Выпуск № 7 (80) | 1940 - страница 16

на первую попытку можно указать на «Хустину» Т. Шевченко («У недiлю не гуляла»). Это произведение я писал для хора работников прилукской кооперации, с которым не раз выступал в концертах.

Моя творческая работа становилась все более интенсивной. Я приводил в порядок кое-что из старого, строил и новые планы — в частности, я думал создать большое полотно для хора, солистов и симфонического оркестра, в котором можно было бы развернуть стройную сонатную форму.

В 1923 г. я получил предложение из Харькова занять место преподавателя в Музыкально-драматическом институте, но мне не хотелось ехать в Харьков — и я отказался.

В 1924 г. я получил аналогичное предложение из Киева — от профессора Н. Гринченко и композитора Ф. Козицкого. Я согласился, и стал работать сначала на дирижерско-хоровом отделе, а потом, с 1930−1931 гг., и по классу композиции.

С 1924 г. я непрерывно работаю в Киеве, разделяя время между педагогической работой сначала в Институте им. Лысенко, а затем в консерватории — и работой в композиторских организациях Украины.

Как формировался я, как композитор? Наряду с ростом требований к себе самому и к своей работе, — возникали сомнения: какова моя теоретическая база, необходимая всякому советскому художнику? Это заставляло меня неуклонно работать над собой, обращаясь к единственному истинному источнику, учению Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина. В своей творческой деятельности я уделил много времени и сил обработке народных песен — украинских и других народов СССР. Эта работа весьма обогатила мой музыкальный язык.

Надо указать, что в свое время Р. М. Глиэр принимал в свой класс только тех, кто уже прошел полный курс специальной гармонии. Я же пришел к нему только с курсом «обязательной гармонии», да и тот, по правде сказать, был проработан плохо. Но в 1924 г., в связи с преподавательской деятельностью, я уже ясно начал ощущать неудовлетворительность своей теоретической подготовки. И надо сказать, что только педагогическая деятельность (преподавание гармонии), а особенно работа над гармонизацией народных песен — помогли делу.

Немалую роль сыграло и товарищеское окружение таких музыкантов, как профессор Г. Н. Беклемишев, композиторы В. А. Золотарев и В. С. Косенко.

Не могу сказать, чтобы меня вполне удовлетворяла моя творческая работа. Здесь я чувствую за собой большие долги, но я твердо верю, что в условиях нашей советской действительности, раскрывшей необозримые возможности для творческой, самозабвенной работы, — я еще смогу ликвидировать эти долги.

Как же расцениваю я сам свои отдельные музыкальные произведения?

Из крупных форм — для меня более всего дороги обе мои симфонии. Считаю, что я несправедливо забраковал свою 1-ю симфонию. В этой работе поучительно то, что, если экспозиционная часть сама по себе кажется недостаточно впечатляющей, то в разработке — в дальнейших трансформациях — темы перерождаются, вырастают, приобретают действенную силу. Вторая моя симфония — в сущности, является первою; это было мое первое симфоническое произведение, которое мне удалось услышать в исполнении оркестра. Только сейчас я осуществляю давнее свое намерение — отредактировать и исправить эту симфонию.

С большим увлечением я работал над 2-м фортепианным концертом;

но в финальной части его недостает необходимого динамического размаха, ощущается и не вполне достаточная мелодичность.

Более или менее законченной я считаю свою небольшую — количественно — фортепианную продукцию. Из этих произведений я наиболее высоко ставлю два, относящиеся в различным этапам моего творчества: это прелюдия Des-dur, op. 4, и «Песня» — ор. 17, № 1.

Из хоровых обработок народных песен я достиг желаемого, как мне кажется, в таких произведениях, как «На кладочцi) и «Ой, ти зоре вечiрняя» (рекрутская песня для мужского хора).

Я проделал тогда большую работу над массовыми песнями «Пам’ятi червоних героiв» и «Пiсня пiлота-ветерана», но с течением времени они почему-то утратили для меня интерес.

В «Песне о Сталине» я стремился — используя приемы украинского народного творчества — выразить огромное чувство любви к гениальному вождю, чувство, присущее трудящимся всего мира. В какой мере это удалось, мне судить трудно. Из отдельных обработок народных песен для голоса с фортепиано — я считаю наиболее удачной «Як прийшла ми карта» — в ней мне удалось наиболее убедительно раскрыть ужас рекрутчины, — и такие песни, как историческая «Ой, скинемось та по таляру» или «Ой, не спав я нiчку», где простота обработки подчеркивает полноценность и глубину самой песни.

В течение последнего периода, по окончании 2-го фортепианного концерта, мною был написан ряд произведений для хора и других сочинений небольших форм. Кроме того, была проведена фундаментальная работа, совместно с композитором Б. Н. Лятошинским, над редакцией и доработкой оперы Н. В. Лысенко «Тарас Бульба». Ряд неудач, постигших эту ответственную работу в начале ее, в дальнейшем очень осложнил весь процесс и повлек к бесчисленным новым вариантам и переделкам. В конечном итоге было найдено разрешение основных моментов; но окончательный результат все же целиком и полностью меня, как редактора и автора, не удовлетворяет.

В настоящее время, кроме текущей творческой работы, я занят редакцией и оркестровкой фортепианного концерта недавно умершего композитора В. С. Косенко, а также новой редакцией моей 2-й симфонии, партитуру которой я подготавливаю для сдачи в печать. В будущем намереваюсь приступить к работе над симфоническими произведениями.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание