Е. Канн

О творчестве Сергея Аксюка

Музыкальная общественность Москвы познакомилась с творчеством одного из интересных периферийных композиторов — Сергея Аксюка (Ростов-на-Дону). Впервые представ перед столичной аудиторией, С. Аксюк показал два крупных произведения: оперу «Вадим» (по одноименному роману Лермонтова) и музыкальную народную драму-сказ — «Песня про купца Калашникова» (на полный текст лермонтовской поэмы).

Судя по этим произведениям композитор тяготеет к жанру музыкальной драматургии. Опера «Вадим», при бесспорной талантливости многих ее страниц, свидетельствует еще о незрелости С. Аксюка как музыканта-драматурга. В музыке «Вадима» нет единого драматического развития, нет подлинной действенности. Искренние, порой очень свежие по своему мелодическому рисунку песни и хоры не создают целостных образов, глубоких музыкальных характеристик. В такой «мозаичной» опере не отразились ни столкновения противоположных социальных миров, ни кипение человеческих страстей, которыми так богато юношеское произведение Лермонтова. Только Ольга — сестра Вадима — получила сколько-нибудь полную музыкальную характеристику в подлинно-драматической финальной арии. Основные герои драмы — Вадим и пугачевцы — говорят в опере Аксюка мало индивидуализированным песенным языком.

Эти неудачи во многом надо отнести за счет либретто (автор — М. К. Гольденберг). Отойдя от литературного первоисточника, либреттист пытался на голой схеме лермонтовского сюжета создать самостоятельное произведение. В результате — драматическая цельность нарушилась, образы потускнели, серый и вялый язык либретто оказался немузыкальным.

Опера «Вадим» должна быть переработана. Этого заслуживает ее богатый мелодический материал.

Совсем иное — «Песня про купца Калашникова». Здесь музыка С. Аксюка органична и внутренне спаяна.

Музыкальная драма-сказ — «Песня про купца Калашникова» задумана композитором как народное представление, проводимое гуслярами.

Известно, что Лермонтов был глубоким знатоком и ценителем народной поэзии. «Песня про купца Калашникова» воплотила исконные приемы русского народного театра, лицедеев-певцов. В таком народном представлении хор обычно перекликался с отдельными голосами гусляров, ведущих сказ-повествование. Подобное композиционное построение ясно ощущается в лермонтовской «Песне»: хоровые запевы гусляров — сопоставляются с одиночными голосами сказителей.

Кроме эпических моментов «Песни», в ней, как и в народных былинах, имеются чисто драматические эпизоды (монолог и реплики Ивана Грозного, Кирибеевича, Калашникова). Исходя от народных образцов, Лермонтов гениально сочетал сказово-эпические и действенно-драматические элементы. В соответствии с приемами народного искусства, был заново

прочтен и распределен весь текст «Песни» между исполнителями музыкальной драмы-сказа (автор литературно-сценической композиции — А. Н. Новиков).

Композитор Аксюк в своей музыкальной драме намеренно отказался от прямого цитирования народных былин или песен. Сторонники ложно понятой чистоты народных музыкальных форм упрекают за это композитора. Они, очевидно, забывают, что в данном случае речь идет не о музыкальных иллюстрациях к подлинной народной былине, а о творческом воплощении одного из самобытных произведений великого русского поэта.

В музыке Аксюка — при отсутствии примитивной этнографичности — чувствуется кровное родство с русским народным искусством; народностью проникнуты и интонации гусляров-сказителей, разрешенные в стиле русского музыкального эпоса, и хоры, и лирическая интродукция ко всей «Песне», и музыкальная речь Калашникова, Алены Дмитревны.

Когда драматические события нарастают и конфликты становятся острее, — музыкальная речь композитора приобретает все более взволнованный, напряженный характер. От стилевых приемов эпоса, сказа, музыка переходит к драматической форме. Таковы развитые самостоятельные симфонические эпизоды (вступления ко второй и третьей картинам) и музыкально-драматические монологи действующих лиц, возникающие на фоне сказовых реплик.

Пожалуй, лучше всего удалась композитору характеристика Алены Дмитревны. Ее монолог менее всего похож на оперную арию. Умело сочетав элементы народного причитания, песенно-лирические обороты и подлинно драматический пафос, — композитор дал поэтический, трогательный образ русской женщины, полный силы и целомудренной чистоты.

Темы Калашникова — лаконичны, глубоки и светлы; в них нет ничего от условного «оперного» героизма. Образ Калашникова приобретает особенную силу в последней сцене — прощания с братьями перед казнью: он идет на смерть просто и спокойно, и так же просты и внутренне сосредоточены его последние музыкальные реплики.

Не удался композитору образ Ивана Грозного. У Лермонтова этот «колоссальный образ», как говорил Белинский, является «изваянным из меди или мрамора». В музыке Аксюка — Грозный не ощущается. Все его реплики в первой картине — однообразны и маловыразительны. Думается, что эти недочеты определились неверным творческим подходом композитора. Темы Грозного оказались абстрактными, не национальными, идущими от какого-то условного восприятия этой яркой исторической фигуры.

Самые сильные страницы в «Песне про купца Калашникова» С. Аксюка — хоры и сказовые реплики. Здесь крмпозитор проявил большое чувство стиля и изобретательность настоящего художника. Запоминаются, например, чудесные хоры: «Не сияет на небе солнце красное», «Отзвонили вечерню во святых церквах», «Над Москвой великой, златоглавою», наконец, — торжественная финальная «Слава». Повествование сказителя во второй картине — «Запирает Степан Парамонович свою лавочку дверью дубовою...» передано затейливым напевом, напоминающим по рисунку древне-русскую вязь.

Таких талантливых находок — немало в эпических эпизодах. Стоит вспомнить хотя бы сказ гусляра о палаче («По высокому месту лобному»), с его отрывистыми и нарочито грубоватыми ритмами. И словно крик ужаса, пронзительно врывается единственная реплика другого гусляра («Во рубахе красной с яркой запонкой»)...

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Е. Канн

О творчестве Сергея Аксюка

Содержание