Выпуск № 7 (101) | 1946 - страница 20

ни всесоюзную арену, — значит, и на мировую арену.

П. Людиг: На пленуме были показаны произведения как старых, так и молодых латышских композиторов. Надо учесть, однако, что и старые композиторы совсем не «старики» в обывательском смысле слова и далеко не устарели. Из произведений молодых я слышал вещи Ленина и Грюнфельда. Им похватает зрелости, но это очень важные для нас произведения. Оми дают направление, и мы, старики, чувствуем, какие богатые возможности открываются для композитора в этом новом направлении. Надо итти вперед и дальше по этим путям. И я от души желаю латышской музыке всяческих успехов и благ на новых путях ее развития.

И. Мартынов: Латвийская республика обладает кадрами композиторов, способных решать самые разнообразные музыкальные задачи. Опера Альфреда Калниня «Банюга» — произведение чрезвычайно яркое и удачное, характерное, как опыт создания легендарной оперы несколько ораториального склада, произведение, удачно использующее богатство латышского фольклора. Это произведение, так же как и романсы Калииня, я считаю выдающимся. Хоровые сочинения латышских композиторов Мелнгайлиса, Дарзиня, Мединя, Залита и др. еще два года назад поразили меня и моих московских друзей мастерством хорового письма и яркостью музыки. Я должен отметить ряд значительных произведений композиторов нового поколения. Это — симфонии Иванова и Лепина, оратория и опера Грюнфельда. В них ощущается стремление к расширению привычного круга идей и образов латышской музыки, куда еще недавно современность находила доступ лишь в плане общих лирических высказываний — в жанре романса. Несмотря на отдельные конструктивные недостатки, они ценны своей направленностью, вносящей новые начала в музыкальную жизнь.

Мы здесь не только гости, но и друзья. Настоящий друг должен быть откровенным и высказывать свое искреннее суждение о достоинствах и недостатках. К общим недочетам я отношу заметные проявления академического спокойствия, отрешенности от живой жизни, а иногда и эклектичности стиля, при которой композитору безразлично, с каким материалом он оперирует. С этой точки зрения я присоединяюсь к тому, что говорилось о фортепианном концерте Жилииского. Фортепианные пьесы Жилинского — «Пейзажи родины» — произвели на меня хорошее впечатление. Я с интересом ждал его концерта, но в крупной форме я встретился с прямым эклектизмом.

Яков Мединь

В некоторых произведениях сказывается чрезмерная традиционность стиля и языка; в особенности, она дает себя знать в подходе к народной музыке в инструментальных сочинениях. Вопрос правильного отношения к традициям и к своей классике является одним из самых важных моментов дальнейшего развития латышской музыки. То, что сделали старые мастера за 60–70 лет, — это фундамент, на котором будет развиваться латышская музыка. Однако не всё, что тогда было написано, актуально, а главное — традиции следует развивать творчески. В связи с этим стоит вопрос о воспитании композиторской молодежи. По сочинениям молодых композиторов видно, что они получают в консерватории крепкую профессиональную выучку, но не всегда есть достаточно четкое понимание творческих задач.

Трудности, среди которых развивалась латышская музыка, общеизвестны. Советская Латвия открывает перед композиторами широкие возможности. Одновременно повышаются требования к музыкальному творчеству. Остается пожелать, чтобы латышская музыкальная культура (и, в особенности, творчество молодых композиторов) развивалась на основе глубокого, всестороннего освоения опыта классиков и народной музыки, обогащаясь опытом русской и мировой музыкальной культуры. Нужно преодолеть замкнутость. Музыка в любой европейской стране завоевывала всемирное признание только тогда, когда преодолевала местную ограниченность и, будучи националыной по существу, основываясь на народной базе, обогащалась опытам всей мировой культуры. Так развивалась и русская музыка, и

музыка всякого другого народа. Я хочу пожелать, чтобы молодые композиторы Латвии шире изучали опыт советских композиторов, шире овладели опытом всей советской музыкальной культуры. Хотелось бы, чтобы наши встречи стали более частыми, чтобы в Латвию приезжали композиторы из других городов н республик, чтобы и мы чаще видели вас в других городах Советского Союза.

Тов. Мей: Разрешите от имени коллектива Государственного Театра онеры и балета передать горячий привет участникам этого пленума. В плане нашего театра два новых балета. Один на тему о вековечной дружбе русского и латышскою народов (композитор А. Лепии). Другой — по произведению «И играл, и плясал» народного поэта Латвии Райниса (композитор А. Скулте). Мы просим композиторов помочь нашему театру в деле создания советской оперы. Мы хотим, чтобы это была опера, ъ которой найдет свое отражение величие сегодняшней эпохи, величие той грандиозной борьбы за общечеловеческие идеалы, которую ведет весь наш советский народ после победы над гитлеровцами. Необходимо создать новые советские песни, зовущие к выполнению грандиозных задач, которые мы должны решать в ближайшее пятилетие. И это просьба самых широких слоев населения Советской Латвии.

В совершающемся социалистическом переустройстве Советской Латвии найдется немало сюжетов и образов, которые будут вдохновлять пашу молодежь на героические подвиги, на решение трудных и сложных задач, стоящих перед нами, будут вдохновлять композиторов на создание выдающихся произведений музыкального искусства.

В. Белый: Мы посвятили неделю прослушиванию произведений латышского музыкального творчества, насчитывающего десятилетия. Большое впечатление произвело на меня знакомство с музыкой старшего поколения латышских композиторов, в частности, с романсами и хэрами Дарзиня и Залита. В этих произведениях имеются элементы, которые делают их подлинно классическими, и вместе с тем звучат они no современному. Романсы Дарзиня в смысле остроты выразительности прозвучали более современно, чем многое из того, что вышло из-под пера молодых композиторов. Уровень и масштаб чувств, даже личных, у композиторов старшего поколения горазда выше и шире, чем у многих современных композиторов, — я не говорю уже о таком произведении, как «Сломанные сосны» Дарзиня, которое является не субъективно- лирической импровизацией, а очень ясным и сильным выражением общественных мотивов.

В творчестве Альфреда Калниня меня поразила чистота камерного стиля, сочетающегося с большим драматическим стилем, который мы не можем не отметить в его опере. Слушая оперу «Башота», недоумеваешь, почему эпическая линия оказалась так мало развита композиторами Латвии в дальнейшем. Путь старшего поколения для своего времени был гю-пастоящсму прогрессивным и творчески смелым. Мне хочется уточнить причины сужения масштабов творчества у более молодого поколения композиторов, причины, которые заставили их обращать спои мысли и стремления на индивидуальные и, в сущности говоря, довольно мелкие темы и настроения. Композитору казалось, что он является свободным художником, свободным от Давления внешней среды. Но в жизни так не бывает. Творчество вольно или невольно обслуживало ту среду, которая хотела спокойствия н отдыха от гроз и бурь, происходящих во всем мире. Отсутствие исторической перспективы, мне кажется, характерно для значительной части молодого поколения композиторов. Мне кажется, что и сейчас еще существует эта иллюзия чистого искусства. Ведь и сейчас еще многие не понимают, что мы живем, как сказал Ленин, в эпоху войн и революций, в эпоху, которая меняет миры и людей и выносит вперед тех, кто идет нога в йогу с прогрессивно-демократическими устремлениями человечества. Есть еще люди, которые, как страусы, хотели бы укрыться от дыхания современности. Именно их обслуживают некоторые композиторы, несмотря на иллюзию независимости их творчества. Отсюда холодок, академизм, успокоенность, стилистическая неясность, налет салонности, образцы которых мы здесь слышали в большом количестве.

Перед молодыми композиторами стоит во весь рост и проблема мастерства. Не случайно ЦК ВКП(б) в одном из первомайских призывов, обращенных к работникам искусств, стадит перед ними задачу повышения своего мастерства. Главное заключается тут именно в художественном освоении новой жизни. Композиторы еще плохо умеют выражать в искусстве то, о чем говорит наша жизнь. Остановлюсь на нескольких произведениях. «Волны» Скулте — талантливая симфоническая пьеса, но известная разностильиость материала мешает воспринять ее как законченное произведение. И это тоже проблема мастерства. Рапсодия Барисона производит впечатление свежести благодаря прекрасным образам латышской народной песни, но композитор не приложил все свое умение и мастерство для того, чтобы создать широкую по масштабам рапсодию. Рапсодия, лишенная стихийности, превращается в попурри. Квартету Барисоиа присущи черты суховатости, академичности. В квартете Кепита, пожалуй, больше, чем в других квартетах элементов драматической устремленности. К тому,

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Яков Мединь

Содержание