духанщицы и второй песни Бэлы («Чей взор всех светлее»), правда, образует колоритную и интересную музыкальную сюиту, но все же ослабляет общий пульс драматического развития.

Музыка «Бэлы» изобилует симфоническими эпизодами — картины природы, охота, танцы; драматическое действие как бы обрамлено ими. Они обычно очень картинны, поэтичны, легко вплетаются в общее течение действия. Есть в опере и особая симфоническая картина «Похищение Бэлы». Она сделана мастерски (музыкальная ткань состоит из основных лейтмотивов), очень хорошо вводит в последующую картину, но замысел ее вызывает сомнения. Римский-Корсаков не мог

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Пример 1

Пример 1

Содержание