Выпуск № 8 | 1954 (189)

Разговор продолжается...

(Фельетон)

Это было года два тому назад в большом ведомственном санатории на Черноморском побережье. Только что произошла очередная «смена поколений» — прибыла новая партия отдыхающих, значительную часть которой составляла молодежь. И вечером, после ужина, жизнерадостные новички собрались на танцовальной площадке, где, согласно объявлению санаторного культурника, должно было состояться «развлекательное мероприятие».

Начала мероприятия долго ожидать не пришлось. Ровно в 9 часов мощный репродуктор, водруженный на столбе посреди площадки, издал глубокий носовой звук, затем зычный голос внушительно произнес:

— Больные! Сейчас будет исполнен популярный бальный танец па де патинер. Приглашайте дам, товарищи кавалеры!

Как видно, программа обещала быть не слишком разнообразной. Когда первый номер сменился популярным па де катром, а вслед за ним грянул популярный па де грас, в помещение санаторного радиоузла отправилась делегация от танцующих.

— Товарищ Жора, — сказали делегаты хлопотавшему возле радиолы культурнику. — Мы пришли вас просить...

— Знаю, — отрывисто сказал товарищ Жора. — И не просите. Фокстроты и всякие там танго крутить не разрешается.

— Но почему же? Тем более в санатории, на отдыхе?!

— Есть указание, — загадочно молвил Жора.

Делегаты потоптались на месте, и молодой инженер в теннисной безрукавке спросил нерешительно:

— А «Катюшу» вы можете завести?

— Знаю! — отрезал всеведущий культурник. — Я вам — «Катюшу», а вы мне под «Катюшу» — фокстрот, да? Идите, больные, и танцуйте то, что полагается.

Прошло несколько дней. И однажды вечером, совершая моцион мимо опустевшей волейбольной площадки санатория, мы увидели там какие-то фигуры, которые плавно скользили по кругу под ярким колдовским светом луны. И какие-то странные шипящие звуки неслись оттуда. Это упрямые отдыхающие раздобыли где-то старый патефон, несколько ветхих, заигранных пластинок и открыли приватный, неофициальный филиал танцплощадки. Там они благополучно дотанцовывали то, чего им нехватало по основной, «диэтической» программе.

В тихом воздухе раздавался надсадный хрип «Утомленного солнца», которое «нежно с морем прощалось» еще в середине тридцатых годов. Нелегко, конечно, танцовать под такую музыку, но люди все-таки танцовали. И были даже довольны. И, насколько можно было заметить, ничуть при этом не разлагались. А когда пришел срок их путевок, то уехали, как и приехали, — такими же хорошими советскими людьми.

Этот обыкновенный случай вспомнился нам совсем недавно по особому поводу. Был жаркий вечер необычно знойного москов-

ского лета 1954 года. И был жаркий спор в Доме композиторов. На совещание, посвященное вопросам легкой музыки, собрались композиторы, музыковеды, исполнители. По первому впечатлению, это был несколько странный спор. Выступавшие в основном полностью соглашались друг с другом. Они только — как бы это сказать — дополняли и развивали мысли предыдущих ораторов.

— Но позвольте,— спросят нас, — против кого же была тогда направлена полемическая заостренность выступлений?

Вы забыли об отсутствующих, любезный читатель. О тех, кто не был представлен на этом совещании ни одним голосом и не обрел здесь ни одного единомышленника.

Мы имеем в виду поборников назойливой, мелочной опеки, нашедшей столь яркое выражение в директивной формуле нашего старого знакомца — товарища Жоры:

— Идите и танцуйте то, что полагается.

Точнее говоря, мы имеем в виду некую обобщенную и далеко не святую троицу, которую составляют тоже хорошо знакомые нам персонажи: ханжа, ортодокс и перестраховщик. Вот против них главным образом и было направлено острие полемики на жарком совещании в жаркий летний вечер.

И, думается нам, разговор еще не окончен. Он выходит далеко за стены московского Дома композиторов и продолжается во многих других местах — серьезный разговор о легкой музыке.

Унылая троица озабочена и встревожена. Подумать только, какое потрясение основ! Даже по радио стали передавать фокстроты и танго. Правда, сплошь и рядом они носят скромные, завуалированные наименования — «быстрый танец» и «медленный танец». Но все-таки…

— Что «все-таки»?

— Как бы чего не вышло.

— А что же, собственно, может выйти?

— Ну, какое-нибудь там повреждение умов. Ведь это ж какие танцы? Упадочнические! Нет уж, лучше бы нам оставаться на прочной базе па де граса и па де катра. Все-таки старые бальные…

Приверженцев «прочной базы» трудно разубедить. Им доказывают: поймите же наконец, что очень многое зависит не только от того, что танцуют, но и от того, как танцуют. Ведь можно и «строгий» па де грас исполнять в дурной манере — пошло и развинченно — и можно это самое... медленный танец, то-бишь танго, исполнять сдержанно, строго и красиво. Разве не так?

Но мы уже слышим скрипучий голос перестраховщика:

— Короче! Давайте резюмируйте ваше конкретное предложение!

А наше предложение — очень простое: пусть после плодотворного труда, в часы досуга, люди искренно веселятся и пусть танцуют сообразно настроению и обстановке народные, бытовые, бальные танцы; пусть танцуют на здоровье и «Барыню», и па де грас, и танго, и вальсы, и зажигательную мазурку, и веселую польку... Надо украшать быт советских людей хорошей легкой музыкой, разнообразными красивыми танцами.

Но тут, поджимая губы, в разговор вмешивается ортодокс.

— Оч-чень хорошо, — говорит он ехидно. — Выходит, значит, так, что все ответственное дело бытового танца вы желаете пустить на самотек? Ну, знаете... Этак сегодня какие-нибудь неустойчивые натанцуются танго, а завтра покатятся по наклонной и начнут отплясывать всякие там буги-вуги. Что вы можете возразить против этого?

Наши возражения сводятся к довольно известным и безусловным истинам:

— Советским людям органически чужды уродливые кривлянья американского «дикого джаза», которые так беспощадно и метко высмеял М. Горький в статье о «музыке толстых». И конечно, наши эстрадные оркестры не имеют ничего общего с такими извращениями. Но приходится признать...

— Ну-ка, ну-ка! — обрадованно говорит один из оппонентов. — Признавайтесь!

И мы признаем с полной откровенностью:

— Да, в деле развития легкой развлекательной музыки и бытового танца, как и во всяком другом, нужна правильная организация. К сожалению, этим важным делом у нас не занимаются всерьез. Потому-то на эстраду и в быт еще нередко проникают пошлые, халтурные произведения. Вот с этим действительно надо бороться! И надо создавать, нужно печатать и записывать на пластинки больше хоро-

  • Содержание
  • Увеличить
  • Как книга
  • Как текст
  • Сетка
Личный кабинет