Выпуск № 10–11 (51) | 1937

Стремление всякого советского художника быть понятым широкими массами слушателей, доставить им радость, увлечь, убедить их своим искусством свойственно нашим пианистам — старшему поколению и молодежи. И поэтому как второе характерное качество следует отметить большую убежденность, ясность, силу и темпераментность советского стиля исполнения. Трудно, да и невозможно себе представить, чтобы, например, такой пианист, как Эмиль Гилельс, с его несокрушимой энергией и ярким темпераментом, мог появиться за рубежом.

Народный артист Республики, профессор-орденоносец А. Гольденвейзер

Наконец, нашим пианистам свойственна большая органичность музицирования, у них реже наблюдается разрыв между замыслом и техническими средствами, между формой и содержанием. Мне приходилось слышать за границей людей с хорошо выработанной техникой, но как бы существующей независимо от музыки и употребляемой часто не на пользу, а во вред исполняемому произведению.

Это механическое, тупое направление в искусстве нам совершенно чуждо. В сознании наших исполнителей живет твердое убеждение, что все силы ума и чувства, все свое умение они должны отдать великой

народной культуре. Они должны уметь логично и ясно раскрыть перед массовым слушателем не только авторский текст, но и ту любовь, то вдохновение, с которым произведение рождалось и созревало в композиторе, его создавшем.

Требование академически точной, объективно верной и строгой игры присуще (и было присуще всегда) лучшим пианистическим школам. И теперь нередко приходится слышать на конкурсах безупречных, честных, дисциплинированных, но лишенных инициативы пианистов, в исполнении которых бессмертные, вечно молодые произведения великих музыкантов кажутся тщательно законсервированными препаратами, музейными экспонатами, покрытыми пылью веков.

Между этими двумя опаснейшими рифами исполнительского искусства: крайним индивидуализмом, основанным на неуважении к автору и преувеличенной любви к себе, и бесстрастной «объективностью», академической холодностью, обусловленной «нейтралитетом чувств», лавирует большинство молодых иностранных виртуозов.

Наши лучшие, талантливейшие пианисты держат курс на здоровое, народное, жизнерадостное искусство, для создания которого нужны в равной мере и ясный холодный ум, и горячее сердце; и крепкая воля, и непоколебимая вера в свое дело. Это цель, к которой лучшая часть нашей молодежи успешно стремится. Но на пути к ней еще много трудностей. Еще делается много ошибок. Одну из них, очень важную, я хотел бы здесь отметить.

Естественное стремление быть доступным и понятным, увлекать широкие массы своим искусством — при ложном истолковании иногда приводит к прямой недооценке масс, их вкусов и уровня понимания. В результате наши пианисты слишком часто исполняют лишь те вещи, которые вызывают «бурю аплодисментов», в наивной уверенности, что силой хлопков определяется не только их успех (а следовательно, степень эстетического удовольствия, испытываемого аудиторией), но и весь смысл их художественной деятельности в целом. Они забывают, что музыка, как и всякое искусство, может не только возбуждать, увлекать, доставлять удовольствие, но и приводить в движение, организовывать самые глубокие пласты человеческой души, человеческого интеллекта.

Они забывают, что искусство не только средство эстетического наслаждения, но и великое средство жизненного познания. Часто, впрочем, они не забывают этого, а просто еще не знают. И отсюда — недооценка культурных потребностей слушателей.

Ко мне часто обращаются музыканты или просто люди, интересующиеся музыкой, с периферии, например из Куйбышева, Свердловска, Ташкента, с просьбой приехать и поиграть редко исполняемые вещи — последние сонаты Бетховена, фуги Баха, новые произведения советских композиторов. Они жалуются на многих известных артистов за то, что те почти всегда играют одно и то же: «Если Лист, то опять 6-я рапсодия и «Кампанелла», если Шопен, то обязательно полонез As-dur, и т. д. и т. п.».

Иногда кажется, что хороший артист в выборе своих программ не руководится ни собственным вкусом, ни идейной установкой по отношению к слушателю, а только пожеланиями своего администратора, в представлении которого у аудитории «проходят» (любимое словечко!) одни только «кампанеллы». Верьте мне, молодые виртуозы:

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Народный артист Республики, профессор-орденоносец А. Гольденвейзер

Содержание