3) Какой у них адрес?

4) Когда открылся этот кружок?

5) Что там исполняли, и оркестром или нет?¹

Если же Вам было бы это возможно, мы убедительно просили бы Вас: повидать их директора или распорядителя, высказать им нашу великую благодарность, и что мы к ним не посылаем, покуда, ни телеграммы, ни письма, потому что не знаем ни их имен, ни адреса. Глубоко благодарю Вас, от имени всех нас, за вероятное исполнение Вами нашей просьбы, на что вполне надеемся.

Ваш всегда В. Стасов.

44.

С. П. б. Вторник 24 июня 97

Многоуважаемый Семен Николаевич, Филиппов¹ сообщил Вам истинную правду: у меня в последние месяцы было столько печальных и неожиданных событий, что Вы наверное извините меня за продолжительное невольное молчание. Теперь же, после длинного антракта, скажу Вам, что сильно радуюсь нарождению такой среды и такого театра, которые могут и хотят делать что-то хорошее и важное на пользу русской оперы. Верую, что все это осуществится, как не надо лучше, и что многие оперы выйдут на славу² — Г-жу Цветкову³ не видел и не знаю, но об ее отличных способностях слыхал не мало, и могу ожидать только всего самого хорошего. Что касается г. Шаляпина, то видел его не раз в «Игоре», в роли князя Владимира Галицкого, и сильно восхищался его оригинальностью и талантливостью. Прочие художественные Ваши силы тоже заставляют ожидать очень много хорошего, и потому буду считать за особое счастье для себя, если буду в состоянии чем-нибудь быть полезен в постановке «Xованщины» моего покойного обожаемого друга Мусоргского. — Вы хорошо помните, конечно, чем он сам и его оперы были всегда для меня.

Располагайте мною, я готов Вам служить как только могу. Когда «Хованщину» ставили здесь, то нас двух, Н. А. Рим[ского]-Корсакова и меня, пригласили (от тогдашнего Общества любителей)⁴ и Римский-Корсаков сильно действовал со своими указаниями по музыкальной части, а я — тоже кое-что делал по постановочной, что мне было близко и любезно хотя бы уже по одному тому, что, как Вы конечно знаете, я выдумал весь сюжет оперы и потом постоянно работал с самим Мусоргским по этой части, советом и совещанием, почти до последних дней его жизни.

У тогдашнего Общества любителей не было ни альбомов, ни рисунков, да при том если бы они и были, то трудно было бы их разыскать, потому что это Общество совершенно разбрелось и не существует более. Костюмы, впрочем, не представят особенного затруднения: и я легко могу их Вам описать, и одного из лиц (Хованского) у меня даже есть большая фотография. Про раскольников костюмы также сообщу Вам, Петровские солдаты и стрельцы — костюмы довольно известны, рисунки есть; раскольницы Марфы надеюсь получить фотографию от дамы, исполнявшей эту роль. Декораций — были сочинены и выполнены одним из членов Общества, хорошим живописцем — указания давал ему я, равно как дал я же всe наставления, как костюмировать и гримировать подьячего.

Итак, надеюсь сообщить Вам подробности обо всем, что Вам тут будет нужно (разумеется, в том числе и скит и раскольников V акта).

Только напишите, пожалуйста, когда именно Вам все это будет нужно. Чем дадите мне больше времени на ответы, тем лучше,— Наши музикусы все в разброде. Глазунов — едет дирижировать концерта 2 — в Лондон, в июле, по приглашению. Прочие, никто ничего не делает, кроме Р[имского]-Корсакова, который (как Вы верно уже знаете) не только кончил, но и напечатал всего «Садку». Эта новая опера — сущий chef d’oеuvrе, и по хорам и громадным сценам не уступит, я думаю, «Снегурочке», а по оркестру обещает быть рядом чудес. Но ведь постановка должна стоить громадных денег, тысяч 30!! Солистные же партии, по-всегдашнему, слабоваты — пожалуй, очень не удовлетворят публику (особливо слаб дуэг Садки и Морской Царевны). Но все-таки, дай бог, дай бог, чтоб эта опера пошла у Вас! Это крупный chef d’oeuvre и, кажется, так бы и полетел послушать ее! Пишите.

Ваш В. С.

45.

С. П. б. Императ[орская] Публ[ичная]. Б[иблиоте]ка. 19 августа 97

Многоуважаемый Семен Николаевич, в долгом своем молчании я не виноват: так был занят большим, неотложным и важным для меня делом, что ничего другого не имел возможности делать. Извиняюсь, сожалею — но переменить не мог ничего!

Теперь, немного освободившись, спешу писать Вам.

В каком положении дело об операх Мусоргского и Р[имского]-Корсакова? Пойдут ли они нынче, и если да, то когда и как? Кто заведует ими у Вас? Все ли прежние, которых Вы называли, или другие? (Между прочим какого Васнецова Вы имели в виду: Виктора или Аполлинария?¹). — Есть ли у Вас все нужные Вам средства, располагаете Вы ими свободно, или стеснены? Это вопрос очень важный для обеих опер, особливо для «Садко»!

Рассчитываете ли Вы на смягчение цензуры в Москве, в сравнении со здешнею (Вы, я думаю, знаете, что мы тут, вдвоем с Н. А. Римским-Корсаковым, были вынуждены просидеть целый длинный вечер и почти целую ночь, чтобы переделывать многие тексты и заменить их новыми — иначе не хотели позволить!). Авось, после столького времени, и при том в Москве, цензура окажется снисходительнее и мягче, и можно будет восстановить все или хоть многое по настоящим текстам Мусоргского? Все это меня крайне интересует. И, наконец, нужен ли и пригоден ли еще Вам я по этому делу, или Вы уже уладили и устроили все и без меня? Пожалуйста, черкните обо всём этом словечко. Руку жму Вам усердно! Ваш всегда

В. Стасов.

46.

С. П. б. Импер[аторская] Публ[ичная] Б[иблиоте]ка. 17 ноября 97

Многоуважаемый Семен Николаевич, мы все тут, и я в том числе, ничего не знаем о времени], когда будут на театре «Хованщина» и «Садко»¹. Нельзя ли Вам написать мне о точном дне представления обеих этих опер? Очень хотелось бы быть там у Вас, особливо на «Садко». Если бы это случилось теперь, в скором времени, я бы может быть постарался бы приехать и соединить это с моим посещением Льва Толстого, который давно уже зовет меня к себе, да я все не мог и при том предпочитал поехать к нему нынче в Москву, а не в Ясную Поляну².

А я при сем удобном случае расскажу Вам несколько наших музыкальных новостей.

1) Римский-Корсаков нынче летом написал очень много нового, — может быть Вы уже слышали или читали об этом. Но написанное — очень разнообразного сорта³. Романсов много, и я даже не все еще слышал, но между ними хотя есть довольно много посредственных, но есть также и самые капитальные. Лучше всех два, оба на слова Пушкина: один «Анчар» (посвященный Стравинскому⁴) и «Пророк» (посвященный мне). Не знаю, который лучше, — пожалуй что «Пророк». Но во всяком случае, оба — великолепны! — «Свитезянка», род кантаты, хороша, изящна, красива — но только умеренно⁵. Что же касается «Моцарта и Сальери», то это вещь истинно поразительная. Просто pendant и товарищ к «Каменному гостю». И вероятно, так и будут давать впоследствии эти две вещи: вместе в один вечер. Представьте себе, что Р[имский] -Корсаков], обыкновенно так мало отличающийся в речитативе, на этот раз наделал по этой части истинные chefs d’oeuvr’ы. Декламация поминутно — изумительная! Места же поэтичные, иногда очень сильные — так и идут одно за другим, непрерывной чередой. В нынешнее лето у него нет ничего сильнее этой вещи, и, вообще, она представляет необычайное и неожиданное исключение среди его творчества.

2) Балакирев кончил свою симфонию C-dur (на раскольничьи темы), начатую, кажется, лет 30 тому назад. Боюсь, что, несмотря на многое хорошее, она все-таки будет в общем суховата и холодновата. Нельзя безнаказанно бросать музыку и сочинение на десятки лет — Его новые 10 романсов — плохи!⁶

3) Новые романсы Кюи (тоже, кажется, с десяток) неважны⁷.

4) Глазун кончил и наинструментовал свой балет «Раймонда»⁸, музыка которого — изящна, прекрасна и необыкновенно общедоступна. Мы все думаем, что успех будет огромный, всеобщий, и что вообще — это будет первый из всех балетов в Европе. Дадут его 21 января.

Ваш В. Стасов.

47.

С. П. б. Импер[аторская] Публичная] Б[иблиоте]ка. 3 декабря 1902

Искренно уважаемый и любимый Семен Николаевич;

Клавдия Алексеевна Дурново¹ не оставила мне своего адреса, а потому посылаю новую русскую школу для ее словаря — Вам. По Вашему желанию, я просмотрел текст и сделал некоторые поправки у «главных» (куда же мне всё читать?), но это поправки довольно еще легкие и элементарные. Коренных поправок мне просто некогда делать: ни времени, ни возможности мне на то нет. На днях пошлю Клавдии Алексеевне и «иностранцев»...

Мы тут сильно хлопочем о торжественном вечере в память Антокольского. По моей глубокой просьбе, Глазунов и Лядов сочиняют для этого вечера свою музыку (речитатив и хор), в исполнении хора Синагоги. Голоса у этого хора — чудные, а многие из теноров и басов— ученики Глазуна или Лядова в консерватории.

Авось у нас тут выйдет что-то превосходное!!²

Знаете ли Вы финал из 2-й фортепианной сонаты Глазунова (е -moll)? По-моему, это просто гениальная вещь, и высшее, что Глазун сочинил на своем веку.

А какая его VII симфония!! А какая его новая сюита!!! Чудо, чудо, чудо (особливо 1-й № сюиты: «Море»)³!

Ваш всегда В. Стасов.

48.

С. П. б. Импер[аторская] Публ[ичная] Б[иблиоте]ка. Понед[ельник] 16 декабря 1902

Многоуважаемый Семен Николаевич,— я бесконечно удивлен, так долго не получая ни единого слоеа ни от Вас, ни от Клавдии Алексеевны Дурново.

Не зная ее адреса (который она обещала мне, впрочем, прислать), я послал на Ваше имя весь ее отдел «Русских музыкантов», с моими заметками и поправками: это всё насчет важнейших и лучших (о мелюзге не стоит говорить много, да мне же и некогда теперь!). Но ни она, ни Вы — ни слова мне ответа! Что за странность, что за чудеса!!

Тем не менее, я всё-таки продолжал заниматься ее текстом, по Вашему желанию, и сообщу Вам следующее:

1) про Ляпунова могу прибавить, что его вещи сочинены:

1883 — баллада для оркестра (первоначально называлась «Концертная увертюра»).

1887 — симфония (исполнена в 1-й раз 11 апреля 1891).

1895 — 7 прелюдий для ф-п.

1896 — торжественная увертюра для оркестра (исполнена в 1-й раз 11 апреля 1898).

1897 — 12 этюдов для ф-п. (напечатано покуда только 7).

1901 — романсы¹.

Портрета Ляпунова у Кл[авдии] Ал[ексеевны] Дурново вовсе нет — у меня есть, и несколько. Я мог бы одолжить на время. Большинство русских портретов у К. А. Дурново — очень плохи и мало похожи. Их следовало бы, и можно было бы. заменить гораздо более хорошими².