Выпуск № 11 (104) | 1946 - страница 53

сочинению, создать вокруг него атмосферу религиозного экстаза.

Что же можно сказать в немногих словах о музыке Мессиена, — в данном случае о его квартете? Партитура эта представляет собой поразительное смешение разнородных стилевых приемов — от действительно глубоких, эмоционально насыщенных страниц, напряженного экспрессионистского письма до пустозвонных картин, где интонационные и ритмические средства, построение целого и инструментовка подчинены довольно несложной задаче звукоизображения птичьего щебетанья и птичьих чувств (какие бы возвышенные толкования и ремарки на полях партитуры ни делал при этом автор). Вычурный гармонический язык квартета столь же эклектичен (от Вагнера и Дебюсси до Стравинского, Скрябина и Шёнберга).

При несомненном богатстве творческой фантазии, Мессиен проявляет себя в этой музыке как художник душевно опустошенный, — певец иллюзорных и болезненных настроений, лишь внешне симулирующий высокую степень экзальтации.

Говоря о послевоенной Франции, нельзя обойти молчанием фигуру Игоря Стравинского, который, хотя и переселился в США, приняв американское гражданство, все же продолжает оставаться в глазах многих французов виднейшим представителем современной «парижской школы».

Как и в прежние времена, творчество Стравинского продолжает привлекать пристальное внимание музыкантов и критики и вызывает жаркие споры. Французская пресса уделяет большое внимание острой полемике по вопросам об отношении к Стравинскому, особенно в связи с появлением нового кумира — Мессиена.

«Минувший музыкальный сезон ознаменовался коллизией Стравинский — Мессиен», заявляет Анри Вел в газете «Тегге des hommes».

По свидетельству многих французских газет, та часть французской музыкальной молодежи, которая слепо идет за Мессиеном, задает тон кампании против Стравинского. Это они освистывают последние сочинения Стравинского, его «Dances сопcertantes», C-dur’ную симфонию, «Балетные сцены». В связи с этим чрезвычайно любопытны высказывания А. Согэ в газете «La Bataille»:

«...Мы старались держать наших читателей в курсе демонстраций, имевших место во время исполнения последних произведений Стравинского. Мы приписали эти демонстрации расхождению взглядов на искусство и, принимая во внимание молодой возраст демонстрантов, не придавали их выступлениям никакого значения. Но теперь выяснилось, что дело не в этом. Оказывается, идет борьба в защиту французской музыки от влияний "злых гениев", борьба за очищение французской музыкальной жизни от "чужестранных влияний"... Они требуют не больше, не меньше, как головы Стравинского, этого "чужеземного идола, который ничему нас не научил ни с точки зрения ритмической, ни мелодической, ни оркестровой, ни архитектонической...". Неужели? — Ничему не научились, но всё позаимствовали! — хочется нам сказать...».

Далее А. Согэ прямо указывает на реакционный политический душок, которым веет от всей этой кампании, прикрывающейся лозунгами защиты французских традиций. «... Французское искусство, — говорит он, — всегда умело обогащать себя, искусно ассимилируя иностранные влияния, будь то Люлли, Глюк, Бетховен, Вагнер, Стравинский... Для своей творческой работы французские музыканты располагают богатыми возможностями, и было бы нелепо пренебрегать чьими бы то ни было достижениями, особенно столь обширными и значительными, как музыка Стравинского...».

Журнал «La Revue musicale» (май–август 1946 года) приводит краткие сведения о творческой продукции Стравинского за последние шесть лет, полученные от сына композитора, Сулима Стравинского, который живет в Париже и тесно связан с отцом.

Это — симфония C-dur, посвященная чикагскому оркестру (1940 г.), «Четыре пьесы à la Norvègienne», «Концертные танцы», «Les scénes de Ballet», «Танго» для джаза, «Scherzo à la Russe» для симфонического джаза Поля Уайтмана, трехчастная симфония, посвященная оркестру Ныо-йоркской филармонии (1945 г.), соната для 2-х фортепиано. «Circus-Polka» для оркестра, «Траурная ода» в память Натальи Кусевицкой и «Ebony concerto» для джаз-оркестра Вуди Германа.

Кроме того, в последних письмах к сыну Стравинский сообщает о работе над мессой, одна часть которой — Gloria — уже написана.

Список достаточно большой и разнообразный. свидетельствующий о неослабевшей с годами творческой продуктивности композитора, но также — и о беспринципности его художественного миросозерцания, готового откликнуться на любой «социальный заказ», будь то католическая месса или популярный джаз-оркестр Вуди Германа, широко разрекламировавший свой «альянс» со Стравинским.

Как мы уже упоминали, французская аудитория с большим интересом ознакомилась с творчеством советских композиторов. Можно сказать, что советская музыка, представленная пока, главным образом, произведениями Прокофьева и Шостаковича, находится в центре внимания французской критики, посвятившей исполнявшимся в Париже сочинениям советских композиторов огромное количество статей в общей и специальной прессе.

Уже через несколько месяцев после освобождения в Париже был устроен большой фестиваль, посвященный творчеству Прокофьева. Вслед за тем там исполнялись многие его симфонические и камерные сочинения как старые, хорошо известные во Франции, так и новые, созданные на протяжении последних семи-восьми лет. Шостакович был впервые представлен летом 1945 года 7-й симфонией, исполненной под управлением Шарля Мюнш. Затем, на протяжении полутора лет в Париже прозвучали его 1-я, 5-я, 6-я, 7-я, 8-я и 9-я симфонии, причем некоторые из них — по нескольку раз.

Знакомство французской аудитории с творчеством Прокофьева и Шостаковича (особенно с 7-й и 8-й симфониями) вызвало острую борьбу между демократическими и реакционными кругами французской художественной интеллигенции. Реакционная критика, стоящая на позициях «чистого искусства», всячески пытается опорочить идейные основы и художественные устремления советской музыки. То обстоятельство, что «Здравица» Прокофьева и 7-я симфония Шостаковича волнуют широкие круги слушателей, эти критики объясняют якобы снижением эстетических требований к искусству, отказом композиторов от поисков «новизны». Особенно раздражает эту критику отражение в музыке советских композиторов событий и переживаний эпохи.

Огромный, неоспоримый успех этих произведений у публики и музыкантов, широчайший резонанс в прессе, в целом очень горячо принявшей советские новинки, поставил злопыхателей в довольно затруднительное положение.

Тем временем дискуссия, развернувшаяся вокруг Шостаковича и Прокофьева, в какой-то мере способствовала прояснению эстетических представлений и идейных установок современного музыкального творчества Франции.

«...Советская музыка, — пишет французский критик Робер Каби в "Lettres Françaises" (от 20 декабря 1945 года), — приобретает важнейшую роль в общем прогрессе музыкального искусства... Несмотря на свою трагическую диалектику, "Ленинградская симфония" излучает ликующий свет, присущий великим произведениям искусства. Не звучат ли в ней аккорды еще неведомой музыки грядущего? Это произведение вполне заслуживает своего высокого названия и с честью несет перед историей ответственность, накладываемую на нее темой...».

Можно было бы привести еще много подобных высказываний французских критиков, где звучит мысль о ведущей роли советского творчества в развитии мировой музыки. Это признание передовой роли музыкального искусства Советского Союза, искусства высоко идейного, связанного всеми корнями с духовными запросами и жизнью своего народа, способствует проявлению новых, прогрессивных тенденций в чрезвычайно интересном и богатом талантами музыкальном движении Франции.

Творческому общению между музыкантами Франции и Советского Союза немало способствует деятельность Музыкальной секции общества «Франция — СССР», руководимой виднейшими музыкальными деятелями (председатель секции — маститый Шарль Кёхлин, активнее ее члены — Жорж Орик, Френсис Пуленк, Жак Ибер, Поль Парэ, Шарль Мюнш, Роже Дезормьер и др.).

Советское музыкальное творчество привлекает пристальное внимание всех передовых зарубежных музыкантов, — как и широкие круги демократической интеллигенции, — яркой жизненностью своих эстетических принципов, правдивостью и глубиной идей, базирующихся на великой основе служения интересам своего народа и прогресса человечества,

В условиях кризиса современного западного музыкального творчества, устремления советских композиторов к вершинам идейного и реалистического искусства несомненно должны оказать и уже оказывают положительное влияние на развитие мировой музыки, в том числе и на творчество французских композиторов, которые еще со времен Дебюсси ощущали благотворное воздействие русской музыкальной школы.

Г. Шнеерсон

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание