а рядом с ними — колоритные Балага (П. Коробков) и Матреша (А. Гашунина). Оба эти «ансамбля» живут полнокровной сценической жизнью: актеры и постановщики умеют заставить зрителя поверить в правдивость создаваемых образов.

Отдельно хочется сказать об образе Наташи. Он дан в развитии. Как в актерском поведении Г. Зенковой, так и в ее пении обрисовано постепенное душевное становление Наташи: от простодушного дуэта с Соней (в первой картине), через основные ариозные эпизоды (у княжны Марьи, у Элен), через полную драматизма сцену у Ахросимовой — к высокой человечности, которой проникнута вся последняя встреча Наташи с Андреем.

И во второй части спектакля есть много удачного: убеждающий своей внутренней силой Кутузов — В. Андриевский, Наполеон — отличная актерская находка В. Канделаки и, особенно, по-русски душевный Платон Каратаев (Н. Кедров). Однако по сравнению с киевским московскому спектаклю здесь недостает монументальности хорового и яркости оркестрового звучания. Декорация к картине на Бородинском поле мало выразительна — досадный просчет художника Б. Волкова, с редким вкусом и чувством стиля оформившего интерьеры в первых картинах. Наконец, явный недостаток масштаба и величия в концовке спектакля — самый серьезный недочет московской постановки.

Итак, два разных прочтения, два разных пути раскрытия. Не будем делать качественных сравнений,— дело не в них. Гораздо существеннее, что после долгого ожидания мы слышим и видим замечательную оперу Прокофьева на сценах разных театров и живо ощущаем взволнованный отклик, который находит она в сердцах аудитории.

Литовская опера «Пиленай» (композитор В. Клова, либретто И. Мацкониса) уводит нас в далекое средневековое прошлое Литвы, в эпоху борьбы Гедимина с рыцарями-крестоносцами. Молодой автор музыки обнаружил в своей партитуре талант и подлинное чувство сцены. Пусть и ему не удалось избежать недостатков, общих для многих, — и его опера грешит монотонностью замедленных темпов и неразвитостью ансамблей; и у него четкие музыкальные характеристики порой подменяются фольклорными подлинниками. Но все-таки в лучших страницах «Пиленай» есть черты большого оперного стиля. Достаточно упомянуть об отличной, по-настоящему оперной картине в подземелье!

Спектакль «Пиленай» дал нам возможность познакомиться с театром оперы и балета Литовской ССР. В коллективе театра есть сильные певцы-актеры. В первую очередь это исполнительница роли Мирты— M. Алешкевичюте, незаурядная трагедийная актриса, покоряющая силой страстей и искренностью. Хорошим вокалистом и достойным сценическим партнером М. Алешкевичюте показал себя Г. Забуленас — Ульрих.

Вторая пара — сестра Мирты Эгле (Е. Саулевичюте) и ее возлюбленный русский князь Данила (В. Чясас) — не играет решающей роли в драматургии оперы; они создают как бы лирический фон, на котором разыгрывается трагедия. У Е. Саулевичюте приятный по тембру голос и мягкое сценическое дарование. Что же касается Данилы — В. Чясаса, то он представлен скорее как традиционный оперный любовник. Даже в любовной сцене с Эгле (второй акт) артист слишком часто пользуется стандартно «оперной» жестикуляцией.

Очень импозантен отличный певец И. Стасюнас — Маргирис, отец Мирты и Эгле, владелец замка Пиленай. Артисту удается создать образ, вызывающий симпатии и уважение к себе.

Менее удачен в спектакле спутник Данилы — русский народный певец Потик. Уже имя его звучит как-то не по-русски. Лишена русского национального колорита и песня, которую он поет во втором действии. Естественно, что и сценическому его образу весьма не хватает национальной определенности. Менее других выразителен и жених Мирты Удрис (К. Шилгалис).

Значительным достоинством спектакля является непрестанное нарастание драматического напряжения, достигающего кульминации в трагической последней картине.

Спектакль поставлен без претензий на нарочитую оригинальность, добротно и убедительно (режиссер Ю. Густайтис). На таком же хорошем уровне и декоративная часть (художник Ю. Янкус). Яркое звучание оркестра и всего сценического ансамбля — заслуга дирижера И. Альтермана.

«Лебединое озеро» в Челябинском театре

А. ИКОННИКОВ

Челябинский театр оперы и балета имени М. И. Глинки очень молод — не только по стажу (театру — второй год), но и по возрасту своих актеров. В наибольшей мере это относится к балетной труппе, где, как говорят, самому старшему актеру нет и тридцати лет. Думается, названное обстоятельство — заслуга организаторов театра. Отрадно было наблюдать успех молодого коллектива, удостоившегося чести выступать в Москве на Всесоюзном театральном фестивале.

В спектакле «Лебединое озеро» царила атмосфера молодости и искренней увлеченности. При этом актеры балетной труппы обладают крепкой танцевальной техникой (значительная часть из них — воспитанники Ленинградского хореографического училища).

Хорошее впечатление оставила в партии Одетты — Одиллии артистка С. Адырхаева. Если она и не всегда еще доносит всю полноту живого, теплого чувства героини, то безупречная отточенность ее техники заслуживает всяческой похвалы.

Подкупает сценический облик принца Зигфрида в исполнении А. Федорова. Артист подчеркивает в своем герое черты мужественности и благородной сдержанности.

Запоминается А. Кадыков в партии шута. Исполнитель рисует его озорным, веселым, умным смельчаком, искренне преданным Зигфриду.

Изящно и непринужденно были исполнены па-де-труа в первом акте (К. Малышевой, Л. Ратенко и Н. Красовским), а также танец маленьких лебедей (В. Коршуновой, Э. Кузьминой, Д. Лебедевой, Т. Меерковой).

Общая композиция спектакля балетмейстера Н. Трегубова следует редакции В. Бурмейстера, что вполне правомерно.

Однако, некоторые частности постанов ки Челябинского театра показались не совсем убедительными. Так, в целом красиво поставленный первый акт перегружен пантомимой. Хотелось бы более определенной национальной характеристичности в танцах третьего акта. Да и само танцевальное решение некоторых из них (например, неаполитанского или танца невест) не раскрывает в полной мере богатства и тонкости музыки. В финале возникает ощущение однообразия танцев лебедей. Самая же кода четвертого акта — благополучный исход драмы и превращение лебедей в девушек — выполнена несколько упрощенно, как в детской сказке: все лебеди стали девушками, все счастливы и довольны. Потому ли, что слишком «прямолинейно» наступает рассвет и исчезает романтика ночи, потому ли, что растянута благополучная развязка, но в коде спектакля теряется поэтичность, стушевывается лирическая линия балета...

Дирижер Г. Бехтерев горячо, с увлечением раскрывает партитуру балета. Но в искусстве, как известно, важна художественная мера. В данном случае она порой нарушалась стремлением к преувеличенной звучности оркестра; явно не хватало простоты и естественности.

В этой связи хочется вспомнить об исполнении сольной партии в вальсе первого акта несомненно одаренной артисткой Н. Поляковой. Зритель вполне разделял с исполнительницей ее упоение чарующей музыкой и стихией классического танца. Исполнительница была на верном пути к пониманию своего образа. И тем не менее излишний актерский «нажим» порой давал о себе знать в хорошо скомпанованном эпизоде.

Поиски художественной простоты, воспитание благородного вкуса у артистической молодежи должно быть одной из неотъемлемых задач в дальнейшей работе театра.

Декорации художника Е. Чемодурова оставляют хорошее впечатление изяществом цветовой гаммы. С большим вкусом выполнены костюмы.

Теплый прием, оказанный балету «Лебединое озеро» в постановке Челябинского театра — свидетельство успешного начала работы молодого коллектива.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

«Лебединое озеро» в Челябинском театре

А. ИКОННИКОВ

Содержание