Ал. Рабинович

О некоторых неточностях в «Истории русской музыки»

Одним из существенных достоинств вышедшего в свет I тома учебника «Истории русской музыки» (авторы— Т. Ливанова, М. Пекелис и Т. Попова) является высокая точность изложенного в нем фактического материала. Тем важнее вскрыть и исправить те немногочисленные промахи, где эта точность нарушена. Это пригодится и читателям книги, и ее авторам — в случае ее переиздания.

Речь идет о некоторых «неопознанных» мелодиях в анализируемом авторами музыкальном материале. Перечисляю их.

1. Песня Анюты «Вот моя, вот напасть» из «Мельника» (нотный пример 61-б) охарактеризована на стр. 139, как «приближающаяся к стилю сентиментального романса». Того же мнения об этой мелодии держится Б. И. Загурский в предисловии к «Известиям» Штелина (стр. 31). Не входя в стилевой анализ данного напева, напомню лишь, что он имеется с небольшими вариантными отклонениями в сборнике Прача с чисто народным текстом «По горам» (№ 92 по изданию Суворина). Между прочим, позднее этот же напев попал и в оперетту «Федул с детьми» (стр. 32 печатного клавира).

2. Побочная партия увертюры «Мельника» (нотный пример 65-в) определена на стр. 144 как «выдержанная в новом тогда стиле русской городской, слегка "европеизированной" песни». Но и эта мелодия помещена в сборнике Прача под № 140, с украинским текстом «Ой гай, гай зелененький».

3. Мелодия хора «Высоко сокол летает» из оперы Фомина «Ямщики на подставе» (нотный пример 71) названа на стр. 152 «очень близкой русскому народно-песенному творчеству». В действительности же здесь не близость, а прямое заимствование, ибо еще Н. А. Львов особо похвалил эту мелодию — как одну из стариннейших протяжных народных песен — в своем предисловии к сборнику Прача, где она и помещена с тем же текстом, под № 118 (по изданию Суворина).

4. О первой теме увертюры Мартина «Горе-богатырь Косометович» (нотный пример 74) сказано на стр. 156, что она «несомненно подражает народной музыке, — Мартин, вероятно, думал — русской народной музыке». На самом же деле все обстояло проще: Мартин, лишь недавно приехавший в Россию, и не помышлял о стилизации, а ограничился простым цитированием трех популярных русских песен, встречающихся почти во всех сборниках того времени. Первая из них, о коей и идет тут речь, — «Вы раздайтесь, расступитесь, добрые люди» (по Прачу № 29), остальные две — «Во лесочке комарочков» и «Мне моркотно молоденьке».

5. Хор из «Февея» Пашкевича (нотный пример 77, стр. 158) опять-таки не «носит характер городской плясовой песни», а прямо построен на напеве «Выду ль я на реченьку». Эта песня у Прача стоит под № 52; более похожий

на «Февея» вариант имеется в вариациях Хандошкина, напечатанных в другой главе того же учебника (нотный пример 99, стр. 188).

6. При перечислении песен, использованных в антрактах «Начального управления Олега» (стр. 161), следует добавить еще мелодию украинской песни «Ой не видтиль мисяць свитыть» (Прач № 136), использованную в антракте к 4-му действию.

7. Если в качестве образца из сартиевой «Алкесты» выбран хор «Днесь же новых благостынь» (нотный пример 82-а), полезно указать, что в этом куске Сарти не только придерживался античных ладов, но и прямо процитировал — по его же словам — «подлинный отрывок песни греческой». Это — знаменитая мелодия оды Пиндара, заимствованная композитором, вероятно, из «Музургии» Кирхера.

8. Некоторые уточнения возможны также при анализе мелодики «Днепровской русалки» С. Давыдова (стр. 293−297). Например, напев, приведенный в нотном примере 153, совпадает с небезызвестным «Прудеусом», а мелодия арии Видостана (нотный пример 152) встречается в старых песенниках с текстом «Канареечка любезна» или «Взвейся выше, понесися, сизокрылый голубок».

Эти отдельные мелкие упущения, разумеется, отнюдь не снижают общей ценности книги. Тем не менее, мы вправе требовать от авторов учебника более тщательного определения приводимых примеров. Вместе с тем, опознавание перечисленных здесь мелодий позволяет сделать существенный вывод: цитирование народных напевов было очень распространено в русской опере 1772‒1835 гг., как первая ступень овладения национальным стилем, и в этом — одно из важных отличий ее от Глинки, которому удалось, по меткому определению Одоевского, создать «русские мелодии, которые однако ж не суть подражание ни одной известной народной песне».

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Ал. Рабинович

О некоторых неточностях в «Истории русской музыки»

Содержание