Выпуск № 5 (150) | 1951 - страница 24

на Грозного, Бориса Годунова. Галицкого, Дона Базилио и Олоферна.

В Ленинграде же Рейзен впервые выступает в советской опере — «За красный Петроград» А. Гладковского.

Созревшее мастерство певца и актера открывает перед Рейзеном двери лучшего в стране оперного театра — Государственного Академического Большого театра Союза ССР. Солистом этого театра М. О. Рейзен становится в 1930 году. С этой поры и по сегодняшний день продолжается длящийся вот уже свыше двадцати лет период блистательного расцвета творческих сил художника.

В Большом театре Рейзен исполняет ведущие басовые партии опер русского и иностранного репертуара. Он приобщается к славным вокально-сценическнм традициям образцового русского театра, выдвинутого в авангард мировой культуры прогрессивной силой советского искусства и заботами основоположников Советского государства.

Существование единственной в США оперной сцены — нью-йоркской «Метрополитен-опера» — ежегодно висит на волоске из-за материальных затруднений. Спектакли даются там всего лишь несколько месяцев в году. Участие в спектаклях иностранных гастролеров, поющих на разных языках, не позволяет серьезно говорить о художественном постановочном замысле и подлинном актерском ансамбле.

Выдающийся по своим прошлым заслугам миланский театр «La Scala», некогда предел честолюбивых мечтаний лучших оперных певцов, ныне не имеет даже постоянной труппы и так же держится на гастролерах.

Московский Большой театр, эта подлинная цитадель русского классического оперного искусства, обладает огромными, высококвалифицированными силами. Он ежегодно возобновляет и улучшает грандиозные оперные постановки, ставит новые оперы советских композиторов, привлекает и выдвигает лучшие силы нашей талантливой вокальной молодежи.

Когда Рейзен вступил в 1930 году в состав оперной труппы Большого театра, с его сцены звучали еще голоса выдающихся представителей русского классического оперного пения, имена которых вошли в историю русского искусства. В театре еще пели А. Нежданова, В. Петров, К. Держинская, Н. Обухова, Е. Катульская, расцветали превосходные таланты В. Барсовой. А. Пирогова, М. Максаковой, И. Козловского и Н. Ханаева.

Художественной жизнью театра руководили В. И. Сук и Н. С. Голованов. Они воспитывали в певцах высокий профессионализм, любовь к творческому труду, верность реалистической правде русского искусства. Для таланта пытливого художника Рейзена Большой театр стал подлинной школой высшего мастерства. Много капитальных партий спето Рейзеном на сцене московского Большого театра. Достаточно назвать партии Бориса Годунова и Досифея, Сусанина и Руслана, Фарлафа, Дона Базилио, Мефистофеля, Ивана Грозного, Нилаканты и другие.

Размеры и характер настоящей статьи не дают нам возможности подробно разобрать отдельные партии, спетые Рейзеном. Мы вынуждены ограничиться лишь кратким обзором нескольких обобщающих его творчество артистических качеств.

М. О. Рейзен

Советский певец, воспитанный на родных звуках русской реалистической оперы, не может быть узким вокалистом. Поэтому, называя Рейзена прежде всего вокалистом, мы нисколько не хотим умалить ни его способности к большой драматической выразительности, ни ценности созданных им драматических образов — таких, как Борис Годунов или Иван Грозный. Однако мы считаем, что основным средством художественного воздействия на слушателя является у Рейзена его голос. Природа дала ему мягкий и мощный, редкой красоты тембра голос, впечатляющий своей проникновенной выразительностью и богатством красок. Он тем совершеннее звучит, чем правдивее и естественнее певец поет.

В голосе Рейзена множество разнообразных драматических оттенков. Благодаря им до слушателя доходят и воинствующий фанатизм приверженца старины Досифея, и смятенные чувства Бориса, и сатанинская ирония Мефистофеля, и глупость Фарлафа, и жалкая жадность Дона Базилио. Когда певец не «ограничивает» своего голоса, и голос этот свободно заполняет зал Большого театра или его филиала, сила голоса, точнее, его мягкая звучность, кажется беспредельной. Она не теряется даже тогда, когда певец, например в «Хованщине», поет, повернувшись спиной к публике. Она ошеломляет в кульминационных верхних нотах арии Дона Базилио о клевете.

Диапазон голоса Рейзена, типичного певучего баса, превышает две октавы; все звуки в нем выровнены. Низко стелется голос Рейзена на нижнем фа в арии Кончака. С легкостью, редкой даже для баритона, берет Рейзен верхнее соль в «Руслане н Людмиле».

Рейзен отлично поет русские протяжные народные песни «Ах ты, травушка», «Пойте, гусли», «Не велят Маше», «Прощай, радость» и другие. Его пение как бы напоминает о необходимости искать истоки русского оперного пения в распевной манере русских народных певцов.

Отлично владея вокально-техническими ресурсами своего голоса, Рейзен не ограничивается одним оперным жанром и поет романсы русских и иностранных классиков, а также песни советских композиторов. Вряд ли найдется в нашей стране человек, который не слышал бы по радио «Песню о Родине» Дунаевского в исполнении Рейзена. Радиослушатели неоднократно слышали в его же исполнении песню Хренникова «За мирной чаркой», «Заветный камень» Мокроусова, его же «Ходят соколы» и другие песни.

Тем не менее, советский романсовый и песенный репертуар Рейзена еще ограничен. Он должен быть расширен. Это тем более необходимо, что, исполняя наряду с романсом Шумана «Во сне я горько плакал», «Козла» Мусоргского и «Титулярного советника» Даргомыжского, Рейзен показывает, что он умеет раскрывать произведения самых различных психологических планов.

Мы считаем лучшими партиями Рейзена его Досифея и Бориса Годунова. Над этими двумя партиями Рейзен особенно много работает всю свою артистическую жизнь. Все черты сложного образа Досифея Рейзен передает с удивительной свободой и драматической силой. Партия Досифея, одна из самых распевных в русской оперной литературе, исключительно близка творческому облику певца. И Рейзен раскрывает в ней свою замечательную способность вокальной характеристики. Досифей в харьковской постановке 1923 года (ее мы можем только представить себе), в постановке московского Большого театра 1941 года и в последней постановке Большого театра 1950 года — вехи непрерывного творческого роста Рейзена, завораживающего слушателя своей игрой, красотой своего осмысленного, художественного пения. Рейзен создает великолепный вокальный образ, по отношению к которому художественные средства сценической игры и, в частности, замечательный грим (во всех партиях сделанный самим артистом) являются яркими дополнительными штрихами. Больших художественных высот достигает Рейзен и в партии Бориса Годунова. Особенно ярко сказывается реализм игры Рейзена в наиболее трудных для оперного певца сценах галлюцинации и смерти Бориса.

Рейзен создал превосходный монументальный образ Варяжского гостя. Совершенно другими приемами лепит он образ Фарлафа. Знаменитое рондо Фарлафа, которое так редко удается большинству басов, Рейзен исполняет безупречно в вокально-техническом отношении и очень выразительно в смысле рисунка роли. Следуя традиции величайших русских певцов, исполнителей роли Фарлафа — Осипа Петрова, Стравинского и Шаляпина, Рейзен передает глупую спесь трусливого варяга, пользуясь в первую очередь всем разнообразием оттенков звука.

Наше представление о Рейзене, пение которого всегда ярко воплощает музыкальное содержание и сценическую правду образа, дополняет его недавнее выступление в спектакле-концерте в филиале Большого театра Союза ССР, организованном в связи с 50-летнем со дня смерти Джузеппе Верди. Мы давно уже не слышали такого проникновенного и драматически насыщенного исполнения монолога Филиппа из оперы Верди «Дон Карлос». Отрадно отметить, что Рейзену удалось избегнуть в своем исполнении мелодраматизма, которым многие певцы, особенно итальянцы, подменяют трагедийность мрачной скорби Филиппа. Слушая исполнение Рейзеном вердиевского монолога, мы вполне согласились с отзывом румынской газеты «Rumania libera» на его выступления в ряде спектаклей Бухарестского оперного театра. Газета пишет: «Необычайный голос, прекрасное исполнение, замечательная школа ставят М. Рейзена в первые ряды всех оперных певцов мира». Огромный артистический успех Рейзена в Румынии — это прежде всего победа советского реалистического искусства.

Богатство средств вокальной выразительности, способность к тонкой, продуманной нюансировке делают доступным для Рейзена и камерно-вокальный жанр. Но Рейзен, к сожалению, недостаточно культивирует этот жанр. Публике редко приходится в последнее время слышать певца с концертной эстрады. Это тем более жаль, что исполнение Рейзеном новых романсов и песен, написанных за последние годы советскими композиторами, способствовало бы их широкому распространению среди молодых исполнителей и популяризации в кругах советской музыкальной общественности. А ведь это одна из прямых задач советского певца.

Недавно народный артист СССР М. О. Рейзен был в третий раз удостоен высокой награды — Сталинской премии — за замечательное исполнение роли Досифея в новой постановке «Хованщины». Это награждение было с большим удовлетворением встречено всеми советскими людьми, горячо любящими оперное искусство и высоко ценящими его лучших представителей.

М. О. Рейзен находится в расцвете творческих сил. Он работает в мощном художественном коллективе Большого театра Союза ССР, огромные заслуги которого перед советским и мировым искусством радостно отмечает весь советский народ. Чтобы крепить и в дальнейшем славу своего коллектива, а вместе с тем и свою заслуженную личную славу, Рейзен должен еще полнее использовать свойственный ему ценный дар художника — умение трудиться для любимого искусства.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

М. О. Рейзен

Содержание