Выпуск № 2 (231) | 1958 - страница 38

но куда теплее и сердечнее отзывалась на чувства Зигмунда — Ф. Орешкевича, а один раз и И. Ершова.

Многое можно было бы рассказать о «Лоэнгрине» с А. Неждановой и А. Собиновым в главных партиях, о прекрасном дублере Собинова — А. Лабинском, о «Летучем голландце», в котором незабываемый образ создал П. Андреев, о прекрасных Эрдах и Фриках — Е. Збруевой и Е. Петренко, об ансамбле норн — дочерей Рейна и прочих персонажах, о ярких впечатлениях от работ блестящих художников, об отдельных режиссерских удачах и т. д. Но ведь остался еще Иван Васильевич Ершов, ярчайшее светило в вагнеровском созвездии Мариинского театра!

Чем Ершов превосходил блестящую плеяду своих современников в вагнеровских спектаклях? Не титаническими средствами голоса, — их было не меньше у Серебрякова или у Сибирякова; не безупречным владением певческой техникой, — в этом с ним могли состязаться и Тартаков и Черкасская, не сценическими манерами, отличными и у Боссе, и у Больски. Каждое из этих качеств в отдельности и даже собрание нескольких в одном артисте — не редкость в Мариинском театре того времени. Но ни у кого не было этих достоинств, спаянных воедино неугасающим внутренним пламенем, почти лихорадочным трепетом, захватывающим аудиторию.

Когда Ершов в «Зигфриде» выбегал на сцену с медведем на цепи, не только сам он, казалось, забывал, что в шкуре медведя играет мимист, — слушатель тоже об этом не думал. Зверь дергается, и на лице Ершова улыбка: вот как резвится! Медведь натянул цепочку, и взгляд Ершова темнеет, вдруг сжимается кулак, да так, что на нем проступают жилы, и медведь пригвожден к своему месту!

Прыжок тигра, всепокоряющий вопль «Нотунг!» и зримые усилия, когда Зигфрид вытаскивал меч из ствола ясеня («Валькирия»), были так естественны, что, помнится, даже у меня — человека театрального, хорошо знающего все секреты «всамделишности», мелькнула мысль: а не прибил ли бутафор по ошибке меч к стволу гвоздями? И нельзя было не засветиться радостной улыбкой в лад душевному восторгу, с которым Ершов слушал в лесу пение птички. Ликовала музыка, ликовала природа на декорациях, все было подчинено солнечному обаянию артиста.

Трудно расстаться с темой «Ершов и Вагнер» без хотя бы краткого упоминания о Ершове — Тристане и Ершове — Тангейзере. В роли Тангейзера я видел многих первоклассных исполнителей, но их всех намного превзошел Ершов. Вспоминается его облик в первой сцене с Венерой — страсть, восторг, пафос. А затем — Тангейзер в хитоне пилигрима, — самый звук из открыто-светлого, ликующего становился мрачным и проникнутым скорбью. В сцене состязания певцов голос был полон необычайной силы и задора, а в последнем рассказе — глубоких страданий и муки. Кажется, что за истекшие десятилетия ни одна его интонация не улетучилась из памяти... Так же поразительны были контрасты и в партии Тристана.

Необходимо вспомнить и о других петербургских театрах, которые наряду с казенной оперой внесли свой вклад в исполнение вагнеровского репертуара.

Впервые поставил в России «Парсифаля» музыкальный деятель А. Шереметев. Партию Кундри исполняла Фелия Литвин, Парсифаля с успехом пел Н. Куклин, обладатель довольно солидного драматического тенора. Впоследствии он пел Парсифаля в театре Музыкальной драмы, а после перехода в Мариинский театр дублировал И. Ершова во многих партиях, включая и Ирода («Саломея» Р. Штрауса). Но, кроме Литвин, Куклина и добро-

совестно разученных остальных партии, в шереметевскои постановке ничего примечательного не было.

В театре Музыкальной драмы «Парсифаль» был поставлен с большим размахом и очень тщательно. Считая, что у молодых оркестрантов этого театра не хватит должной усидчивости для исполнения труднейшей партитуры, финский дирижер Г. Шнеефогт добился приглашения также и его гельсингфорсского оркестра. Это дало блестящие результаты. Впервые в России в частной антрепризе играли десять пультов первых скрипок. Оркестр, хор и солисты показали себя отлично. Было сделано все, чтобы спектакль предстал в наилучшем виде. Однако рационализм режиссера И. Лапицкого слишком далек был от мистических устремлений Вагнера. Отдельные постановочные находки, блестящий «хор цветочных дев», в котором пели все примадонны театра, и ряд больших актерских удач делу не помогли.

Иной оказалась постановка «Нюрнбергских мастеров пения» в том же театре (сезон 1912–1913 гг.). Реалистическая народная комедия Вагнера нашла в лице Лапицкого и Шнеефогта первоклассных истолкователей. Солисты — от прекрасного исполнителя партии Ганса Закса — баса А. Мозжухина до исполнителя крохотной партии Фогельгезанга тенора А. Артамонова — отделали свои партии с одинаковым рвением. Посещавшие спектакль немецкие дирижеры и режиссеры не находили других слов, как «fabelhaft» («сказочно») и «entzückend» («восхитительно»). «Театр ансамбля» показал, что может сделать коллектив, одухотворенный единой волей постановщика и дирижера. О хоре Музыкальной драмы писали: «Хоть бы когда-нибудь так запел хор Мариинского театра!» Каждый хорист не только пел свою партию, но и выполнял индивидуальное сценическое задание. Образцовая слаженность труднейших ансамблей, включая и знаменитую сцену ночной драки, дала повод немецким критикам утверждать, что в этой постановке дирижер Шнеефогт превзошел лучших немецких дирижеров, включая Ганса Рихтера. Успех спектакля был особенно разителен в сравнении с постановкой той же оперы на сцене Мариинского театра весной 1914 года. Средств у этого театра было больше, но спектакль оказался раздавлен безвкусной роскошью. Плохо сговорились дирижер А. Коутс и режиссер Н. Боголюбов, без должного воодушевления пели солисты, ансамбли шли суматошно, быстрые темпы стали суетливыми, медленные — тягучими; это была единственная неудача Мариинского театра в вагнеровском репертуаре.

Если я не ошибаюсь, львиная доля заслуг в возрождении Вагнера на советской сцене также принадлежит театрам Ленинграда. Кроме «Тангейзера», «Лоэнгрина» и «Валькирии», здесь уже в советские годы были возобновлены «Зигфрид», «Золото Рейна» и «Гибель богов», а в прошлом году Малый оперный театр удачно поставил «Летучего голландца» (дирижер К. Зандерлинг, режиссер С. Лапиров).

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание