Выпуск № 6 (163) | 1952 - страница 15

Б. Шехтера. Ее, по-моему, явно недооценили. А ведь это хорошее произведение, написанное в лучших традициях русской классической музыки. Правда, финал этой симфонии вызывал споры и некоторые справедливые нарекания. Но, прислушавшись к критическим замечаниям, автор переделал финал, после чего он зазвучал по-новому. Мне пришлось дважды дирижировать этой симфонией: один раз в дни пленума, во второй раз в одной программе с произведениями Чайковского. Такое сопоставление — серьезное испытание для любого нового сочинения. Это испытание Пятая симфония Шехтера выдержала с честью, автор имел большой, вполне заслуженный успех. Мы ведь знаем, что плохую вещь наш слушатель не примет, а хорошей будет аплодировать горячо, от души. Так и встретили симфонию Шехтера. У меня нет сомнений в том, что она может и должна, наряду с другими хорошими произведениями, прочно войти в репертуар концертов советской музыки.

В последнее время все громче раздаются голоса, справедливо требующие исполнения новых произведений советских композиторов не только в дни пленумов Правления Союза композиторов, но систематически, в течение всего концертного сезона. Для предварительного прослушивания и отбора этих произведений было бы целесообразно создать художественный совет из авторитетных музыкантов, оценка которого была бы по-настоящему требовательной, квалифицированной и объективной. Кстати, было бы неплохо, если бы члены этого совета разобрались и во всех тех сочинениях, которые, как мы знаем, годами лежат на полках Главного Управления музыкальных учреждений Комитета по делам искусств. Среди них есть, мне думается, ценные произведения.

Вернемся, однако, к вопросам организации показа новинок советской музыки.

Представим себе, что новое произведение прослушано внимательнейшим образом, справедливо оценено и рекомендовано к исполнению в открытом концерте. И вот тут выясняется, что подготовка к концерту должна протекать в такой спешке, что ни о каком глубоком раскрытии партитуры не может быть и речи. Нотный материал поступает в оркестр зачастую в хаотическом состоянии. Голоса не проверены, ошибками, как говорится, хоть пруд пруди. Где уж тут думать о глубокой творческой интерпретации!

Невольно вспоминаешь, как в недавних концертах мы исполняли Четвертую, Пятую и Шестую симфонии Чайковского. Для каждой программы этих популярных сочинений было назначено не менее трех репетиций. А ведь это сочинения, которые оркестр может сыграть едва ли не наизусть: все в голове, все «в пальцах» у исполнителей — они играли эти симфонии десятки, а то и сотни раз!

А тут, принимая к исполнению новую, никогда не игранную симфонию, мы в лучшем случае получаем те же три, а чаще всего, и меньше репетиций! Никто не видел нот нового произведения, никто не знает его содержания, а подготовить его надо в считаные дни и исполнить надо непременно хорошо: ведь никто из нас, конечно, не хочет компрометировать новое произведение плохим исполнением.

Поэтому некоторые дирижеры предпочитают отказываться от исполнения новых произведений советских композиторов, не желая готовить их наспех, в сроки, которые не могут обеспечить нормального разучивания. Конечно, есть и такие дирижеры, которые берутся подготовить любую новую вещь в три-четыре дня. Но как отрицательно это отражается на исполнении, а значит, и на судьбе произведения!

Есть и третья категория дирижеров. Имея на примете новое произведение, они почему-то «берегут» его к пленуму Правления Союза композиторов, очевидно, не учитывая того, что это же произведение может прозвучать более свежо и ярко, если будет разучено и исполнено в нормальных условиях.

Для того, чтобы избежать спешки и небрежности в показе новых симфонических произведений советских авторов, безусловно нужно исполнять их в течение всего концертного сезона. Но для разучивания этих произведений должно быть выделено необходимое, предусмотренное планом репетиционное время.

Думается, что если сочинение композитора не закончено задолго до пленума, чтобы его можно было внимательно прослушать, правильно оценить и тщательно подготовить к пленуму, то ис

полнение такого произведения следует отложить. Вспомним, как тщательно подготовлялись премьеры таких произведений, как Пятая и Седьмая симфонии Д. Шостаковича, Шестнадцатая, Восемнадцатая, Двадцать первая Н. Мясковского, оратории Ю. Шапорина, концерты А. Хачатуряна, многие пьесы Р. Глиэра, С. Прокофьева и других. Для разучивания этих сочинений предоставлялось достаточно времени, поэтому исполнение было на должной высоте и слушатели могли по достоинству оценить каждое сочинение.

В планомерной, серьезной подготовке симфонической премьеры есть еще одно преимущество: пока новое произведение разучивает оркестр, к этому сочинению исподволь подготовляется и аудитория. Сообщения в печати о работе наших симфонических коллективов над новыми произведениями играют весьма положительную роль. Когда новое произведение долго «на виду», с ним успевают как следует ознакомиться музыкальные критики, продумать, изучить его, и тогда после премьер новых симфоний на страницах печати появляются содержательные статьи, рецензии.

К сожалению, наша пресса очень скупо освещает музыкальную жизнь. Новым произведениям советских композиторов посвящаются большей частью весьма поверхностные разборы, порой ничего не говорящие не только композитору, дирижеру или музыканту-исполнителю, но и слушателю. То, что писалось и говорилось о произведениях советской музыки, например, в дни последнего, пятого пленума Союза композиторов, мне представляется малоудовлетворительным. Фразы вроде «это произведение недоработано» или «сочинение такого-то композитора недостаточно ярко» ничего не дают ни автору, ни исполнителю.

Вспоминаю, как на совещании музыкальных деятелей в ЦК ВКП(б) критиковалась слабая работа наших музыковедов. Прошло более четырех лет. Но и до сих пор еще критика очень отстает от творчества. Редко встретишь дельную статью или услышишь искреннее, прямое критическое высказывание. Мне кажется, что многие недостатки музыкальной критики объясняются отсутствием смелости.

Не могу умолчать и о Музгизе, роль которого в пропаганде советского симфонизма должна быть исключительно важной. Пока же она, скажем прямо, весьма незначительна. Музгиз запаздывает с изданием самых нужных нотных материалов. Есть насущная необходимость и в увеличении тиражей, и в ускорении издания лучших симфонических произведений советских композиторов. Надо, чтобы симфонические произведения издавались с оркестровыми голосами, чтобы они выпускались в свет также и в переложении для фортепиано — для исполнения в две и в четыре руки. Ведь у нас множество людей, умеющих играть на рояле, и их ознакомление с новыми симфоническими произведениями по клавирам послужило бы делу пропаганды советской музыки.

Пропаганда достижений советского симфонического творчества — наша благородная и почетная задача. Успешно решить ее можно только коллективно: композиторам — как следует вынашивать и тщательно дорабатывать свои сочинения, исполнителям — достойно, вдумчиво их разучивать и исполнять, филармониям же — так организовывать концерты советской музыки, чтобы они полностью удовлетворяли многообразные художественные запросы нашей большой и взыскательной аудитории.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание