Выпуск № 3 (220) | 1957 - страница 50

взмах палочкой, изменяется вся атмосфера. Уже одно их присутствие вносит волнение, создает подъем. Вы чувствуете приближение чего-то необычного. А ведь есть дирижеры, которые выходят на эстраду, и... ничего не случается — ни до, ни во время, ни после концерта.

Раздумывая об этом, я пытался отыскать точное определение понятия «дирижер». Не является ли его первой функцией координация всех руководимых им артистических сил? Или, быть может, более существенно — внушение общего эстетического представления музыкантам, чьи темпераменты противостоят или же нейтрализуют друг друга? Или же — дирижер должен встать в позу музыканта-схоласта, пытающегося заново открывать давно установившиеся традиции, темпы и нюансы в исполнении моцартовской «Женитьбы Фигаро»? Или он должен часами корпеть над каждой партитурой в мучительных поисках художественного богатства, красоты и возможных ловушек, составляя себе планы и схемы? Все это дирижер должен совмещать в себе. Не имеет значения, какая функция будет первой, если у него хватает мужества и терпения преодолеть в тиши кабинета все технические трудности, причем сделать это так, чтобы во время концерта никто их не заметил...

Для того, чтобы хорошо командовать, надо уметь подчиняться. В этом, как во всех старых поговорках, большая правда.

Сколько пианистов, скрипачей и других инструменталистов, воспитываемых в консерваториях, успокаивают себя мыслью: не получится из меня виртуоза на этом инструменте, — стану дирижером. Сказать по правде, иногда так и случается. Но вскоре они обнаруживают, что и при недостаточно выдающейся природной одаренности дирижер должен все же обладать техникой, а она сама не приходит.

Среди всех разнообразных видов музыкального исполнительства ни одно не кажется со стороны легче, чем дирижирование. У нас даже есть дирижеры-вундеркинды, причем некоторые из них приобрели славу и признание именно потому, что не знают нот. Значит ли это, что для дирижера действительно нет необходимости уметь читать партитуру? Можете быть уверены, что музыканты любого квалифицированного оркестра смогут одновременно закончить бетховенскую симфонию — даже если дирижер плетется позади. Разумеется, подобное исполнение нельзя считать хорошим, да и слушатели его не одобрят. Но представьте другое — первое исполнение нового произведения. Как же музыкантам оркестра без помощи осведомленного проводника найти правильный путь через запутанный лабиринт сложных ритмов и гармоний?

Любой музыкант, достойный этого звания, может решиться дирижировать оркестром. Но лишь немногим удается проникнуть под покров тайны этого музыкального metier (ремесла), которое представляется внешне таким легким, а в действительности — самое трудное. Я понимаю, что хотел сказать Рихард Штраус своей фразой:

— Даже если вы знаете, что дирижировать трудно, все трудности этой профессии вы поймете в полной мере только тогда, когда вам исполнится семьдесят лет...

Если у вас на визитной карточке напечатано «дирижер», это еще не значит, что вы стали дирижером. Надо заслужить право называться дирижером, а этого можно добиться, лишь будучи подлинным художником.

Одна из причин, объясняющих сложность профессии дирижера, кроется в том, что для этого необходим огромный запас теоретических знаний и практических навыков. Так как вы управляете всеми инструментами, вам надо знать их все. Вы впервые исполняете незнакомую музыку, — а ведь было время, когда даже Пятая симфония Бетховена исполнялась вами впервые, — для этого вы должны суметь до конца понять замысел композитора, представить себе развитие его мыслей. Вы должны основательно изучить все средства контакта между дирижером и оркестром. И особенно потому, что новая музыка с каждым днем все более усложняется, вам нельзя упускать ни малейшей крупицы знаний.

Я полагаю, что основательное ознакомление с инструментами оркестра имеет огромнейшее значение. Чрезвычайно важно для дирижера владеть одним из струнных

инструментов. Струнные инструменты — основа оркестра, и дирижер должен ясно представлять себе все их возможности. Как известно, в прошлом дирижеры чаще всего были скрипачами. По традиции, концертмейстер первых скрипок в случае необходимости берет на себя функции дирижера...

Представляет ли себе публика степень физического напряжения, требуемого для проведения дирижером двухчасовой программы? Дирижер, как принято считать, вдохновенный и поэтичный, должен между тем обладать крепкими нервами и мускулатурой. И в конце своего выступления он должен оставаться таким же точным и выразительным, как и в начале. Это одна из сторон чисто атлетических особенностей труда дирижера, которая убеждает меня в важной роли гимнастики для нашей профессии. Гимнастика помогает поддерживать хорошую физическую форму, придает легкость движениям, независимость рукам. Гимнастика учит, как лучше сохранить энергию и преодолевать усталость...

Какая волнующая вещь — оркестровая партитура! Все эти нотные линейки, одна над другой — 20 или 24, или того больше — бумага, испещренная нотами и бесчисленными значками. И все это вы должны проанализировать и воплотить в жизнь, полюбить сами и заставить полюбить других... И вот вы за рабочим столом. В течение недели вы должны изучить три-четыре партитуры, что едва ли оставит вам время для других дел. Ваша палочка, брошенная вчера вечером по возвращении с концерта, лежит перед вами. Не забудьте выключить телефон. Тщательное изучение партитуры требует полнейшей тишины, покоя и времени. Заприте дверь и раскройте партитуру, первая страница которой начинает ваш следующий концерт. Когда вы появитесь на концертной эстраде в день первой репетиции, вы уже должны в совершенстве знать партитуру. Любители музыки изучают свои любимые произведения путем многократного слушания. Дирижер же должен знать эти произведения в тысячу раз лучше, но его путь к изучению лежит через нотные страницы...

Меня часто спрашивают, слышу ли я музыку, когда читаю ее, звучит ли в моем сознании оркестр, когда я пробегаю глазами страницы партитуры. Я думаю, что все дирижеры-профессионалы без труда могут представлять себе звучание читаемых ими партитур классической музыки. Они достаточно видели и слышали произведений этого стиля, чтобы путем ассоциативных представлений и работы памяти вникнуть в суть новой для них партитуры.

Значительно сложнее обстоит дело с современными произведениями, в которых композиторы ищут необычайных эффектов, где оркестровка приобретает особо важную роль, где встречаются самые неожиданные смешения тембров...

Когда вы закрываете последнюю страницу недельной порции партитур, в вашей памяти должна жить вся музыка новой программы.

Вы должны предвидеть места, на которые следует обратить особое внимание тех оркестрантов, которым, вы уже знаете, будет особенно трудно. Вы должны заранее выяснить место, где почти неизбежна ошибка у струнных или духовых. И, наконец, вам следует знать, как этих ошибок избежать.

Для вас игра уже в полном разгаре. Теперь вы должны передать оркестру результаты вашего труда.

...И вот вы у своего пульта на эстраде. Перед вами — сто человек, которые держат в руках инструменты, способные производить различные звуки.

Оркестр — это не послушный механический инструмент. Это прежде всего коллектив живых существ, обладающих своей психологией и рефлексами. Им можно руководить, но его нельзя обижать...

Единственная цель репетиции — это работа. И какое глубокое заблуждение считать, что работает лишь оркестр, но не дирижер. Ни один солист не помышляет о том, чтобы выступить публично без тщательной подготовительной работы на своем инструменте, а инструмент дирижера —

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание