Выпуск № 6 (6) | 1933 - страница 27

возможно примириться, с мыслью о гибели — резкое фортиссимо переламывает действие.

Вновь появляется первая тема в видоизмененном виде:

Прим. 10.

Все более уверенно охватывает она звуковое пространство, достигает наивысшего предела и обрывается на резких диссонансах.

Не все потеряно. К действию!

Тогда появляется в новом виде вторая тема — это музыкальное воплощение миллионов, начавших борьбу.

Эта тема динамизируется, она подхватывает предшествующее стремительное движение, придает ему реальную силу, упористость, устремленность:

Прим. 11.

Она приобретает более подвижной характер, все больше и больше торжества в ее утверждении.

Но слишком недавно было поражение — и снова звучит похоронный марш. Снова сплетается с первой темой.

Но на этот раз трауру не удается вытеснить из развертывающегося действия всякое другое действие.

Более того, сама тема песни «Вы жертвою пали» становится средством, помогающим общему нарастанию, приводящему впоследствии к оптимистическому разрешению событий.

Она становится призывом, теряет свою болезненную скорбность и, сочетаясь со второй темой, приобретает стремительную подвижность.

Вплетаясь в общее маршевое звучание, эта тема не омрачает его — отзвуки песни «Вы жертвою пали» звучат рядом с попевками других революционных песен, напр. «Варшавянки».

Здесь же — в оптимистическом плане — появляются попевки народной, бурлацкой песни. В этом шествии звучат интонации и ритмы плясового характера. В общую музыкальную ткань вплетается одним подголоском первая тема — на этот раз радостно-ликующая.

Композитор средствами своей звуковой палитры рисует здесь массовое, победное шествие; он не подменяет своего материала материалом революционных песен. Эти песни звучат в демонстрациях и сопровождают шествие масс; поэтому отзвуки их естественно вплетены в музыкальную ткань, отображающую шаг миллионов, они как бы окружают музыкальное воплощение шествия масс.

Вновь появляется — празднично расцвеченная мажорная и динамичная вторая тема, пришедшая к победе, и стремительным взлетом вторгается в заключительный хор, написанный на текст Сергея Есенина.

Характерно, что здесь — путь борьбы, поражений и побед переводится в новый план:

человек завоевывает вселенную. От конкретности вполне «земных» дел поэты спасались в космические пространства.

В музыкальном материале этого мира нетрудно найти сходство со второй темой. В то же время, эта вторая тема значительно видоизменена — ей придан тот «русский стиль», который охотно культивировали многие композиторы — представители «могучей кучки» и их последователи, в особенности. Этот «русский стиль» подчеркивается особой оркестровкой — одновременно с хором звучит домровый оркестр. В этом хоре как бы дано музыкальное воплощение праздника, на котором и певцы, и плясуны, и зрители, и слушатели — все это единая масса в буквальном смысле слова. Задают тон этому празднеству исполнители, вышедшие из этой массы за время празднества, только — употребляя привычное название — участники самодеятельных коллективов.

Вслед за этим хором идет оркестровое заключение. В нем проходит вновь первая тема — в общем ликовании и она становится радостной. Своим появлением эта тема представляет словно итог пройденному пути, ненадежность которого была очевидна в самом начале.

Этот образ художника сохраняет свои индивидуальные черты, он преобразовался, но не растворился в синтетическом образе масс. В этом толковании много подлинной правды. Тот, кто проследит путь творческой части интеллигенции от 1905 года до 1917 и далее, увидит в этом верное отображение действительности, верное понимание той эволюции, которую проделала лучшая часть творческой интеллигенции, сформировавшейся до Октября и ставшей ныне советской. В этом один из успехов этого произведения, несомненно проникнутого реалистическими тенденциями.

Этот успех был бы невозможен, если бы Гнесин не встал на путь преодоления символизма. Две основные темы все еще носят характер символов, но вся концепция произведения в целом, развитие этих тем — все это явно свидетельствует о выходе Гнесина на иную творческую дорогу, одним из основных признаков которой является возрастающее значение объективного начала и— это связано неразрывно — изживание субъективно-идеалистического представления о мире.

Эта высшая философская ступень не оказалась однако выдержанной во всем произведении. Мне уже приходилось перечислять те основные линии, по которым идет развитие советской музыкальной культуры. Это борьба — 1) за политическую насыщенность, 2) за философскую углубленность, 3) за художественно-стилистическую простоту музыкального языка, 4) за массовость воздействия. В сочетании философской углубленности с массовостью воздействия и сильная и слабая сторона этого произведения. Сильная сторона в том, что Гнесин один из первых попытался сочетать эти два условия в большом полотне, посвященном актуальнейшим социальным темам. Слабая же — в том, что эти два начала не пронизали друг друга с начала до конца. Можно даже сказать, что философская углубленность сказалась главным образом в музыкальном движении, предшествующем финалу, а финал (хор) построен с учетом другого условия — массовости воздействия. Таким образом, эти два начала оказались не столько слиты, сколько сопоставлены друг с другом.

Отсюда же вытекает несоответствие планов произведения в целом и финального хора. Дать один из эпизодов массового празднества — замысел вполне законный, но не соразмерный для того размаха, который приобрело произведение в целом. После того музыкального воплощения, которое подучил путь к Октябрю, победа Октября должна была бы предстать как грандиозная фреска, а в конце «Монумента» дан один только фрагмент этой фрески.

Ученик Римского-Корсакова, Гнесин на своем пути стремился — к развитию того лучшего, что он видел в его облике, но на каждом новом этапе Гнесин заново оценивает взгляды своего учителя.¹

В 1910 г. Гнесин говорит об излагаемой им программе демократизации музыкального искусства самого Корсакова, а несколько лет тому назад он же характеризует воззрения Корсакова, как близкие к социалистическим, т. е. еще дальше уходит от исторического Р.-Корсакова.

Субъективный подход к истории? Да. Но в этом случае субъективный подход Гнесина свидетельствует нам объективную истину о самом Гнесине. Это он сам — после длительных исканий, успехов и поражений — стал в фалангу художников, «сочувствующих социалистическому строительству».

_________

¹«Даже, когда мы возвращаемся к произведениям прошлого... то это не прошлое воскресает в нас; это мы сами отбрасываем в прошлое свою тень, — наши желания, наши вопросы, наш порядок и наше смятение». Эти слова Р. Роллана (см. «Бетховен и Гёте», изд. «Время» Л., стр. 77) прекрасно поясняют отношение к Р.-Коракову.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим. 10.

Прим. 11.

Содержание