Выпуск № 7 (101) | 1946 - страница 23

стало ясно, что начинается вторая часть. Музыка «Волн» Скулте меня не очень взволновала; хотя все это очень профессионально, но по методу это произведение мне кажется близким «Латгальским озерам». В пейзаже должно чувствоваться активное отношение художника к тому или иному явлению природы. Меня не удовлетворили некоторое благодушие, самоуспокоенность в этих «Волнах».

Из произведений Грюнфельда с точки зрения музыкально-философской мне больше понравилась кантата «Ворота солнца»; с точки зрения жанрового решения — больше понравилась опера «Рута». В «Воротах солнца» хороша вокальная, хоровая часть. Общий суровый колорит наполнен внутренней силой, большим эмоциональным содержанием. Меня не удовлетворила партитура, слишком простое оркестровое сопровождение. Что касается оперы, то я скорее назвал бы ее симфоническим плакатом для хора и оркестра. Автор должен был быстро найти новые музыкальные слова для решения новой тематики, связанной с острым политическим сюжетом. Отсюда — плакатность. Само по себе это не плохо. Плакатным методом хорошо пользовался иногда Маяковский.

Автор 5-й симфонии — Я. Иванов — настоящий профессионал. Он живет в оркестровой стихии. Чувствуется большая музыкальная культура и знание литературы. Важно, чтобы слушателя взволновала одна часть, чтобы возникла эмоциональная и эстетическая потребность услышать следующую. Автор обязан заботиться о восприятии музыкального искусства. С этой точки зрения слабой стороной этой талантливой и яркой, своеобразной по тематике и по гармоническому языку симфонии являются ее чрезмерная экспериментальность, нарочитая фрагментарность, отсутствие широких линий, плавного развития.

Вокальные преизведения Арвида Жилинского произвели на меня впечатление профессиональной музыки. Но в его концерте для фортепиано с оркестром материал, который блестяще звучит в оркестре, звучит неудовлетворительно тогда, когда оп поручен фортепиано. В оркестре — красочный, изобретательный, живой колорит, но появляется рояль, — и не жалеешь, когда он исчезает. По-моему, не удался замысел концерта.

О камерной музыке. Я не буду называть фамилии, а лишь скажу несколько общих слов. Мне понравилась общая благородная поэтическая приподнятость и любовь к квартетному жанру, развернутая повествовательная манера построения, которая говорит о большой камерной культуре. Но в камерной музыке, по сравнению с хоровым творчеством, недостаточно разработана народно-песенная сфера.

Н. Грюнфельд

Пленум впервые познакомил нас с латышской музыкальной культурой; это ознакэмление послужит фундаментом для настоящей дружбы музыкантов и любителей музыки советских республик, той дружбы, которая является коренной силой советского политического строя, о которой говорил товарищ Сталин. Я призываю к постоянному профессиональному и политическому общению, глубокому и дружескому, к общению с представителями всех советских республик и, прежде всего, с Москвой и Ленинградом, как наиболее могучими центрами русской советской музыки.

Яков Витолинь: Я хотел бы остановиться на двух вопросах, которые были затронуты нашими гостями: это вопросы о нашей хоровой и нашей народной песне. Многие из нас озабочены нынешним состоянием нашей хоровой песни. Хоровая песня несомненно тот жанр нашей музыки, который достиг наиболее широкого развития, в частности, в произведениях старшего поколения. Молодое поколение несколько пренебрежительно относится к этому жанру. Это можно объяснить тем, что за последнее время возникла потребность в произведениях симфонической и камерной музыки, которая была сравнительно менее развита. Пленум выяснил необходимость продолжать традицию хорового искусства, и Союз советских композиторов с полной ответственностью должен ставить эту задачу перед нашим молодым

поколением. Я лично сожалею, что на пленуме недостаточно богато был показан наш фольклор. Я мало слышал здесь о нашей хоровой песне, построенной иа обработке народных мелодий. Между тем, пока жива наша песня в самом пароде, ничто не заменит ее и в нашем творчестве. Мне хочется спросить, почему Скулте не пишет вокальной музыки? Ведь пение а capella — в своем роде симфоническая музыка. Наиболее ярко показывает последние достижения в этой области «Цыганская свадьба» Якова Мединя. С большим интересом я познакомился с новыми методами использования народных мелодий в кантате Грюнфельда, методами, которых в нашей музыке еще не было. В кантате есть несколько народных мелодий. Но автор использует их не целиком, он берет лишь интонационное начало и затем самобытно развивает мелодию и, по-моему, очень удачно. Одним из путей, которыми можно идти в смысле обработки народных мелодий, является путь использования многочисленных вариантов наших мелодий, живущих в народе. Использование народных мелэдий в инструментальной музыке еще далеко не достигло того уровня, который мы видим в вокальной музыке. Инструментальное творчество еще не прониклось духом народной песни. Оно стоит несколько обособленно, и эту обособленность нужно преодолеть. Нэ есть и другой метод творчества, где по-иному но не менее сильно чувствуется глубокая национальная основа. Альфред Калнииь в своем творчестве почти не использовал народного материала; но, слушая его романсы, чувствуешь, что это глубоко созвучно тому, что мы считаем латышским, чувствуешь, что это выросло из самых недр нашего народа. В тех средствах музыкального выражения, какие употреблены Альфредом Калнинь, нет никаких гармонических новшеств, и тем не менее они свежи. И в этом смысле я считаю наше старшее поколение более прогрессивным, чем молодое.

Когда наши гости говорили о том, что в нашей музыке мало дерзаний, мало новизны, я понял это в том смысле, что у нас еще нет музыкального языка, находящегося на уровне мировой музыки. Музыка, которая творится без этого, в сущности, становится музыкой никому не нужной. Это вопрос не только дарования, это и вопрос общения с миром. То новое, что идет к нам из великого Советского Союза, даст нам ключ к разрешению некоторых важнейших задач. Латышская музыка выросла и приобрела техническое и профессиональное мастерство в русской школе. Но дело не только в мастерстве. Это было общение с великим кругом идей и с музыкой, которая является одним из величайших достижений мировой культуры. Это общение дало нашему старшему поколению относительно более широкий круг идей, более широкий диапазон творчества; и только в таком смысле нужно понимать традиции, которые должны всегда обновляться, побуждая никогда не останавливаться на достигнутом уровне. Достижения старшего поколения обязывают наших молодых композиторов писать не хуже. Наш первый пленум должен способствовать дальнейшему развитию латышской музыки.

Як. Мединь: Есть свои причины, почему у нас, в Латвии, шире развилось хоровое и песенное творчество. Собрать хор было легче. Писали и симфоническую и камерную музыку, но, собственно, ее не для кого было писать. Я двадцать лет был дирижером филармонии и часто приходилось писать для имевшегося состава, иначе негде было исполнить написанное. У меня в оркестре был только один гобой, и нельзя было писать партитуру с двумя гобоями. Были только две валторны, только один тромбон. И тем не менее находились энтузиасты, которые писали оперы и симфонии. Мы старались показать на пленуме и лучшее, и менее сильное — с целью показать, чем мы сильны и чем болеем. На пленуме мы осознали, что действительно были и есть у нас «детские болезни», что мы растем, иногда заблуждаемся, ищем, стремимся итти вперед, идем вперед и пойдем в ногу со всеми композиторами Советского Союза. Все, что здесь говорилось по вопросам и принципиальным, и чисто технологическим, чрезвычайно полезно для нас. Лично я принял с большой благодарностью критику и думаю, что никто из нас не воспримет ее как обиду. Подлинный художник никогда не обидится, если поймет, что критика в его интересах. И я хочу закончить сердечной благодарностью всем участникам пленума и пожеланием неустанно идти вперед, чтобы поднять наше искусство на лучезарные высоты.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Н. Грюнфельд

Содержание